Честно украденная ведьма (СИ) - Завойчинская Милена. Страница 21

Мы ходили на пляж. Он оказался совсем недалеко. И даже несколько ночей провели там. Джинджу фыркала и бурчала, ей не нравились песок и волны. Она гнусаво ныла, что такая прекрасная кошка обзаведется песчаными блохами, что запылится, что море соленое, волны сильные, ветер дует ей в уши, прибой слишком громко шумит… И она же самозабвенно носилась по берегу во время отливов и выковыривала мелких морских обитателей из песка.

А мы с Томасом загорали, плавали, изучали подводный мир. Предприимчивый и запасливый маг выдал мне очки для ныряния. А вода была кристально чистая, жутко соленая и теплая. И плавать было сплошное удовольствие.

А еще мы нашли местные фрукты. И я объедалась иномирными манго и прочими тропическими растительными деликатесами.

Мы оба загорели дочерна. Причем ни разу не было солнечных ожогов, амулеты как-то регулировали «степень прожарки», как я это называла. У Томаса выгорели волосы, отросла щетина, потому что каждый день бриться не было необходимости.

И самое лучшее: мы оба стали похожи на отдохнувших людей. Тех, кто уже пару недель на курорте, отоспался, отъелся, отпустил невроз и психоз, перестал думать о работе и постоянно проверять телефон.

Наши гаджеты, к слову, здесь не работали. Так что увы и ах, но выложить в местную соцсеть новости или снимки не вышло бы. Но меня это не напрягало. Я так давно не была в отпуске, что сейчас воспринимала этот неожиданный дикий отдых как благословение небес. Мне все нравилось. Я влюбилась в это место.

А еще, кажется, я влюбилась в собственного мужа. И не могла не думать о нем. Не могла перестать любоваться его профилем, когда он сосредоточенно что-то делал. Разжигал костер или ловил рыбу, чтобы потом запечь ее в пальмовых листьях. Или приманивал саламандр, чтобы я в очередной раз могла полюбоваться на огненных ящерок, возникающих в сердце костра. Или катал меня на волнах… Или нагонял освежающий ветерок, когда становилось совсем уж жарко.

Ни о каких кондиционерах, холодильниках, вентиляторах или прочих благах цивилизации и речи не велось. Но было невероятно хорошо и без них. Потому что мой муж — волшебник.

А я немножко ведьма. И меня чувствовали растения и животные. Первые расцветали и поворачивали листочки под моими руками. Вторые приходили посмотреть на меня, не пугаясь шли на контакт. От меня не удирали ящерицы, если я, как Джинджу, пыталась их потрогать. Если я протягивала руку к птице, та решала, что я ее зову, и спархивала угоститься или просто посидеть, почирикать. Приползали и змеи. От первой я с воплями сбежала, запрыгнув на Томаса. И он же мне пояснил, что это потому, что я, как ведьма, — часть живого, стихии тянутся ко мне. А флора и фауна чувствуют мой дар и ищут контакта с ним.

Та змея как-то даже обиделась на меня, взгляд у нее было такой… Мол, чего орешь, психическая? Гладь меня давай… Ну, я потом погладила. Одним пальцем. Недолго.

Джинджу очень по этому поводу развлекалась. Не ленилась напоминать, что любить и гладить в первую очередь надо ее. А остальных всяких разных приблудных — лишь по остаточному принципу.

29.03

А в один прекрасный вечер мы с Томасом наконец-то поцеловались. Да неужели!

Плавали себе, плавали, ныряли, я вся такая восхитительная в купальнике, которым меня обеспечил Томас. Он весь такой привлекательный, с кубиками на животе, с каплями воды на загорелой гладкой коже. А вокруг тропики, море, клонящееся к закату солнце…

И вот я вынырнула, да так удачно, что очутилась в мужских объятиях. Несколько секунд мы смотрели глаза в глаза, а потом потянулись друг к другу. Губы были солеными, прохладными и влажными от морской воды. С наших волос стекало, мокрые мой купальник и его шорты, мокрая кожа…

Поцелуй-знакомство перерос в настоящий взрослый. Еще не одуряющая страсть, скорее узнавание, признание в желании быть ближе. И я обвила его руками за шею, а он подтянул меня ближе и уже сам приподнял. Висеть в воде не слишком удобно, поэтому я скрестила ноги в щиколотках за его спиной…

Сначала нас качали волны, хотя море было спокойно. И мы качались не столько на настоящих, сколько на чувственных… Поцелуй становился глубже, руки на моей спине и талии настойчивее… Да и мои пальцы не бездействовали…

То, что сейчас происходило, было логичным, взрослым, ожидаемым, даже долгожданным… И хотелось продолжения, не только жаркого дыхания, твердых настойчивых губ, не только объятий и прикосновений. Я не девочка, я взрослая женщина, которая точно знает, чего она желает. И кого. И я хотела вот этого конкретного мужчину, того, кто по воле богов, судьбы, магии и Джинджу стал моим мужем.

Желание было нашим общим. Наверное, это было красиво, как в фильме, — жарко целующаяся в воде недалеко от берега пара… А если они оба еще и волшебники, то стихия усмиряется, волны перестают толкать и можно позволить себе немного больше…

И мы позволили. Купальник — это такая эфемерная штука. Он вроде как одежда, а по факту три лоскутка и несколько веревочек. И легко сдвинуть эти лоскутки и веревочки так, что женщина остается фактически обнаженной… У меня успела возникнуть мысль, что как бы волны не унесли мою символическую одежку…

Но сложно думать о чем-либо, когда тебя вдруг приподнимают и опускают… И с губ срываются стон и хриплое дыхание.

Мы застыли, привыкая к тому, что он внутри, что мое тело наполнилось. Глаза в глаза… Секунды без малейшей мысли в голове, лишь ощущение единства… А потом я сама качнулась, приподнялась и опустилась, выдохнула сипло и рвано, и это движение тут же подхватили руки Томаса.

— Жена моя, — хрипло озвучил он зачем-то.

Я ничего не сказала, неспособна была, если честно. Но накрыло странным теплом, словно в солнечном сплетении вспыхнуло маленькое солнышко, пронзило своими теплыми лучами до кончиков ногтей и волос, согрело и обласкало. Мне померещилось, что и у меня, и у Томаса даже кожа засветилась.

А дальше я уже не контролировала себя. Ни в этот раз в воде. Ни последующий, когда дошли до берега и легли на что-то… На что? Не плед, не полотенца… Воздушная прослойка между нашими телами и песком? Не знаю… Сначала осторожный и намекающий на продолжение поцелуй, который быстро перерос в супружескую близость, а потом мозг отключился.

Мол, дорогая Наташа, меньше думай, больше действуй! Этот мужик наш, надо им пользоваться много, активно, продуктивно, во благо гормональному фону, женскому здоровью и для обоюдного удовольствия. Особенно для удовольствия!

Это было идеальное совпадение.

Если и существовал во всех мирах и вселенных кто-то, кто был создан специально для меня, то именно с ним и я занималась любовью.

И это было вос-хи-ти-тель-но! О-бал-ден-но! Кры-ше-снос-но! Много раз. Мне достался очень темпераментный и сильный мужчина. Повезло!

30.03

Уже позднее, когда, насытившись друг другом, мы лежали, глядя в звездное небо, Томас спросил:

— Не жалеешь?

— Нет. Мне было хорошо.

— Наташ…

— М-мм?

— Мы ведь женаты. И я помню наш уговор у алтаря. Никаких любовниц и любовников, а мы исполняем по первому требованию супружеские обязанности и храним верность друг другу.

— Да, все в силе. Или ты о другом?

Шевелиться было лень. Я устала, тело ныло от приятной нагрузки, не хотелось шевелить даже пальцем. Но все же повернула голову и посмотрела на профиль мужчины, лежащего рядом.

— Я бы хотел, чтобы мы исполняли эти обязанности каждый день. И каждую ночь, — улыбнулся он и тоже повернул голову.

Мы смотрели глаза в глаза, почти касаясь друг друга кончиками носов. Я ощущала его дыхание на своем лице.

— Небось, еще и неоднократно? — усмехнулась я.

— Желательно, — отзеркалил он меня. — А еще… Мы можем обмениваться энергией? Ты ведьма, помнишь? Такие, как ты, могут… Объединять силы.

— А я не умею. Я помню, что как бы ведьма, но ты сам-то не забыл, что я не пользовалась сознательно этим гипотетическим даром ни разу в жизни? И тут за прошедший месяц тоже еще не успела приблизиться к чему-то конкретному. Не считать же мелочи.