Люблю тебя (СИ) - Инфинити Инна. Страница 53

— Зачем ты это сделал? — зло рычу.

— Что именно? — делает вид, будто не понимает.

— Кончил в меня! — ору. — Зачем ты это сделал!?

Трясущимися от ярости пальцами надеваю джинсы. Никита спокойно застегивает ремень на своих.

— Хочу кончать в свою любимую девушку. По-моему, ты уже задавала этот вопрос после нашего первого секса, и я отвечал на него.

Да, помню. Тогда после ранения в «Базе» я поддалась вспыхнувшей страсти и занялась с Никитой сексом у себя дома. Он в меня кончил. Я спросила, зачем он это сделал, а Свиридов ответил, что хочет кончать в свою любимую девушку. И до операции он кончал в меня абсолютно каждый раз. Но тогда я не могла иметь детей! А сейчас могу!

Мне хочется надавать Свиридову пощёчин. Его спокойное выражение лица «ачетакова» бесит еще больше.

— А ты куда? — кричит мне вслед, когда несусь в прихожую.

— В аптеку.

— Зачем? — удивляется.

— За средством экстренной контрацепции.

Я успеваю заметить, как спокойствие на физиономии Свиридова сменяется возмущением. Но выскакиваю за дверь быстрее, чем он успевает мне что-то возразить. Я не бегу в аптеку, а лечу на всех парах. Сердце набатом стучит в ушах, от страха забеременеть кровь в жилах леденеет.

— Здравствуйте, дайте, пожалуйста, средство экстренной контрацепции, — лезу без очереди и обращаюсь к продавцу.

— Эй, девушка, вы должны быть за мной, — возмущается какой-то парень.

— Мне срочно! — рявкаю.

Незнакомец осекается и больше ничего не говорит. Видимо, считал по моему лицу, что сейчас со мной лучше не спорить.

— Какое именно? — спокойно спрашивает провизор.

— Не знаю, любое, которое можно выпить после незащищенного полового акта.

— Есть такое, такое и такое, — женщина достаёт из шкафа три разных вида.

Она издевается?

— Дайте самое лучшее из них.

— Они все хорошие.

— Тогда дайте самое дорогое!

Женщина пробивает препарат, я расплачиваюсь и мчусь обратно. На пороге квартиры меня встречает нервный Никита. Видит в моих руках упаковку с таблеткой, прищуривается.

— Ты что, серьезно собралась это пить!?

Он еще удивляется.

— Серьезнее некуда. А еще одна такая выходка — и секса больше не будет никогда.

Безразлично шагаю мимо Свиридова на кухню. Он поспевает сзади. Открываю упаковку, достаю длинную инструкцию и принимаюсь читать. Я первый раз в жизни пью средство экстренной контрацепции. Хотелось бы не лохануться и сделать это правильно.

— Нет, Лиль, ты не будешь это пить, — категорично заявляет.

— Да неужели? — язвлю, не отрываясь от инструкции. — И кто меня остановит?

— Я.

Никита подходит ко мне и бесцеремонно выхватывает из рук таблетку.

— Эй, ты совсем офигел!?

Я делаю выпад в сторону Никиты, чтобы отобрать препарат, но он прячет его за спиной. Между нами завязывается борьба. Я пытаюсь отобрать у Никиты таблетку, а он мне ее не отдаёт. Естественно, силы не равны. Никита как скала. Из меня прет возмущение. Что он себе позволяет? Кто он вообще такой, чтобы командовать?

— Свиридов, ты вконец охренел!!! — взрываюсь криком на всю квартиру.

Волосы упали на лицу, я пытаюсь сдуть их потоком воздуха, а не получается. Злюсь еще сильнее, заправляю прядь за ухо и упираю руки в бока.

Никита нагло выдавливает единственную таблетку и бросает ее в мусорное ведро под раковиной.

— Ты в своем уме? — спрашиваю в изумлении.

Я даже не знаю, как на такое реагировать.

— Я — да. А вот ты, Лилия, очевидно, нет. Скажи мне, чего ты хочешь?

Я не сразу понимаю, о чем Никита спрашивает.

— В смысле, чего я хочу?

— В прямом. Ты хочешь со мной быть? Ты хочешь со мной отношений? Замуж? Семьи? Для чего ты со мной?

Я на несколько секунд теряюсь от такого потока вопросов. Никита зол не меньше меня.

— Я от тебя ничего не хочу.

— Тогда зачем ты со мной?

— Ты хочешь расстаться? Окей, я прямо сейчас соберу свои вещи и съеду из твоей квартиры.

Порываюсь обойти Никиту, чтобы направиться в спальню, но он останавливает меня за руку и разворачивает к себе.

— Я хочу не расстаться, а получить ответы на свои вопросы.

— Какие ответы!? Замуж — не хочу. Детей — не хочу. У меня нет к тебе доверия, Ник. У тебя футбол был, есть и будет на первом месте. Это сейчас ты в Мюнхене, повезло, что он близко к Москве. А если ты уедешь играть в Австралию? В США? В Латинскую Америку? Что тогда? Я как жена декабриста должна везде за тобой следовать? Нет, Ник, этого не будет. Единственный раз, когда я хотела с тобой поехать, ты меня не взял. Больше я за тобой никуда не поеду!

Я все-таки обхожу Никиту и стремительно шагаю в спальню. Достаю из шкафа чемодан и принимаюсь бросать в него свои вещи. Свиридов становится в дверном проёме и наблюдает за этим, скрестив руки. Не останавливает меня. А я твердо намерена убраться из его квартиры. Не получается у нас ничего. Слишком разные жизненные приоритеты.

— И что, по-твоему, я должен сделать? — спрашивает, сквозь плотно сжатую челюсть. — Бросить футбол?

— А почему бы и нет?

Он смеется. Просто стоит и смеется.

— Что смешного?

— Твоя наивность.

Бросаю в чемодан платье и разворачиваюсь корпусом к Никите.

— Хорошо, предположим, я бросил футбол. Чем мне заниматься? Ты в курсе, что я ничего в жизни не умею, кроме как пинать мяч?

— Тебе следовало подумать об этом, когда выбирал профессию футболиста.

— А, я еще умею водить машину, — продолжает, не обращая внимания на мои слова. — Могу пойти работать таксистом.

— Лучше школьным учителем по физкультуре, — даю ему подсказку и принимаюсь бросать в чемодан другие вещи. — В общем, не пропадёшь. Где-то же работают футболисты на пенсии.

Никита играет желваками, молча наблюдая за тем, как я собираю вещи. Не то чтобы я хочу, чтобы он меня остановил, но немного в шоке, как легко Свиридов меня отпускает. Я шагаю мимо него из комнаты, захожу в ванную и сгребаю свою косметику. Возвращаюсь обратно в спальню и бросаю в чемодан.

Слезы колют глаза. Против моей воли слезинки катятся по лицу. Никита их видит, но ничего не делает. Я не могу найти свои туфли и начинаю психовать. Свиридов молча наблюдает за моей истерикой. А потом добиват фразой:

— Я не брошу футбол. Но это не значит, что ты для меня менее важна.

— Из-за твоего проклятого футбола я чуть не умерла!!!! — ору в слезах. — Ненавижу твой футбол! Ненавижу!

— Я сделал все от меня зависящее, чтобы всех найти и наказать. Если ты думаешь, что я не чувствую себя виноватым за произошедшее с тобой, то это не так. Но, блядь, не я же заказал нападение на тебя! Я вообще не мог такое предвидеть!

— А если на меня снова нападут!?

— Больше такого не повторится. Ни один клуб на такое никогда не пойдет, даже если у кого-то и были подобные мысли.

— Спасибо, успокоил.

Я возвращаюсь к шкафу и принимаюсь снимать с вешалок оставшиеся вещи. Туфли так и не нашла. Ну и фиг с ними.

— Я не понимаю, что еще я должен сделать, чтобы ты поверила в мои чувства, чтобы ты поняла, как важна для меня.

— Не забей пенальти на Чемпионате мира.

— Что!?

— Не забей пенальти на Чемпионате мира, — повторяю громче. — Специально. Тогда поверю, что я для тебя на первом месте.

— Ты несешь бред!

— Другого ответа я от тебя и не ожидала.

— Ты хоть понимаешь, какая на мне ответственность!?

— Боже, да какая ответственность!? — взмахиваю руками. — Вы все равно вылетите оттуда с позором, как всегда. Кто-то вообще верит, что Россия может выиграть Чемпионат мира по футболу? Ты, Ник, если мечтал стать чемпионом мира, то лучше бы шёл в хоккей.

Я ступила на очень опасную тропинку. Больше всего Никита ненавидит разговоры о том, что русские не умеют играть в футбол. Ну а то, что в хоккее у нашей страны успехов больше, — это для него как красная тряпка для быка.

— На мне ответственность за всю страну, — рычит. — Я сдохну на поле, но сделаю все от меня зависящее, чтобы привести команду к победе.