Я всё ещё люблю (СИ) - Никитина Анна. Страница 40

— Как вы себя чувствуете, Аглая Юрьевна?

— Потихоньку, возраст конечно берёт своё, но пока вот этого юного на подниму, помирать не собираюсь. — кивает в сторону мальчишки. Он помогает открыть подъезд и зайти ей. Я помогаю следом, держа её под руку, удобно другой перехватываю пакеты с другими продуктами, пока Аня разговаривала по моей просьбе с ней на улице.

Заходим в квартиру. Тут всё сохранилось как и в мою школьную молодость. Советский шкаф с зеркалом. Обувь аккуратно в уголочке. Рядом двое пар тапочек. Кухонька с маленьким деревянным столом и таким же фартуком и ящиками. Зал настенным ковром и шведской стенкой с хрусталем, книгами и сервисом. Телевизор плазменный, тот который дарили, когда на пенсию провожали.

Аглая Юрьевна была любимым преподавателем всех учеников. Относилась с пониманием и даже нас защищала. Единственный предмет который знали все и ходили на её уроки всё, так это её История. Она всегда могла захватить внимание и удерживать его до конца урока.

— Ох, а что же мы сидим, надо чаем вас угостить. — спохватывается. — Совсем дура старая стала. Ох… — Аглая Юрьевна сидите, я поставлю. — опережает её Аня. — Пойдем покажешь где тут руки помыть, а заодно и пакеты разобрать.

— Кирюш, ты бы поговорил с Темой. Он как и ты баскетболистом хочет быть. — Вон — показывает в угол, где лежит мяч.

— Он твой мяч из рук не вынимает. В любое время с ним. Он хороший мальчишка, но в нём слишком много энергии. Он взрывной. Чуть что нём по его, показывает характер. Дерется.

— А почему он у вас? Его мать где?

— Вита… -вздыхает. — Она с отцом Артема ещё года три назад развелась. Потом вышла замуж, пол года назад они отдыхать поехали, Артема у меня оставили. А назад уже не вернулись. Самолёт их разбился. Никто не выжил и Вита моя тоже. Вот у меня Тема и остался. Пока я никому не говорила. Но в школе, и там озадачатся его проживанием, а я сама видишь в каком состоянии. Боюсь его в детский дом заберут. Его уже забирали, так потом возвращали. Он снова сбегал. Может ты с ним поговоришь? Я слабею с каждым днем, но что я, ему могу дать. Ему семья нужна.  К н и г о е д . н е т

— Не волнуйтесь, я с ним поговорю. — заверяю.

— А вот и чай. — в комнату входит Аня и Тема. Несёт поднос с сахарницей и корзинку со сладостями.

Аккуратно расставляют на стол. Мне листок протягивает с диагнозом.

— Артём покажешь, что умеешь делать? — подхватываю мяч, когда заканчиваем чаепитие. Он загорается сразу же. Помню у себя этот запал. Этот огонь. Эту неконтролирующую силу. Да, семья ему нужна точно. Права Аглая Юрьевна.

Спускаемся. Он на позиции становится. Я, следом. Мяч разыгрываем. Показываю несколько хитрых фишек. Потом отдыхаем на скамье. Протягиваю листок с диагнозом.

— Да, ей говорили в больницу ложиться. Но она из-за меня не хочет. Боится, что меня тогда в детдом загребут, а я сбегу.

— А ты?

— Не хочу я туда. — отмахивается. — Мне с ба хорошо, и мама вернется скоро.

— Артём ты же не маленький, должен понимать, что мамы уже нет в живых. А бабушка с каждым днем стареет, а тебе нужна семья. В детском доме тебе смогут найти новую семью, и ты сможешь реализовать свою мечту стать баскетболистом.

— Не хочу я в детдом. — злится и срывается. — А если меня заберут, я сбегу. — уходит. Сейчас этот возраст, когда всё воспринимается в штыки. Любое слово, действие. Даже если оно во благо.

Прощаемся, обещаем ещё приехать.

— Кир… -прерывает поток моих мыслей Аня. — Давай его усыновим.

— Да… - отрешенно соглашаюсь. — Подожди, что?

— Я же знаю, что ты об этом думаешь. Я видела как ты на него смотрел. Аглая Юрьевна права, ему нужна семья, любовь. Сам он сейчас как бомба замедленного действия. Ты кстати такой же был. Он мне тебя в твоем возрасте напомнил. Та же самоотдача. Взрывная энергия.

— Ты уверенна? — спрашиваю.

— Да. — кивает со слезами на глазах.

— Ты же сам об этом думал, я видела это в твоих глазах. Ты же принял решение.

— Я не знал как ты отреагируешь. — заключаю мысленно. Дальше мои шестеренки уже крутятся в другую сторону. Какие документы нужны. И сколько на это нужно времени.

— А девочки? Как они отреагируют?

— Они точно не будут против, ещё одного брата- улыбается. — Будем полноценной семьёй.

Семь. Я.

— Пять детей и двое взрослых. — заключает светлую мысль.

— Люблю тебя. — целую в губы, щеки. Слизываю солёные дорожки.

Месяц почти проходит, когда документы почти готовы.

— Завтра забираем Тему к нам? — спрашивает Аня, когда несёт салатник к столу.

— Да — отвечаю в предвкушении. — Аглая Юрьевна, ляжет в больницу, а Тема к нам.

С девчонками Артём уже познакомился, как и с родителями. Все нашли общий язык. А мама очень долго при читала.

— Господи, Кирюша, как же Тема похож на тебя. Тот же огонь в глазах. Та же ярость, прыть. Тот же юношеский зверь в глазах. Только тут есть ещё и какая-то взрослость. Мальчику нужна любовь и ласка. Как хорошо, что вы его усыновили. Наш мальчик. — заключает мама и мы все улыбаемся. Так тепло становится.

Наш. Пусть не одной крови, но наш.

— Да, наш. — с теплотой произносит Аня и резко падает, я только успеваю подскочить и смягчить падение.

— Ключи быстро… — падает мне отец. И помогает загрузиться вместе с Аней в машину. Сам водительское занимает и везет к Лене. Сегодня на благо её смена.

Аню забирают и увозят в какой-то блок. И только через сорок минут переводят в палату. Там она лежит подключенная к аппаратам и наконец приходит в себя.

— Ммм… — просыпается. — Что… что произошло? — оглядывается.

— Ты в больнице, малыш. — становлюсь рядом. Сжимаю руку.

Господи дай мне сил, это выдержать. Месяц же было спокойно. Не было приступов. Наладился сон. Думали, что вышли на прямую, и тут…

Господи, пожалуйста, не забирай её у меня… Пожалуйста.

— Ну что у нас? — спрашиваю в нетерпении когда появляется Лена.

— Правая почка перестала функционировать. — объявляет как приговор. — Нужен донор. Я уже дала распоряжение, Аню поставили на очередь.

— И что нам делать?

— Сейчас будем поддерживать левую почку и ждем две недели, чтобы Аня, окрепла и вызываем роды. Медлить больше нельзя, это опасно и для малышей и для Ани.

— Родственники могут быть донорами, да?

— Да, если есть прямые родственники, то да. Нужно пройти обследование и если результаты покажут совместимость, то операция пройдет намного быстрее, а значит и процесс восстановления? — А сколько… — набираю в грудь больше воздуха. — Сколько ждут донора, если родственники не подойдет?

— Аня на очереди сто тридцать седьмая. При том, что приоритет, что дети и беременность.

— Значит долго. — подтверждаю теорию.

— Да. — кивает. — Я назначила лечение. Сейчас Ане нужно будет лежать под кислородом. Пить и есть только через трубочку. Витамины, капельницы, всё для поддержки не только малышей, но и организма Ани.

— Спасибо. — благодарю Лену. Сам выхожу пока она измеряет её живот и делает какие то заключения. Даёт распоряжение медсестре.

Нахожу контакт брата Ани. Диму.

— Хей, сколько лет, сколько зим… Я думал уже забыл, чертяка про меня. — с радостью в голосе обращается.

— Дим…

— Говори адрес… — одно предложение. Дима тот человек который по голосу и одной фразе может всё понять. Не зря же мент. Его природная чуйка. Через час уже в дверях больницы появляется.

— Что нужно делать? — всё что спрашивает. Он не спрашивает зачем, для чего. Он утверждает.

— Пошли объясню. — хлопаю по плечу. Знакомлю. С Леной. Она в свою очередь даёт все указания, что нужно пройти. Проходит. Два дня ждем результатов. Димка пока находится с Аней вместо меня. Я же день провожу Аглаю Юрьевну в больницу и забираю Артёма.

— Оставь ты эти вещи. — смотрю на сумку. — Аня тебе уже новое всё накупила, разложила. Кстати… — опомнившись в коридор иду. — Держи тебе подарок.

— Мне не нужно покупное, это не от души. — смотрит на коробку с бантом. Понятно одно, что подарки видел редко. Конечно, если отцу ты не нужен и он тебя незнакомому дяде в моем лице, продал за ящик водки. Просто поставил подпись и отрёкся от сына за мать вашу ящик водки. В этот момент хотелось вмазать по роже. Чудом сдержался.