Сердце в огне (СИ) - Безрукова Марина. Страница 33

Выйдя из офиса, он собирался поехать к Анне, но передумал. Какой смысл торчать на улице, выклянчивая милость. Поплелся домой. Страшась оказаться в одном пространстве с Женей, всё же хотел этого и даже ждал. Но чем ближе подходил к своему двору, тем медленнее становились шаги. Он забыл, что это такое — находиться дома. Чавкнул под ногами раскисший картон от коробки, выброшенной кем-то из жильцов. Глеб с тоской посмотрел на скособоченные рыхлые остатки. Примерно так он выглядел и для себя. Всего несколько часов в непогоде и, пожалуйста, всё превратилось в кашу. Теперь, даже если попытаться собрать воедино, расползется между пальцев.

Осторожно открыл дверь в квартиру. Почему-то его охватило непонятное волнение. В прихожей и комнатах было темно и тихо. На мгновение показалось, что он снова оказался в офисе, таким холодным и нежилым был воздух. Жени дома не было. Не зажигая света, он проверил комнаты. Никого. «Странно, — подумал он, — куда она могла пойти в такую погоду?» Он представил ее грустные карие глаза и кудряшки, которые в дождь начинали виться еще сильнее, и намеренно не стал думать о шрамах на щеке. Получилась прежняя Женька. А она? Она вспоминает его прежним? Он медленно опустился на диван и склонил голову. Нужно уже как-то определиться, а то болтается между двумя мирами. «Хватит уже притворяться милосердным. Признай, что просто трусишь, хотя и всё для себя понимаешь», — прошептал тихий голосок. «Но надо же поговорить…» — неуверенно попытался убедить кого-то Глеб. «Зачем? Всё и так ясно», — невидимый собеседник был неумолим. «Да и что скажешь-то? А?» — насмешливо пропел над ухом голосок., Только представив, что Женька оказалась бы дома, Глеб передернул плечами. Но ведь она сегодня вернется… И что тогда? Опять делать вид, что ничего не происходит и им просто нужно время? Глеб усмехнулся: Женя не так уж и наивна. Всё чувствует, всё понимает... Да и он не дурак. Сколько ни уговаривай себя, что Анна — это всего лишь способ выжить, но после того, как она открылась ему в своем страхе, он уже не представлял, что сможет когда-либо ее покинуть. А если он решится на подлог, то и подавно будет повязан надолго. Глеб схватился за голову и чуть не застонал на всю комнату: «Как же всё было просто! Какого черта…»

Тренькнул в кармане телефон. Глеб равнодушно посмотрел на экран и чуть не подпрыгнул. Анна! Она ответила ему! Наконец-то! Нетерпеливо открыл чат и впился глазами в экран. «Приезжай…» Метнулся в прихожую и вдруг замер: или всё-таки остаться сегодня дома? Разговор без репетиций может оказаться самым искренним, и они с Женей, наконец-то, смогут хоть что-то решить… Хотя бы обозначить направление — вместе они или уже всё… Зажатый в ладони корпус телефона стал горячим. Глеб снова открыл мессенджер, манящее приглашение било в глаза. Он скинул мокрую куртку, быстро натянул другую и принялся шнуровать кроссовки. И в этот момент в замке захрустел ключ. Дверь распахнулась, и в прихожей появилась Женя. Она вздрогнула, темный силуэт Глеба ее напугал. В опущенной руке она держала сложенный зонтик. Его ткань в свете лампочек из подъезда искрилась каплями.

— Привет, — пробормотал Глеб и остался стоять на месте.

Он не понимал, что теперь делать. Не мог же он молча обойти Женьку и просто уйти? Женя ничего не ответила, щелкнула выключателем, и они оба недовольно прищурились — яркие светодиоды засверкали в зеркале стенного шкафа. Стукнули замшевые ботинки. Стянув их, Женя бросила обувь на пол. Глеб уставился на отчетливо заметные разводы, расплывшиеся от носка до пятки.

Повесив пальто, Женя мельком взглянула на свое отражение и, заметив, что от прохладного воздуха следы на щеке стали сильнее, растрепала волосы. Влажные кудрявые пряди почти полностью закрыли глаз и покрасневшие отметины. И вновь на мгновение из прошлого глянула доверчиво прежняя Женя. У Глеба даже перехватило дыхание. Он осторожно протянул руку, словно хотел удержать ее, но Женя уже отвернулась и, как тень скользнула мимо.

— Жень… — голос прозвучал сипло и некрасиво, рука бессильно повисла вдоль тела.

Глеб смущенно откашлялся. Женя задержалась в проеме кухни. Она стояла вполоборота, очень хрупкая и беззащитная. Лицо ее было абсолютно спокойно, словно она ушла глубоко в себя.

— Жень… ты только скажи, и я останусь, — наконец, прошептал Глеб. — Мне остаться? Что мне сделать? — вдруг с отчаянием и громко почти закричал он. — Женя?

И вдруг он на нее разозлился: ну, что ей стоит попросить остаться и тогда… тогда быть может, всё как-то наладится. Они снова попытаются собрать все осколки. Пусть только скажет, как это сделать? Женя вдруг вскинула голову и нехорошо улыбнулась.

— Возьми меня за руки, как раньше, — просто сказала она.

Глеб ошарашенно перевел взгляд на ее руки. Показалось, что в нос ударила вонь тяжелого дыма. Женя шевельнула пальцами, словно призывала Глеба поторопиться. Он отвел глаза и с трудом проглотил ком, образовавшийся в горле. Кадык нервно дернулся, и Женя это заметила. Она спокойно смотрела на Глеба, и в ее больших глазах, так похожих на глаза олененка, читалось откровенное любопытство. Будто она старалась приручить дикого зверя, а он никак не хотел подойти ближе.

Громко хлопнула дверь в общем коридоре, и следом раздались детские голоса, а потом и рокочущий бас взрослого. Соседи решили на ночь глядя выйти куда-то с детьми. Внезапный шум вывел из оцепенения обоих. Глеб опустил голову, чувствуя, как нестерпимо пылает лицо.

— Уходи, Глеб… Ты куда-то торопился, — произнесла Женя.

— Женя… — она нашел в себе силы посмотреть ей в глаза. Было нестерпимо стыдно. И страшно. — Женя, пожалуйста, подожди… Дай мне время…

Еще чуть-чуть и он готов был упасть на колени, униженно ползать у ее ног и вымаливать отсрочку. Именно сейчас он окончательно осознал, что тот страшный разговор, от которого он так долго бегал и которого так боялся, всё-таки состоялся. И тут же ледяной хваткой впилась в горло безнадежность. Глеб сжался в комок — конец уже совсем близко. Ему было стыдно за свое бессилие остановить беду. На глазах выступили слезы. Глеб отвернулся и, вцепившись в косяк, уткнулся в локоть. Еще немного и казнь закончится. Их любовь, истекшая кровью, уже не молит о пощаде, а терпеливо ждет, когда кто-то из них окажется мужественнее и поднимет меч, чтобы отрубить голову и прекратить мучения. Похоже, они сделают это вместе.

Женя развернулась и, не произнося ни слова, скрылась в кухне. Еще несколько секунд Глеб слушал привычные домашние звуки. Дышать становилось всё тяжелее, и он, понимая, что ему срочно нужен свежий воздух, выскочил наружу. От сквозняка дверь резко захлопнулась. Из рук Жени выпала чашка и разлетелась на кусочки.

***

Глеб бесцельно кружил по улицам. Замерзал и заходил в бары. Выходил и садился на мокрые скамейки, снова вставал и беспокойно метался по улицам и проспектам. Вглядываясь в лица, он хотел найти такой же загнанный взгляд, почувствовать, что он не один и рядом есть хоть кто-то, с кого только что живьем содрали кожу. Но люди спешили мимо, отворачивались от ветра, от дождя, от ярких витрин, от Глеба…

Время приближалось к полуночи, когда он, постукивая зубами от озноба, оказался рядом с домом Анны. Непослушными пальцами набрал номер квартиры и, поправив капюшон, с вызовом уставился в глазок камеры. Он хотел видеть Анну и не хотел. Он ненавидел себя за то, что пришел сюда и предвкушал, как согреется в спасительном коконе. Он молил неизвестно кого, чтобы она ему не открыла, и готов был ползти по фасаду наверх.

Дверь запиликала, и Глеб нырнул внутрь. Почти сразу его охватила эйфория, он торопливо жал кнопку лифта, подгоняя неповоротливые механизмы, как вампир, рыскал глазами и переминался с ноги на ногу. Он ждал, предвосхищая блаженство. Лишь бы не оттолкнула, лишь бы дала вволю напиться, надышаться покоем. Пусть выдаст по капле в кредит, потом он отплатит сполна. Главное, сейчас получить дозу безопасности и уверенности, что он может еще существовать в этом мире.

Анна его не встретила, и Глеб, как был в обуви и мокрой одежде, ворвался вглубь апартаментов. Остановившись на секунду, он втянул ноздрями воздух и сразу почувствовал то самое тепло, которого был лишен столько дней. Только бы так больше не наказывала! Стыд, жалость, надежда, всё, что он испытывал несколько часов назад с Женей, растворились, не оставив следа. Теперь это не имело значения. Главное, источник покоя, который скрыт в женщине, сидящей в одних чулках на кровати. Топая грязными кроссовками, он кинулся вперед, ледяными клещами вцепился в плечи и руки. Подминая под себя обнаженное тело, рычал и плакал. Исходящая от Анны сила, окутывала его и наполняла жизнью. И это было настолько прекрасно, что становилось понятно — ради этих эмоций, он готов на всё.