Реквием. Книга первая Инициация (СИ) - Рави Ивар. Страница 38

— У меня плохие новости. — я решил рассказать полковнику, а ему решать, стоит ли знать про Касимов генералу или нет. Сердюков слушал с каменным лицом, ни один мускул не дрогнул на его волевом лице. После окончания моего краткого рассказа минуту царило молчание.

— Вчера мы взяли одного из Шершневских, — слова полковника падали, как камни с высоты, — ребята его немного обработали, и он признался, что Шершнев и компания ждет подкрепления. Больше парень ничего не знал, но был уверен в одном — с приходом неизвестного нам союзника Шершнев играючи возьмет Спасск-Рязанский.

После твоего рассказа я почти уверен, что речь идет о зэках из Касимова. Я постоянно мониторил близлежащие городки и деревни — нигде нет реальной организованной силы. Но так далеко на север я не забирался. Касимов считал безопасным — там в местном управлении сидел сильный человек, видимо, его убили. — вздохнул Сердюков.

— Обо мне сплетничаете? — генерал вошел так бесшумно, что мы его не заметили.

— Олег, повтори свой рассказ. — попросил Сердюков.

Генерал также выслушал молча, лишь задал несколько вопросов после того, как я закончил. В печи потрескивали дрова, в комнате было так душно, что я открыл окно.

— Все совпадает, и Касимов — только первая ласточка. — наконец произнес генерал. — Сейчас вы услышите информацию, допуска к которой у вас нет. Но времена изменились, некогда заниматься бюрократией. Вас интересует, почему мы пропустили ядерный удар? Почему спутники вовремя не обнаружили запуск баллистических и межконтинентальных средств поражения?

Глава 19

План «Метастазы»

После слов генерала у меня даже перехватило дыхание — неужели я получу ответ на вопрос, что не давал мне покоя больше трех месяцев? Оглядев наши заинтересованные лица, собеседник усмехнулся:

— Не надо есть меня глазами, все расскажу. Но история длинная, местами запутанная. Начну с того, что действительно существует Государственный Комитет по чрезвычайным ситуациям и обороны Российской Федерации. Это не Министерство ЧС и не Минобороны — ведомство глубоко законспирировано и существовало параллельно с двумя названными министерствами. Идея родилась еще в Союзе во времена Холодной войны. Наши, понимая, что в случае войны Министерство Обороны становится первостепенной целью, создали дублирующий орган управления. В него входили не первые и не вторые лица, но туда отбирались люди проверенные и надежные. В обычное время сотрудники Комитета занимаются своей рутинной работой в министерствах. Когда возрастает опасность ядерной войны, они отправляются в «командировки» — а на самом деле собираются в защищенном бункере, где имеется все, чтобы противостоять врагу, нанести ответный удар возмездия и переждать последствия вражеской атаки.

Генерал протянул руку к бутылке с водой, опередив его, я налил ему в стакан.

— Благодарю. — выпив, собеседник продолжил:

— Почему я начал с предыстории? Дело в том, что помимо вышеназванных целей, Комитет занимается анализом действия недружелюбных стран независимо от наших спецслужб. Первый тревожный звоночек, что наши западные партнеры не совсем честны с нами, прозвучал еще в начале двухтысячных. Под маркой защиты прав человека многочисленные якобы неправительственные фонды начали открывать филиалы по всей стране, часто оказывая финансовую помощь нуждающимся. Страна только отходила от лихих девяностых и финансовой каббалы, поэтому фонды и чувствовали себя востребованными. Продолжала работу американо-русская комиссия по контролю за ядерным разоружением. Обе стороны допускали недавного противника на свои ядерные объекты для инспекции. На первый взгляд, угроза войны миновала, были прекращены все ядерные испытания и человечество могло вздохнуть свободно. Развивались совместные проекты, на территории России строились иностранные заводы по выпуску автомобилей и иной разной продукции. Даже комплектующие для наших танков, авионику для истребителей нам поставляли западные фирмы. Но именно в этом заключалась проблема — с технологиями нас не знакомили, продавая только готовую продукцию.

Начиная с 2010 года сотрудничество в военной сфере резко пошло на убыль — мы получали устаревшие образцы, а само НАТО стало продвигаться на восток, включая все новые страны.

Именно с этого периода американцы стали интересоваться полетами на МКС на наших ракетах. Поставив на прикол свои многоразовые космические челноки, они раз за разом пользовались услугами Роскосмоса и наших носителей. Иногда это доходило до того, что наши миссии откладывались по много раз, отдавая приоритет американским партнерам, платившим валютой.

Аналитический центр Комитета сигнализировал, что мы стали всерьез отставать от спутников на орбите. Порой у нас на орбите оставалось всего два спутника раннего обнаружения пуска баллистических ракет. Но продажные чиновники, втиравшиеся в доверие на самом верху, блокировали все наши обращения, урезали финансирование Комитету. На ключевые места в стратегических отраслях назначались люди без должного образования и соответствующего мышления. В 2013 году коллективный Запад списал Россию со счетов — несколько революций на постсоветском пространстве убедили их в мысли, что мы не видим общей картины. Но они ошибались — и в результате именно наших аналитических докладов Крым успел вернуться в родную гавань до того, как там появились базы чужих стран.

— Это была предыстория, — генерал откинулся на спинку стула, — самое интересное впереди.

— В 2014 году Запад снял маску друга — были введены санкции. Смешные на первый взгляд, но крайне болезненные для некоторых отраслей. Как устроен современный мир, как Запад добивается технологического превосходства? — генерал окинул нас взглядом, я предпочел промолчать. Сердюков промямлил про англо-саксонский заговор, но генерал махнул рукой:

— Я не про это. Вот как, например, делают айфон или собирают истребитель F-35? Американским является только готовый продукт. Полупроводники из Тайваня, оптика из Франции, стелс-покрытие из Израиля и так далее. Все эти страны работают сообща, выполняя узкоспециализированные задачи. И именно этого не было у нас — еще до введения санкций существовал негласный запрет на поставку в Россию высокотехнологичного оборудования. Мы получали такое оборудование только если Запад переходил на более продвинутое.

— То есть экономическая война против нас велась с 2014 года? — рискнул предположить Сердюков, пользуясь минутой молчания.

— Она никогда не прекращалась, — возразил генерал, — только с 2014 года она приняла открытую форму. Точно не помню, но несколько лет назад была разгромная статья, где канцлер Германии Меркель признавалась в том, что Минские соглашения были попыткой обмануть Россию. Что все это время они пичкали соседнюю страну оружием, готовили к войне. Так вот, начиная с 2014-го стало понятно, что большая война становится ближе. Нельзя было однозначно утверждать, что ядерная война неизбежна, но вероятность ее возросла. Первая попытка втянуть Россию в крупную войну произошла в Нагорном Карабахе. Даже был сбит наш вертолет, но замысел противника был очевиден, и мы не повелись на провокацию.

Вторая попытка оказалась удачнее — нас спровоцировали, вынудили на ответные действия, и сразу весь мир ополчился против нас. У вас никогда не возникало вопросов, почему три с половиной года военной операции поставка западного вооружения нашим соседям была столь растянутой по времени? Ведь им поставляли оружия ровно настолько, чтобы они могли держаться, но не более. Вспомните ленд-лиз во время Второй Мировой, когда не было военно-транспортных самолетов, как сейчас. Но в те годы это была мощная река — самолеты, танки и другое вооружение поставлялось тысячами, если не десятками тысяч. А здесь поставки были десятками, даже не специалисты задавались этим вопросом и наигранным противостоянием по этому поводу двух американских партий.

— Нужно было, чтобы мы максимально глубже и дальше втянулись в конфликт? — рискнул я сделать предположение. Генерал одобрительно кивнул: