Покорители прошлого (СИ) - Климонов Юрий Станиславович. Страница 62

— Появился инвалютный счёт, на котором сейчас находится порядка трёх с небольшим тысяч инвалютных рублей[55], — добавила Шмелёва. — От Внешэкономбанка пришло официальное письмо, что по указанию руководства страны нам оставлены такие средства для возможного приобретения каких-то иностранных комплектующих или товаров, необходимых для дальнейшего производства. Заодно информирую руководство завода, что в наш адрес пришло письмо от японской фирмы «Icom» (Айком). Руководитель фирмы — Токузо Иноуэ, просит рассмотреть вопрос о приобретении лицензии на выпуск наших моделей трансиверов обоих вариантов. Письмо доставлено с пометкой Конторы, — усмехнулась она.

— Алексей Сергеевич, — Иванов перевёл взгляд на своего зама, — нужно проконсультироваться с Револием Михайловичем по этому поводу.

— Сразу после планёрки созвонюсь, — кивнув, пообещал тот.

— Виктор Николаевич, не забудь, что с 1 ноября мы начинаем выпуск нового аппарата, о котором с тобой говорили. Добавляем в профессиональный образец эквалайзер и режим клиппирования по микрофонному входу, а также плавную регулировку полосы пропускания на передачу. Выводим конструкцию на новую марку — «Прометей ПМ-2». В этом случае мы можем продать японцам старую модель, а новую вывести на рынок СССР и стран СЭВ.

— Кстати, правильное решение, — добавила Ирина. — Пусть капиталисты пользуются не самыми новейшими нашими разработками.

— После получения «красного» статуса нам доступны самые передовые радиокомпоненты, — сообщил Старков. — В этой связи начата разработка нового аппарата — с увеличенным динамическим диапазоном и встроенными антенным тюнером и телеграфным ключом. По сути это первый в СССР экспедиционный аппарат. В принципе, можем доукомплектовать и профессиональную модель этими новшествами.

— Хорошо, так и поступим, — кивнул Константин. — Какие сроки?

— Думаю, что с 1 января можно будет говорить о запуске их в серию.

— А если заинтересовать японцев аппаратом «БМ-2», а после подписания контракта уже вывести в свет новые модели? — предложила Шмелёва.

— А что, очень даже хорошо! — резюмировал Зимин.

— Не боитесь, что их конкуренты попытаются тоже упасть на хвост? — усмехнулся директор.

— Вполне возможно, что Kenwood (Кенвуд) и Yaesu (Йесу) попытаются это сделать, — предположил Старков. — И не исключаю, что в эту гонку включатся американцы. Насколько читал в журналах, их Ten-Tec переживает сейчас не лучшие времена.

— Американцы не должны получить ничего! — решительно заявил Зимин. — Раз они ввели эмбарго на любые электронные компоненты и товары в отношении Советского Союза и стран СЭВ, значит, и от нас им ничего не перепадёт.

— Согласен, Алексей Сергеевич, — кивнул Костя.

— Тогда нужно устраивать аукцион, — пожала плечами Шмелёва. — С капиталистами нужно только так — кто больше заплатит, то и получит патент. А за право ставить свой логотип пусть ещё на двадцать процентов раскошелятся.

— Браво! — Зимин три раза хлопнул в ладоши. — Прекрасное решение коммерческого вопроса.

— Ну и вишенка на торте — победителю аукциона будет предоставлена скидка в десять процентов на комплекты антенн. После этого они начнут такую бойню за выкуп патента, что станут непримиримыми между собой.

— Разделяй и властвуй, — снова усмехнулся Костя. — Да, Ирина Сергеевна, умеете вы поссорить потенциальных конкурентов.

— Мы должны показать всей этой своре, что русские могут не только придумывать всякие новинки, но ещё и торговать с умом.

— Ирина Сергевна, а вы точно заканчивали юридический факультет? — с иронией посмотрел на неё Зимин. — Уж больно профессионально разложили всё по полочкам.

— Я, Алексей Сергеевич, училась по всем предметам хорошо… не прогуливала лекции и понимала, что моё будущее зависит в первую очередь от меня самой.

— Это очень заметно, — улыбнулся тот.

— Тогда переходим к вопросам Новой площадки, — Костя перевёл взгляд на Краснова.

— По аппаратуре полное взаимодействие со Старой площадкой. Кстати, режимный комплекс готов, обкатан и настроен. Осталось дождаться установки опоры.

— Что по ней?

— За эти несколько дней специалисты Горэлектросети провели заливку бетонного фундамента… хорошо, что погода помогла… У меня с ними на сегодня запланирована встреча. По её итогам я сразу скажу о сроках.

* * *

В ЦСБ тоже было оживлённо. Остапов молча выслушивал доклады сотрудников, предпочитая лишь изредка вставлять свои комментарии. Первым докладывал Колыванов, но с учётом нахождения в помещении Юрченко и остальных местных, приходилось импровизировать на ходу.

— По совокупности всех подарков от потомков сейчас у нас имеется: тысяча комплектов индивидуальной тактической связи. Гарнитуры с дополнительными блоками, которые можно положить в разгрузку, уверенно держат связь до семи километров…

— Подумали, сколько будем оставлять для себя?

— Так точно. С учётом дополнительного набора в ряды «Алых беретов» и для наших внутренних нужд получается сто пятьдесят комплектов.

— Маловато… лучше зарезервируй двести, с учётом возможных поломок. Остальные передадим через руководство Комитета.

— Так точно.

— Давай дальше.

— Не летальное оружие — сто сорок пистолетов марки «Защитник ПКТ-226»[56]. К нему около двадцати тысяч пуль, четыре устройства снаряжения патронов и пятьдесят наборов для чистки оружия. По нашему со Звонцовым мнению их все нужно оставить для «Алых беретов».

— Нет, пять комплектов отдадим для тиражирования.

— Понял. Дальше идёт несколько образцов огнестрельного оружия для частей специального назначения… обвес, амуниция…

— Их сразу на вынос, — усмехнулся полковник. — Пусть ими занимаются компетентные службы. И нам меньше головной боли.

— Ещё тот самый комплекс С-650М. Товарищ полковник, нам его правильно не установить. Подключить Соколов сможет, да и Анфиса окажет помощь, но вот всё в точности расположить… — Колыванов покачал головой.

— Приедет наше руководство, доложу и попрошу помощи. Что ещё?

— Остальное — это вычислительная техника, медицинское оборудование и базы данных, точнее — знания по разным направления науки и техники. Мы их отсортировали…

— Посмотри, что может пригодиться здесь, на месте. Насколько я понял, некоторые беженцы вполне себе профессионалы, так что оставим пальму первенства открытий и патентов им. Остальное… остальное без визы Крючкова я не смогу распределить.

— Идеальный вариант — дать ему два шлема и два ноутбука, и пусть сами организовывают негласный центр обучения.

— Нельзя этого делать, — покачал головой Остапов. — Иначе это станет секретом Полишинеля. Нужно ещё одно здание… идеально — бывшая школа, где можно будет разместить по классам все направления обучения.

— А охрана такого комплекса? — удивился Колыванов.

— А вот тут у нас всплывает новая задача: добиться у руководства нового статуса «Алых беретов». Причём, с возможностью их обучения. Чтобы знали многое без всяких институтов, могли правильно расставить акценты и быстро принять верное решение. Иванов уже раз провёл эксперимент над девочкой примерно их возраста. Знаешь что получилось?

— Никак нет.

— Девочка умом превратилась в девушку лет 20–25. Не глядя на неё, при общении создаётся именно такое впечатление. Поэтому буду выходить на руководство с вопросом о таком обучении. Ты пойми, теперь эти парни и девушки уже наши навсегда. Они кое-что видели, кое-что слышали, принимали участие в одной крупной операции.

— Но возраст, товарищ полковник…

— Физический — да, но не умственный, — возразил ему тот. — А руководству всё равно, сколько тебе лет — можешь выполнять поставленную задачу, значит, годен к службе. У них перспектива вообще два года отслужить сейчас, а потом потихоньку расти вверх, получая офицерские звания. К тридцати у них столько опыта наберётся… Ладно, проехали. Давай дальше, что там у нас по мелочи осталось?

* * *

Химзавод гудел. Как и предрекал Филиппов, утром в понедельник сошлись в своеобразном коллоквиуме «Кащей Бессмертный» и «Василиса Премудрая». Нет, ни огненных молний, ни снежных вихрей или шквалистого ветра не было, просто соприкоснулись две разные школы химии, и перед подчинёнными предстало множество разных примеров получения новых веществ, которые по достоинству оценили все — от директора до рядового химика. Хмыля и Морозова, сразу после «битвы титанов», дошли до кабинета директора, где Георгий Михайлович передал все ключи от своих производственных закромов и заметил, что оставляет завод в надёжных руках — такого опытного химика вообще нечасто встретишь, а то, что она пришла на Рябиновский химзавод — небывалая удача для Геннадия Николаевича.