Кай из рода красных драконов 2 (СИ) - Бэд Кристиан. Страница 17

Я бросил взгляд на пленников — живы, на демона — висит и клубится, на чашу, свечу и треногу…

Может, обряд будет длиться, пока не прогорит свеча? И демон будет болтаться всё это время в ожидании пищи?

Ну, ничего. Сейчас мы это дело потушим.

Колдун кое-как сбил огонь и поднялся на четвереньки, поскуливая, как собака.

— Нет! Отдай нож! — взвизгнул он, увидев у меня в руках свою чёрную дрянь. — Кто? Кто пустил тебя сюда⁈

Меня? Сам пришёл!

— Отдай нож! — заорал колдун так, словно я маму его зарезал.

Ща! Разбежался!

Я пинком отправил в колдуна свечу вместе с чашей! На вот тебе! Задуй!

Эффект превзошёл все мои ожидания. Из чаши выплеснулось чёрное пламя, и колдун превратился в факел.

Странно, но он не горел, а словно бы проваливался внутрь пламени. И было оно холодным и чёрно-багровым, как нож в моей руке.

— Гэсар! Бежим! — в аил ворвался Бурка и замер, указывая на мои руки — воинские знаки пылали даже сквозь кожаные повязки!

«Блиин, нехорошо вышло, — успел подумать я. — Демаскировочка!»

И в этот момент колдун вспыхнул последний раз и исчез. Даже пепла от него не осталось.

— Всё, мы пропали, — выдохнул Бурка.

— Да ну на фиг, — отозвался я. — Все целы и ладно.

— СЛАДКАЯ ПИЩА, — донёсся удовлетворённый вздох, и тень заколыхалась в воздухе. — Я ГОТОВ СЛУЖИТЬ ТЕБЕ, ВОИН, ВЛАДЕЮЩИЙ ЧЁРНЫМ НОЖОМ МОЕГО ПОВЕЛИТЕЛЯ, ЭРЛИКА!

— Гэсар! — Бурка сжал кулаки.

— Это всего лишь демон. — Я смотрел на сгусток тьмы с горящими глазами и не понимал, чего в нём бояться. Этакий «джин из ножа», что ли?

Значит, вместилище для него не человек, а вот этот нож? Тогда с чего я эту образину должен бояться?

— А ну, — приказал я демону. — Марш обратно в нож! И не смей тут никого трогать, понял, ёжик в тумане?

* * *

*Кротов я тут тоже пока не видел, как и котов, но хоть кроты-то должны быть?

Глава 12

Связной

Бурка уставился на демона во все глаза. Я только сейчас заметил зажатый в его кулаке сгусток огня, тусклый и страшный.

Если огонь, вызванный колдуном, был чёрно-багровым и холодным, то этот имел фиолетовый оттенок. И явно был антагонистом багрового.

Я не знал, обжигает ли такой огонь руку, но, похоже, держать его было непросто. Лицо волколака перекосилось от напряжения, руки дрожали, а по лицу стекали крупные капли пота.

Бурка готов был сражаться на смерть. Однако возражений со стороны демона не последовало.

Чёрная тень подчинилась мне: охотно свернулась, обволокла лезвие и исчезла. А колдовской нож стал совершенно обычным на вид ножом. Он перестал сиять, потемнел и даже как бы немного обуглился.

Теперь я мог разглядеть его как следует и даже поковырять ногтем. И очень удивился: чернота стали оказалась фальшивой. Она сдиралась, словно тефлон, а где-то и просто отваливалась, как грязь.

Похоже, что нож был вымазан чем-то чёрным, и эту дрянь с него отродясь не стирали. Жирным и чёрным, что сразу напомнило мне «глаз» колдуна!

Я наклонился к телу мёртвого стражника и вытер лезвие об его одежду. Хмыкнул: нож как нож, даже не доделанный до конца. Лезвие не имело ручки, только длинный хвостовик, обмотанный чёрной кожей.

Дешёвая несбалансированная фигня. Надо ручку для него вырезать, что ли? И замаскирую вражеское изделие. Надо же: нож самого Эрлика, а ручку приделать к нему не удосужились. Ленивые они, эти колдуны.

Но сумею ли я вырезать что-то приличное не из дерева, а хотя бы из кости? Истэчи тут нет, чтобы подсказать.

— Не смотри на него! — выдохнул Бурка.

Волка всё ещё мелко потряхивало, но огонь из руки исчез.

— Пока нож мне подчиняется, — пояснил я спокойно, — бояться нечего. Демон привязан к предмету, это в каком-то смысле его родной дом, вот пусть там и сидит. Опасно будет оставить нож здесь или выбросить. Понимаешь?

Бурка с неохотой кивнул и выдавил сквозь стукнувшие зубы:

— Д-да.

Охотник сипло вздохнул. Тоже, наверное, испугался, но виду не подавал. Надёжный оказался парень, крепкий. Даром, что не воин.

Он ведь не знал, что помощь близка, но боролся как мог, до последнего. Выходит, что верить ему можно, а мне как раз нужен связной.

Когда я уходил из военного лагеря, то не рассчитывал на помощь Бурки и про связистов не думал. Но теперь образовалась возможность послать волколака в город с запиской.

А уж охотники сумеют подать знак Ичину, если я объясню, как. Мы обговаривали экстренные сигналы.

Я сунул нож колдуна за пояс, вынул свой, качеством стали на порядок получше, и перерезал верёвки на руках и ногах охотника.

Старик и ребёнок так и лежали на земляном полу аила. Вряд ли они поняли, что произошло. И это нам тоже было в плюс. Тут же как: меньше знаешь, дольше живёшь.

Мне показалось, что пленники просто боятся встать. Наклонился к ним, стал резать верёвки.

Но испуганно захлопал глазами только старик. Ребёнок… (я освободил его, потом потрепал его за плечо…) забормотал что-то и повернулся на бок. Удивительно, но он крепко уснул от страха.

Развязанного старика мы с охотником кое-как подняли на ноги. Ребёнка, убедившись, что дышит мерно, будить не стали.

Охотник кинулся помогать старику, растирать ему занемевшие конечности. Он легко опознал по одежде, какого тот рода, и старался приободрить.

— Хорошо ли тебе? — поприветствовал я охотника.

— Нет, — отозвался он против правил. — Совсем не хорошо. А без тебя, брат, было бы и вовсе плохо. Я вижу, что ты не из рода койон, там не носят оружия. Но кто ты, воин? Мне показалось, что я заметил знаки у тебя на руках?

Да уж, спалился я капитально. Хотя охотник — парень надёжный. Можно и раскрыться слегка. Но после, наедине.

— Ты обознался, парень. Я — простой заяц, а имя моё Кай.

Охотник понимающе кивнул. Самих знаков на моих руках он видеть не мог, запястья были обмотаны оленьей кожей, но сияние разглядел хорошо. И не верить мне у него причин не имелось.

— Я — суна, волк, — пояснил он. — Но не из красной кости, а из простой. Род мой живёт охотой. Имя моё, — он чуть помедлил. — Нёкёр.

Соврал, зараза. Ну, это — его дело.

— По городу твои приятели-волки рыщут, — сказал я охотнику. — Можешь подать им какой-то знак? Но только так, чтобы не услышали стражники?

Нёкёр кивнул и вышел из аила. И тут же раздался тоскливый крик дикой птицы. Мне уже приходилось слышать его в горах. Истэчи даже говорил, как она называется, но я забыл.

Ладно, моё дело — мечи, ножи да бесхозные демоны. С птицами пусть охотники разбираются. Не разорваться же мне, в самом деле?

А если захочется свеженины, всегда можно попросить Бурку.

Пока Охотник поджидал снаружи приятелей, я обыскал трупы стражников. Из полезного мне попалось три монеты и два куска кожи с выдавленными на них хитрыми печатями.

Монеты я бессовестно переложил в свой поясной мешок. Над кожей задумался.

Куски были одинаковые, в ладонь величиной. И, наверное, служили воинам чем-то вроде опознавательных знаков: всех-то в лицо не запомнишь.

Бурка разглядывал мечи. Морщился — ему не нравилось холодное оружие, но волк уже понимал — такое может и пригодиться.

Один тайник на подходе к городу мы с ним соорудили, можно бы и тут выкопать яму, но сородичи Бурки её быстро найдут.

Отдать мечи охотникам? Рискованно. Им ещё выбираться из города, а там — стража.

Я стал перебирать оружие. Мечи у воинов оказались вполне себе неплохие, ножи тоже. А вот доспехи — барахло кожаное. Хотя для маскировки и они неплохи.

Потом, когда будем удирать из ставки, ведь могут и пригодиться. Неизвестно, как дело пойдёт. Только куда их спрятать?

Осмотревшись, я остановил взгляд на ноже, в котором сидел демон: он же куда-то прячется? И постучал согнутым пальцем по лезвию: