Босиком воительница на дыбе - Рыбаченко Олег Павлович. Страница 3
Августина выкрикнула:
- Не скажу!
Генерал-орк приказал:
- Еще добавить!
Палачи с разных сторон колодки, чтобы не перекашивало, аккуратно повесели еще по одной пудовой гире.
Августина заскрежетала зубами от невыносимых страданий. Ее грозило порвать пополам. А связки и так сильно растянуты в результате диких встрясок.
Августина чувствует себя растянутой на дыбе, словно святая на кресте. А может даже еще больнее. С тела капает пот, и вода которой ее облили.
И вместе с тем холодно. Пытают ведь девчонку на морозе.
Сами орки, во-первых, одетые, в сапогах, а во-вторых, у них медвежья шерсть.
Генерал снова спросил растянутую на дыбе девушку:
- Будешь говорить!
Августина проревела:
- Не скажу!
Генерал-орк приказал:
- А теперь поджарьте ей, то есть этой девчонке пятки!
Палачи стали складывать тонкие поленья под босыми ножками девчонки.
Другой же притащил шланг от баллона с газом. И тоже подсоединили. И шланг от баллона с кислородом.
Палачи как водиться были готовы. Августина смотрела на эти приготовления со страхом. Когда ты даже на уголек становишься, это больно, а тут еще подошву тебе собираются поджарить.
Генерал-орк приказал:
- Смажьте ей пяточки маслом! Чтобы дольше мучилась!
Палачи согласно закивали. И извлекли из бочки бутыль с маслом, судя по запаху из оливок. И полили себе на волосатые лапы. И затем стали мазать не слишком грубые, но и не слишком нежные ступни девчонки.
У нее подошва розовая, упругая, с изящным изгибом круглой пяточки.
Августина ощутила щекотку от прикосновений грубых, волосатых рук орков.
И невольно оскалила мордашку, хихикнув несмотря на боль в растянутом теле.
Генерал-орк прикрикнул:
- Ты еще будешь скалиться чертовка!?
Августина рявкнула:
- Я вас не боюсь!
Генерал-орк проревел:
- А теперь жарьте, только аккуратнее, чтобы дольше болело!
Палачи включили краники и пустили газ. Затем щелкнули зажигалкой.
И под босыми ножками растянутой на дыбе девчонки вспыхнуло пламя.
Оно очень бурно разгорелось. Но поначалу босые ножки Августины, ощутили лишь приятное тепло.
Но затем их стала припекать. Пламя лизало голые, розовые, густо смазанные маслом подошвы девчонки.
Августина ощущала двойную в своих босых пятках, которые жарил огонь, и растянутом на дыбе всем теле. И это чрезвычайно надо сказать больно. И страдания невыносимые.
Августина сжимала челюсть из-за всех сил, но стоны все равно вырывались из горла.
А поджариваемые подошвы девчонки болели и дико саднили все сильнее и сильнее.
Генерал-орк проревел:
- Ну, а теперь ты нам выдашь схрон с оружием?
Августина провизжала:
- Нет!
Генерал-орк приказал:
- А теперь ей пять ударов кнута... в полную силу!
Палач подошел к ступе. Выбрал в ней кнут куда покрепче, и толще, с колючими концам.
Примерил его на руку. Затем подошел к жертве. Расставил ноги пошире. И вложился из-за всех сил в удар.
Загорелая, уже и так покрытая вздувшимися полосами кожа на спине девушки лопнула. И полилась алая кровь.
Августина вздрогнула, и застонала. Но затем сдавила себе титаническим усилием челюсти, и замолчала.
Палач ударил со всего размаха снова, сотрясая все тело. Девушка, тяжело дыша тихо простонала.
Генерал-орк скомандовал:
- Три!
И опять жестокий удар по спине. И это чрезвычайно следует сказать больно.
Августина держится.
Генерал-орк командует:
- Четыре!
И опять удар. Все тело у девчонки содрогается. Помимо боли от кнута, еще отдается в плечах и теле от жуткого сотрясения.
Снова команда:
- Пять!
И опять палач из-за всех силы бьет. И лопается кожа, и кровь буквально стекает ручейком.