Последний контакт 3 (СИ) - Ильичев Евгений. Страница 32

«Ничего, — злобно подумал Кольский, — посмотрим, как вы, голубчики, справитесь с гравитационным воздействием маяка. А то привыкли жар чужими руками загребать. Хрен вам теперь! Не все коту масленица».

Внезапно ход мыслей капитана изменил свой вектор, он вновь поймал себя на том, что всерьез рассматривает каннибализм как метод выживания. «На следующем сеансе связи нужно будет уточнить, сколько их к нам летит», — подумалось капитану.

Как именно поступить с кораблем СГА, Кольский планировал решить только после его прибытия. Слишком мало сейчас информации об этом чудо-фрегате, так что лучше решать проблемы по мере их поступления. Кольский замер на секунду перед медицинским отсеком и мысленно расставил приоритеты. Итак, первое — Касаткина. Эта девка либо будет принадлежать ему, либо вообще больше не будет никому глаза мозолить. Второе — избавиться-таки от Павленко и Романа. Эти двое сейчас представляют самую большую угрозу из всех на борту, а сослав их на «Осирис-3», он решал и эту проблему. Их ведь можно и забыть там ненароком. На крайний случай, даже ликвидационную группу туда заслать, ну, это если они там сами не подохнут. Третье — захват «Ксинь джи». «Прорыву» позарез нужна энергия и провизия. И четвертое — «Ориджин». Тут по обстоятельствам, возможно, американцев придется просто убрать из уравнения. Хотя заиметь столь быстроходное судно тоже было бы нелишним.

Кольский улыбнулся собственным мыслям, оправил свой мундир и уверенно шагнул в медицинский отсек.

Варвара Касаткина пребывала в жутком смятении. С одной стороны, ей удалось добиться от подлеца-капитана некоторых уступок — в частности, Дмитрия и Романа помилуют и отправят в ссылку на «Осирис-3».

Кольскому и его команде прихвостней было на руку избавиться и от того, и от другого. В глазах высшего офицерского состава отправка бунтарей на практически мертвый «Осирис-3» выглядела именно как ссылка, а при определенном раскладе еще и как билет в один конец. Откуда им было знать, что Роман вообще никак не отреагировал на прожарку мозгов нейроном? Отправляя его на это исследование, ни Кольский, ни его подопечные знать не знали, что мозг репликантов не поддается таким воздействиям. Не поддаются они и воздействию психологического оружия ваэрров. Сложные психические процессы, протекающие в мозгу обычного человека, это, по сути, определенная частота колебаний, совокупность эволюционно детерминированных биологических ритмов и волн, генерируемых мозгом. Воздействуя на них, ваэрры могут добиться специфических эффектов — вызвать у людей чувство страха или панику, чувство голода, жажды, возбуждения или, наоборот, подвергнуть человека апатии вплоть до ступора. Да, ваэрры продвинулись в данной технологии куда дальше землян, но суть осталась той же самой — воздействие на определенные ритмы мозга существа разумного. Мозг же репликантов был лишен тех эволюционных черт, которыми обладал мозг их создателей-людей. Нейрон, или его аналог нейроинтерфейс «Осириса-3», предназначался только для управления телом репликантов и загрузки в их память необходимых в каждом конкретном случае программ поведения. Эта технология не могла воздействовать на их когнитивные способности и уж тем более эта варварская методика не могла помочь в извлечении из памяти живого существа какой-либо структурированной информации. Мозг человека, равно как и мозг репликанта, не жесткий диск. Да, туда можно поместить информацию, но ее никак не получится оттуда извлечь, если носитель этой информации сам того не пожелает.

Касаткина продолжила размышлять над текущей ситуацией. С другой стороны, за такую уступку спятивший Кольский наверняка потребует от нее то, чего мужчины в приличном обществе от женщин не требуют. Да, Варвара уже догадалась, что воздействие инопланетян на экипаж полностью не прекратилось, а капитан со своей озабоченностью был красноречивым тому подтверждением. Однако пока эти подкаты не выходили за рамки банальных намеков и шантажа, поэтому этим можно и нужно было пользоваться. И раз уж единственным существом, не подверженным психостимуляции извне, был Роман, то ему и вытаскивать людей из этой задницы. Как только Кольский предложил Касаткиной вариант ссылки на «Осирис» репликанта и неугодного офицера Павленко, она тут же ухватилась за его предложение. Во-первых, на «Осирисе» тоже была система ЧСДС, и если ее удастся восстановить, то для Земли еще не все потеряно. А во-вторых, сам Роман с этой задачей не справится, а Павленко в данный момент был лучшим кандидатом ему в напарники. И в третьих, «Осирис» был наилучшим местом, откуда можно было наблюдать за маяком ваэрров. В отличие от «Прорыва» или «Ксинь Джи», «Осирис-3» дрейфовал в считанных метрах от него. Чем бы этот малый шар ни был, ваэрры не видят в «Осирисе» угрозы для него. При всем при этом людей на свой заплутавший корабль они пускают без каких-либо проблем.

В общем, такими возможностями не разбрасываются, решила Касаткина. Прикинув в уме все варианты и наспех взвесив все «за» и «против», она дала капитану обещание подумать над его предложением, после чего получила доступ к Роману. Правда, к репликанту она попала уже после того, как его прожарили на нейроне.

— Боюсь, мы потеряли с ним всякую связь, — сокрушался майор Ратушняк. — Не стоило этого делать.

— И тем не менее я поработаю с ним, — девушка была уверена, что держит яйца капитана в кулаке и по его приказу ей позволят что угодно, а потому не стеснялась разговаривать с людьми, стоящими на ее пути, так, как считала нужным.

— Только в моем присутствии, — заартачился майор медслужбы.

— Нет, товарищ майор. Капитан Кольский позволил мне самой разработать тактику работы с репликантом. Вы уже наворотили дел, применив к нему нейрон. Взгляните на него! — и она красноречиво кивнула в сторону палаты, где на холодном металлическом смотровом столе неподвижно лежал репликант. В таком состоянии он пребывал уже больше двух часов. Роман лежал, не шевелясь и не моргая, никак не реагируя ни на людей, ни на внешние раздражители.– Так что позвольте теперь мне решать, как исправлять ваши косяки!

Хоть и нехотя, но Ратушняк уступил Касаткиной и пропустил настырного научника в палату репликанта. Майор медслужбы понятия не имел, что именно с подопытным будет делать Варвара Сергеевна и как смогут помочь ее «секретные» методики, но был уверен, что Касаткина попросту тратит свое время. Если уж ему и его команде — ученым, вооруженным всеми возможными медикаментами и приборами — не удалось привести репликанта в чувство, так куда уж ей-то?

А Касаткина в первую минуту же пребывания у постели Романа поняла, что репликант попросту водит всех за нос. Они еще загодя договорились об условных знаках, которые позволят им общаться даже в условиях тотального контроля. Девушка прошла в палату, заперла за собой дверь, приглушила свет и первым делом накрыла обнаженного репликанта простыней. Затем она стянула с головы и рук Романа датчики биомониторинга и присела рядом с ним. Запустив под простынь свою руку, она нащупала и сжала его ладонь.

— Ты слышишь меня? — шепотом спросила она.

Одно нажатие. Касаткина улыбнулась одними уголками глаз ­– нельзя было показывать свои эмоции, за ними могли наблюдать.

— Тебя отправят на «Осирис» вместе с Павленко. Ты готов?

Еще одно нажатие.

— Отлично. Тогда ты должен изобразить полную амнезию, а затем очнуться. Запомни, ничего из прошлого ты не помнишь, ясно? Удивляйся всему, что видишь. Веди себя так, словно даже языка нашего не знаешь. Ты буквально чистый лист. Все ясно?

Нажатие.

— Отлично. Об остальном позабочусь я. Когда окажетесь на «Осирисе», расскажи все Дмитрию. Все, что знаешь. Все-все, слышишь? Даже то, что кажется тебе несущественным. Вам нужно будет…

— О чем это вы говорите с покойником?

Касаткина была так увлечена и взволнована, что не услышала, как открылись двери в палату. Девушка испугалась и резко обернулась. В проходе стоял сам Кольский, за его спиной маячила фигура майора Ратушняка.