Во славу Светлого Ордена - Смородинский Георгий. Страница 5

– Да, зови – этот у нас сегодня последний…

В глазах секретаря читалось участие. Оно и понятно. С кровоподтеком на скуле, расцарапанной шеей и парой сломанных рёбер Аста выглядела сейчас как гулящая портовая девка. Перегара только не хватало и короткого платья, ну да… Впрочем, ей ещё вчера повезло. Очень повезло, если задуматься. Из тех, кто находился на эшафоте, выжила только она, все остальные отправились в Крепость.

Снори был убит, Фарис – ранен и не может ходить, магистру едва не оторвало руку. Все они будут долго вспоминать этот день, но, чтобы вчерашнее не повторилось, ей нужно доискаться до причин. Освальд не мог призвать демона сам, ему обязательно кто-то помог. Из тех же, кто хоть как-то общался с алхимиком в эти дни, на ногах осталось только четверо человек. Трое из тюремной охраны ничего прояснить не смогли, но, возможно, что-то расскажет конвойный? Аста вздохнула, провела указательным пальцем по царапине на столе и, отодвинув кружку с отваром, подняла взгляд на вошедшего в кабинет мужчину.

Всего к дознанию было прикреплено шестеро конвойных из комендантской сотни, и всех их Аста знала в лицо. По именам, правда, не помнила, но какой смысл их запоминать, если можно посмотреть в служебном журнале? Двое из этой шестерки вчера погибли, троих ранили, и, для того чтобы с ними поговорить, нужно сходить в госпиталь. Казалось бы – соседнее здание, но, поскольку там сейчас не протолкнуться после вчерашнего, туда никого не пускают.

– Найл Шад? – приподняв бровь, уточнила она и, дождавшись кивка, добавила: – Проходи, садись. У меня к тебе пара вопросов.

– Я… да, конечно, – неуверенно произнес мужчина и, пройдя к столу, осторожно присел на край табурета.

На вид оборотов тридцать, не больше; лицо простоватое; в глазах сомнение и легкий испуг. Оно и понятно. С этого табурета люди чаще всего отправлялись в тюрьму или даже на эшафот, вот он и проводил ненужные параллели. Дождавшись, когда свидетель усядется, Аста сложила руки на столе и, сцепив их в замок, поинтересовалась:

– Ты ведь был одним из тех, кто конвоировал Освальда Харди ко мне на допрос? Так?

– Да, – мгновение поколебавшись, покивал мужчина. – Мы с Родом и Леком в тот день водили алхимика. Обычное дело: забрали, привели, отвели. Что-то не так, госпожа?

– Меня интересует, не помнишь ли ты ничего странного? – Аста чуть склонила голову и внимательно посмотрела ему в глаза. – Может быть, этот Освальд как-то не так себя вёл или с кем-то говорил по дороге?

Услышав вопрос, Найл тронул подбородок и как-то странно на неё посмотрел.

– Нет, госпожа, не припомню, – покачав головой, пояснил он. – Этот Освальд всю дорогу молчал, а кроме вас, к нам никто и не подходил…

– Кроме меня?! – поморщилась Аста, как только до неё дошёл смысл произнесённых свидетелем слов. – Ты точно ничего не путаешь?

– Нет, не путаю, – пожал плечами конвойный. – Вы же остановили нас в коридоре перед тюремным двором. Я это хорошо помню. – Видя её удивление, мужчина заметно напрягся и растерянно произнес: – Да вы Лека спросите, это он у нас старший. Род-то в Крепость вчера ушёл, а Лек в госпитале, он подтвердит…

– Стоп! – Аста сделала останавливающий жест и, чувствуя, как по спине повеяло холодом, осторожно поинтересовалась: – Расскажи, что ты запомнил? Меня интересует весь ваш путь от этого кабинета до камеры.

– Да все, вроде бы, как всегда… – Найл задумчиво почесал щеку и, усевшись поудобнее, пояснил: – Остановились у канцелярии, Лек поставил печать на тюремном листке, и оттуда сразу пошли вниз. Там в коридоре встретили вас. В тот день еще суматоха была, и мы у канцелярии минут десять прождали.

– И что я?

– Вы сказали, что вам нужно поговорить с этим Освальдом, ну мы со всем уважением… – Найл наморщил лоб, вспоминая, и тут до него наконец дошло. Глаза конвойного округлились, челюсть дернулась, во взгляде мелькнул испуг. – Так что же… Это были не вы? – севшим от волнения голосом прошептал он и неверяще посмотрел ей в глаза. – В тот же день все кирха искали, а я еще подумал, зачем вы брали его за руку…

– Кого «за руку»?! – нахмурилась Аста. – Алхимика?

– Ну да, – покивал Найл. – Мы же отошли метров на десять, чтобы не мешать вам разговаривать. Ну, минут пять вы… то есть они поговорили, а потом тот, кто был вами, пожал алхимику руку. Этот Освальд еще тогда покачнулся и на колено упал, но мы-то подумали, что это вы его так наказали.

– И что было дальше? – откинувшись на стуле, устало поинтересовалась Аста.

– Да ничего больше не было, – опустив взгляд, пожал плечами Найл. – Вы поблагодарили нас и ушли, а алхимика мы повели дальше. Если бы знать тогда, но… Род вчера погиб, Лек ранен… а получается, в этом есть и наша вина. Если бы мы в тот раз доложили, то, может быть, ничего бы и не произошло, но… – он поднял взгляд и обреченно вздохнул, – мы не знали… Не догадались…

– Если это все, то подпиши документ и возвращайся к работе, – кивнув на стол секретаря, со вздохом произнесла Аста. – Завтра-послезавтра я тебя опять приглашу.

– И что со мной будет? – поднявшись с табурета, Найл поморщился. – Я ведь и правда…

– Если все было, как ты говоришь, то у дознания претензий не будет, – потянувшись за чашкой, ответила Аста. – Кирха может опознать только видящий, в том коридоре зеркал нет, а вы обязаны подчиняться моим приказам.

– Да, госпожа, – кивнул караульный и, опустив взгляд, пошел к столу Юмы.

Аста смотрела ему вслед и думала… Думала о том, что в который раз все переворачивается с ног на голову. Ведь в тот день, когда бес говорил с Освальдом, бастард еще гулял на свободе. Да, по словам бессмертного Хойта, порождения Хаоса способны заглядывать в будущее, но тогда получается, Враг выступил на стороне бастарда? Это не алхимик спасал своего хозяина, призыв твари был заранее спланирован Хаосом! Да, похоже, но почему тогда известие о казни Рональда обрадовало бесовку? Почему его атаковал демон?

Аста помассировала виски и со вздохом посмотрела в окно. Муха уже куда-то исчезла. Догадалась вылететь в форточку? Да, наверное, так и есть, но только где?! Где эта бесова форточка для нее?! Куда ей идти, кого искать? Как понять, что задумывал Враг и на чьей стороне Рональд Кенайский? А что, если он соврал о том, что убил бесовку на кладбище? Ведь если они заодно, то это логично! За связь с бесами полагается смерть, а убийство этих тварей считается подвигом.

Возможно, бастард рассчитывал на снисхождение? Да, наверное, но тогда почему Зод решил, что бесовку обрадовало известие о его казни? Эта Джейна, или как там ее, уже тогда знала, что алхимик призовет демона? Да, возможно, но, скорее всего, комтур ошибся. Там всего-то была пара мгновений, а бесовка Зоду понравилась. Иначе чего бы он ей смотрел столько времени вслед? С демоном еще проще – эти твари ненавидят людей, но невидимый Кукловод знал, что Рональд способен пережить атаку чудовища.

Скорее всего, так и есть, обычному человеку невозможно понять замысел тех, кто способен заглянуть в будущее. Наверное, нужно радоваться, что удалось вчера выжить, но проблема в том, что в этом ей помог враг. Ведь если бы Рональд не столкнул ее с эшафота за мгновение до атаки призванной твари…

Да, скорее всего, он просто отдавал долг, но от понимания этого становилось только хуже. Если бы она не вступилась за Рональда, то никакой казни бы не было. Впрочем, можно сколько угодно корить себя за содеянное и пытаться найти виноватых. Все эти размышления о вчерашнем – бесполезны по своей сути. В Эритею пришло чудовище, погибли люди, бастард сбежал. Зачем?! Зачем понадобился Хаосу этот ублюдок? Ответить на этот вопрос может только он сам…

– Госпожа, я тут вспомнил… – Найл подписал документ, отложил перо и, обернувшись, посмотрел на нее. – Не знаю, но, возможно, вам это как-то пригодится…

– Что именно? – встретившись со свидетелем взглядами, нахмурилась Аста. – Вспомнил что-то по тому дню?

– Нет, не по тому, – покачал головой Найл. – Это было вчера. Перед казнью нас, как всегда, поставили в оцепление. Я стоял в арке перед площадью и видел, как из тюрьмы выводили приговоренных. Их там продержали минут пять, и за это время алхимик успел поговорить с этим парнем…