День причастия - Андерсон Пол Уильям. Страница 4

Сама Чи Лан была не крупнее средней земной собаки, хотя большой мохнатый хвост зрительно увеличивал ее размеры. Ее руки, столь же длинные, как ноги, заканчивались изящными ладонями, на каждой из которых было по шесть пальцев. Все тело было покрыто шелковистым белым мехом, за исключением лица, на голубоватой коже которого сияли яркие зеленые глаза. Встречая ее впервые, земные женщины обычно называли ее «милашкой».

Подумав об этом, Чи Лан ощетинилась. Шерсть, усы и даже уши встали дыбом. За кого, в конце концов, они ее принимают: за жалкое плотоядное, подобное тем, которые, бегая на пятиметровых поводках от скамейки к скамейке, пытаются вызвать у них слезы умиления? Чи Лан была квалифицированным ксенобиологом. Призвание сделало ее одним из пионеров освоения открытого космоса. А любовь к оружию помогла стать чемпионкой по стрельбе… Кто, в конце концов, она такая, чтобы все это терпеть?! Но все-таки она питала глубокое уважение к этой банде облезлых длинноногих варваров…

Сейчас Чи Лан была попросту раздражена. Оставаясь на корабле, она рассчитывала завершить, наконец, очередную скульптуру. А вместо этого придется теперь выползать на мороз, шастать по этой груде камней, которую местная публика имеет наглость называть городом и, в довершение всего, выслушивать нытье этих чудовищ об очередной склоке каких-нибудь сумасшедших — то, что Фалькайн называет политикой… И самое противное — придется притворяться будто воспринимаешь все это всерьез!

Выкуренная в несколько нервных затяжек наркотическая сигарета немного ее успокоила.

— Все-таки игра стоит свеч, — пробормотала она, наконец. — Если дело выгорит, я на нем неплохо заработаю.

«Судя по результатам, объект относится к гуманоидам», — объявил компьютер. «Правда, в моем банке данных подобной концепции нет…»

— Не ломай голову, глупенький, — ответила Чи. Она снова была в хорошем настроении. — Но если тебе интересно, покопайся в константах из области права и этики, хотя, впрочем, сейчас нам это не важно.

Ах, эти благородные сердца, которые просто разрываются от сострадания к многообещающей обреченной цивилизации, как будто галактика и так уже не стонет от кишения множества новых цивилизаций. Однако, если они хотят выжить, придется платить. Придется работать в содружестве с Лигой, ведь у нее самый мощный флот, который не будет работать бесплатно. А Лиге надо полагаться на нас, поскольку именно мы, пионеры, считаемся специалистами в установлении первичного контакта, да к тому же мы оказались тут в одиночестве. По-моему, нам просто повезло.

Она бросила сигарету и начала собираться. В любом случае, идти придется ей. После радиообмена с Фалькайном и Адселем ей пришлось это признать (слава Богу их здесь хоть подслушать никто не мог, мерсейяне ни слова не понимали по-английски). Фалькайн торчал во дворце, Адсель болтался где-то в городе, но уж кого-кого, а его посылать с тайной миссией никак нельзя. Оставалась только Чи Лан.

«Поддерживай с нами непрерывный контакт. Записывай все, что будет поступать по моему каналу. Без команды „не дергайся“ (галактический жаргон) и, Боже тебя упаси, входить в контакт с местными жителями. Если заметишь что-либо необычное, немедленно сообщай. Если в течение двадцати четырех часов мы не выйдем на связь, возвращайся на Катараяннис», — проинструктировала она судовой компьютер.

Ответа не последовало, компьютер все понял.

Застегнув гравитационный скафандр, Чи одела ранец с двигателями и пристегнула к поясу оружие — станнер и бластер. Сверху она накинула черный плащ: не столько для защиты от холода, сколько для маскировки. Выключив свет, она открыла дверь шлюзовой камеры и, быстро прошмыгнув через нее, вылетела наружу.

Почти сразу же ее охватил озноб. Обтекавший воздух казался настолько плотным, что напоминал жидкость. Над поверхностью планеты царила гробовая тишина. Миновав башни звездолета, густо ощетинившиеся орудиями и ракетами на случай внезапного нападения аборигенов, она лишний раз убедилась, что это отнюдь не излишняя предосторожность: неподалеку виднелись сторожевые костры и раздавалось гортанное пение. Потом, огромный и черный на фоне Млечного Пути, мимо нее пронесся корабль на воздушной подушке, и она решила несколько изменить путь.

Некоторое время она летела над покрытой снегом пустынной местностью. На чужих планетах высаживаться на окраинах больших городов имело смысл лишь при чрезвычайных обстоятельствах. Наконец, холмы и леса как-то сами собой перешли в равнину, на которой то тут, то там возвышались огромные, украшенные множеством башен и шпилей замки, со всех сторон окруженные огоньками мелких поселений. На Мерсейе, во всяком случае — в пределах этого континента, господствовало феодальное общество и это несмотря на то, что они постепенно вступали в индустриальную эпоху… Или, может, вовсе и не вступали?

Возможно, сегодня ей удастся это выяснить.

В поле зрения показался раскинувшийся на побережье Ардайг. Ночное небо над городом было сплошь пронизано всполохами вырывавшихся из окон ярко желтых огней, блики которых подобно попавшим в паутину мухам испуганно метались по фосфоресцирующим тротуарам. Могучая река несла свои воды в залив, на поверхности которого явственно прослеживались две лунных дорожки. Нет, даже три: из-за горизонта медленно поднималась Витна.

Увернувшись от очередного воздушного судна, Чи спланировала в старинный квартал. Она очень удачно опустилась внутри закрытого на ночь рынка и направилась к ближайшей аллее. В этом районе города улицы были вымощены огромными булыжниками. Сейчас мостовая была сплошь покрыта льдом и освещалась огромными фонарями, однако, довольно далеко друг от друга расположенными. Мимо, верхом на чем-то рогатом, проехал мерсейянин. Хвост его покоился на крупе животного. За спиной развевался длинный плащ, открывая покрытую сверкающими металлическими пластинами куртку и переброшенную через плечо винтовку.

Явно не стража. Фалькайн уже успел при помощи ручного сканера передать на корабль изображение придворных охранников, причем сообщил, что они вдобавок выполняют обязанности полиции. Тогда почему вооружены простые жители? Это наводило на мысль о возможном разгуле беззакония, что слабо согласовывалось с технологическим путем развития общества. Похоже, на этой планете проблем гораздо больше, нежели уверяет Морручан.

Машинально Чи проверила легко ли вынимаются из кобуры ее пистолеты. Цокот копыт растаял вдали, и Чи, осторожно выглянув из-за угла, бегло осмотрела уличные указатели. Вместо слов здесь в широком ходу были раскрашенные во все цвета радуги геральдические символы. Первая экспедиция составила неплохую схему Ардайга, и они с Фалькайном и Адселем ее хорошо изучили. Старинный квартал не должен был сильно измениться. Она двинулась в путь, каждый раз скрываясь в тень при приближении всадников. К счастью, в столь поздний час их было немного.

Вот, наконец, и нужный перекресток!

Бесшумно скользя во мраке, она отыскала условный знак, изображенный над входом неприметного серого дома. Не мешкая, она взбежала по ступенькам и, предусмотрительно положив свободную руку на бластер, с силой постучала.

Дверь со скрипом распахнулась. Наружу ударил сноп света, в котором мгновенно появился мерсейянин. Держа в руках пистолет, он обшарил глазами пустынную улицу.

— Я здесь, идиот, — проворчала Чи.

Мерсейянин, посмотрел вниз и содрогнулся.

— Ха-йя! Ты со звездолета?

— Нет, — едко хмыкнула Чи. — Я пришла прочищать канализацию. — С этими словами она прошмыгнула в отделанный деревом коридор. — Если тебя хоть сколько-нибудь волнует конспирация, советую побыстрее прикрыть эти ворота.

Мерсейянин так и сделал. Некоторое время он разглядывал ее в свете ярко полыхавших ламп.

— А я почему-то думал, что вы выглядите иначе…

— В первый раз вашу планету посетили земляне, но я думаю, ты не настолько глуп, чтобы полагать, что все народы космоса выглядят одинаково, — назидательным тоном произнесла Чи и добавила: — Учти, у меня слишком мало времени, я не могу расходовать его на пустую болтовню, так что веди меня к своему хозяину.