Другая единственная - Колесникова Наташа. Страница 13

После этого они поехали в «мерседесе» Самарина на склад в районе Очакова, новую «вольво» Лены оставили на платной стоянке у дома, где теперь находился их офис. Глупо колесить по Москве на двух машинах. В Очакове тоже успешно подписали договор на аренду склада. В третьем часу пополудни они, сильно проголодавшись, заехали в шашлычную на Можайке, неподалеку от их нового офиса, пообедать.

Знали бы хозяева ресторанчика, что к ним пожаловали жена известного бизнесмена, а теперь и депутата Булыгина, а также менеджер, которого в свое время в известные нефтяные компании звали, а он не пошел, — накормили бы бесплатно только за то, чтобы повесить их фотографии на стене в зале. Но Самарин не стал объявлять, кто он такой, а хозяева и без того поняли, что приехал солидный человек с солидной дамой — простые посетители на «мерседесе» не приезжают. Да и по их поведению видно было — люди солидные.

Может быть, поэтому, а может, хозяева просто оказались добросовестными рестораторами, но шашлык из телятины и красное вино оказались просто превосходными. Салат из овощей и весьма острое лобио гармонично дополнили их стол.

— Паш, какова динамика дальнейших событий? — спросила Лена. — Рождественские каникулы на носу, до старого Нового года народ будет в спячке.

Самарин знал это. Но знал и другое. У кого дела в порядке, бизнес, как говорится, на мази, могут позволить себе расслабиться, махнуть в Альпы или в теплые края, чуток отвлечься от Москвы и отдохнуть. А у кого имелись проблемы, работали даже в так называемые рождественские каникулы. И с ними намного проще было разговаривать. Нужно было тщательно проанализировать последние переговоры как с поставщиками, так и с покупателями, выяснить проблемы и воспользоваться ими. Именно так — воспользоваться, прежде всего в своих интересах, ну и помочь партнерам. Если удастся — возникнут надежные торговые связи, а это весьма важно для новой фирмы.

— Завтра до шести вечера поработаем, — сказал Самарин. — Я велел Гене срочно найти строителей, чтобы работали всю ночь. Тем временем будет установлено какое-то оборудование — компьютеры, факсы. Мебель тоже будет поступать, я надеюсь. Кое-что сделаем, а потом до третьего января ты свободна. Я позвоню и скажу, что дальше.

— Ты один будешь встречать Новый год?

— Ох, Лен… я даже не думал об этом. Как-нибудь встречу… Да что такое этот Новый год? Виртуальная граница между годами. А что такое годы? Мера времени земных событий, как и месяцы, сутки, часы… Было бы что отмерять.

Лена оторвала зубами кусок сочного мяса, запила глотком вина, внимательно посмотрела на Самарина.

— Паш, я все хотела спросить… Да по правде говоря, уже спрашивала, но ты не ответил тогда. Почему ты ушел из своей фирмы к Булыгину? Фирма-то была вполне нормальная.

— Не совсем. Возникли проблемы, и я… И сейчас не хочу говорить об этом.

— Когда ты пришел в «Центурион», был похож на сумасшедшего. Работал до полуночи, иногда даже ночевал в офисе… с уборщицами.

— Ты и это знаешь?

— Да ладно, уборщицы у нас вполне симпатичные молодые бабы. Но с тобой что случилось? Ты же был прямо не от мира сего, как… Эйнштейн или какой-то другой гений.

— Ты хочешь спросить, почему я не обращал на тебя внимания как на красивую женщину? А ты красивая женщина, тут никаких сомнений нет.

— И это тоже. Неужели я была хуже наших уборщиц? Или ты сильно убивался по жене, которая бросила тебя?

Самарин задумался, увлекся шашлыком и вином, потом переключился на лобио, энергично двигал челюстями, глядя поверх плеча Лены. А она терпеливо ждала ответа.

— Жена, да… Ушла, — наконец сказал он, с трудом подбирая слова. — Но дело совсем в другом. Просто… я должен был оправдать доверие Булыгина, вот и работал.

— Не ври. Слушай, а я же видела у тебя на столе фотографию женщины, это жена или нет? Смуглая такая, а глаза огромные, черные. Красивая…

— Хватит говорить о посторонних вещах, — раздраженно сказал Самарин. — У меня сейчас голова другим занята. Кто тут босс? Если ты со мной только потому, что…

— Да ладно, Паш, чего ты дергаешься? Не хочешь — не говори. Женщины от природы любопытны, мне интересно было знать…

— Думай о прибыли, Лена.

— Тем более, что мы…

— Это ничего теперь не значит. Ты замужняя женщина, и я намерен уважать твой статус.

Лена подумала, что он дурак и не лечится. Слова-то какие вспомнил — статус! А понять, почему у нее теперь этот статус, не может? Она же ему говорила в ту ночь… Не хочет. Ну дурак самый настоящий. Вдруг пожалела, что согласилась работать с ним, это будет такой кошмар!.. Проще забыть раз и навсегда, завести себе любовника, хотя бы того же Степу из фитнес-центра, и жить в свое удовольствие. Но вот он виновато улыбнулся, посмотрел ей в глаза, и прежние мысли как ветром сдуло.

— Извини, Лена, я был слишком резок… Но не нужно говорить о личном, хорошо? Пожалуйста.

— Конечно, ты меня тоже извини.

Теперь она точно знала, что есть в его жизни какая-то тайна, связанная со смуглой женщиной. Разозлилась на себя — дура, могла бы раньше увидеть его жену и понять хотя бы одно: он так переживает, что она его бросила, или тут другая женщина замешана? Ну вот этим и займется в рождественские каникулы. А то чересчур много у него тайн. Но мужик-то вполне симпатичный, не говоря уже о деловой хватке. Более того — хороший человек, в «Центурионе» его уважали куда больше, чем хозяина. И все по делу. А если вспомнить их единственную ночь в недостроенной даче, получалось, он мужчина ее мечты.

Да что-то долго эта мечта не сбывается! И много непонятного вокруг него творится. Нужно хотя бы что-то для себя прояснить. Об этой смуглянке — она жена или нет?

Он тогда повернул ее портрет лицом к стене, значит, не хотел, чтобы она, даже в качестве фотографии, видела их вместе, на диване. Такое бывает с погибшими любимыми. А жена-то была жива, вышла за другого, он сам про это говорил! Так зачем же ее фотографию поворачивать лицом к стене, если она вышла за другого?

Лена доела шашлык, допила вино и решительно встала из-за стола:

— Все, Паша, я сыта, готова к новым трудовым подвигам.

— Ну, поедем свершать их. Посмотрим, что сделали Генка и Маша. Главное — найти строителей, время такое, что все они уже пьют. Но я плачу вдвое и надеюсь…

— Я тоже надеюсь. Ребята толковые, разберутся в ситуации. Тем более в их распоряжении солидная сумма.

— Если нужно, я добавлю, — сказал Самарин.

Он расплатился, оказалось, вся эта вкуснота стоила девятьсот рублей, Самарин оставил на столе полторы тысячи, полагая, что и впредь будет обедать в этом ресторанчике и хозяева отнесутся к нему с должным уважением. Судя по выражению лица официанта, так оно и будет. Вот и хорошо.

Лена уверенно взяла его под руку, повела к выходу.

— Слушай, Паш, убогое заведение, а как вкусно все было, — прошептала она ему на ухо. — Я давно в таких не была, но… обалденно пообедали.

— А я часто обедаю не в престижных ресторанах, а в таких вот, — с улыбкой сказал Самарин. — Давно уже знаю: в таких заведениях готовят вкуснее, чем в раскрученных. Будем обедать здесь, когда станем работать на полную мощность.

— С удовольствием, — улыбнулась Лена.

Они вышли из ресторанчика, сели в его «мерседес», ехать было всего ничего. Лена не удержалась, блаженно зажмурилась и положила голову на плечо Самарина. Он не стал возражать, выводя машину на шумную улицу.

Глава 8

Габриэла неожиданно вышла из-за густого кустарника, возле которого он остановил свою арендованную «БМВ», быстро подошла к машине. Он был так зачарован ее грациозной походкой — в черных эластичных брюках… стрейч, кажется, называются? В белых полусапожках и белой «дутой» курточке, она была так красива, что смотрел и пошевелиться не мог. Лишь когда она уверенно открыла дверцу машины и села на переднее пассажирское сиденье, вспомнил, что на заднем сиденье лежит красивый букет из пятнадцати красных роз, он хотел быстро взять его и, когда она откроет дверцу, протянуть девушке.