Лунный луч (ЛП) - Вудс Эдриенн. Страница 3

— Как ты это делаешь? — пробормотала я.

— Легко и просто, — сказал он, натянул брюки и поднял рубашку, просунув руки в рукава. Он не стал застегивать рубашку. Вместо этого он схватил меня и страстно поцеловал.

Мои гормоны взбушевались.

Он рассмеялся.

— Ты сводишь меня с ума своими мыслями.

Я застонала. От него-то мыслей не дождешься. Бесит.

— О, пришло время расплаты, — прошептал он.

Каких-то десять месяцев — было бы за что мстить. И что он сделал первым делом, когда начал слышать мои мысли? Тут же нашел способ закрыть свои.

Мы устроились на одеяле. Он открыл бутылку шампанского. В этом не было ничего особенного. Я втайне надеялась, что он сделает предложение, но в итоге все ночные свидания с шампанским проходили без заветного вопроса, и я была страшно разочарована. Я знала, что все из-за моего отца. Даже не представляю, сколько раз Блейк просил у него моей руки. Много. Но мой отец каждый раз отвечал:

— Еще не время.

Шампанское абсолютно ничего не значило.

Он читал Шекспира вслух, а я слушала. Плохое освещение ему ничуть не мешало. Он снова взбаламутил то, что не следовало бы ворошить.

Я лежала, положив голову ему на живот, а он лежал на спине и читал «Сон в летнюю ночь».

Мы угощали друг друга «драконьими поцелуями». Это почти как «итальянские поцелуи» (прим. ред. Известный бренд шоколадных конфет), но вместо шоколада они покрыты карамельной начинкой со вкусом апельсина и наполнены темным мороженым с чили и шоколадом. Блейк использовал свою магию мороза, чтобы они оставались холодными.

За это стоило умереть.

— Конец, — сказал Блейк, закончив читать книгу.

— Красиво. А где мое стихотворение? — спросила я, и он улыбнулся.

— Что, если я скажу тебе, что сегодня вечером стихотворения не будет?

— Четыре года ежедневных стихотворений, а сегодня у тебя нет ни одного? Нет. Я на это не куплюсь.

Он засмеялся, развернулся и вытащил из заднего кармана мятый листок бумаги.

Он терпеть не может, когда я читаю его стихи у него на глазах, но мне было все равно.

Он протянул листок мне, крепко держа, чтобы я не могла его забрать.

— Серьезно? — возмутилась я. — Ты порвешь его.

Он засмеялся и отпустил.

Я приподнялась и встала на колени, расправляя листок.

Стихотворение было длинным.

Я мечтал вернуться к свету

С тех пор, как поглотила меня тьма,

Казалось, я на грани срыва,

Но ты явилась и спасла меня.

— Оу.

Он просто улыбнулся и покачал головой.

Теперь я вновь могу дышать,

Все демоны вернулись в ад,

И что бы жизнь нам ни сулила,

Ты лучшая из всех наград.

Я благодарен небесам,

За то, что вместе мы с тобой,

Твоя вера в меня мне сил придает,

С ней я всегда найду дорогу домой.

О, это, видимо, одно из тех стихотворений, после которых я всегда плачу. Я уже чувствую, что близка к этому.

И если завтра конец света,

Я знаю, что умру, любя,

Ведь с тобой я буду рядом

Каждую секунду каждого дня.

Остался лишь один вопрос

Простой, но он, любовь моя,

Всю нашу жизнь вот-вот изменит…

Скажи, ты выйдешь за меня?

Мое сердце затрепетало, когда я прочитала последнее предложение. Слезы навернулись на глаза. Отец, наконец-то, дал свое благословение.

— Это правда?

Он просиял. Я обняла его за шею и поцеловала.

— Да, да, миллион раз да! — воскликнула я. — Когда ты его спросил?

— На прошлой неделе, но он сказал, что ему нужно подумать. Что-то мне подсказывает, что в этот раз в дело вмешалась Констанс.

Я радостно взвизгнула и прижалась губами к его губам.

Его мысли ворвались в мое сознание, и я усмехнулась, все еще прижимаясь губами к его губам.

— Так вот почему…

— Да, именно поэтому мне пришлось закрыться от тебя. Я не хотел испортить сюрприз.

Он поднялся и достал из корзины маленькую бархатную коробочку. И протянул ее мне.

Я открыла ее и ахнула. На черной бархатной подложке сверкал огромный драгоценный камень.

— Он называется драконий камень, — пояснил Блейк. — Он принадлежал твоей бабушке. А вот само кольцо совершенно новое. На создание этой красоты ушло около трех дней.

— Оно ослепительно красиво.

Он достал кольцо из коробочки и надел его мне на палец, нежно целуя костяшки пальцев. После чего посмотрел на меня из-под густых ресниц.

— Ты прекрасна.

Я вздохнула и улыбнулась, как идиотка. Разве можно быть еще счастливее? Я обхватила его руками и поцеловала снова.

Я поддалась порыву, и в кои-то веки он не стал меня останавливать. Он опустил меня на землю.

Мои ноги обвились вокруг его талии. Его тело сильно прижалось к моему.

Я уже не могла ни о чем думать.

Когда мое дыхание стало тяжелее, он внезапно затормозил, застонал и отстранился.

— Серьезно?! — надулась я.

— Я дал обещание, Елена.

— Призраку, Блейк. Ее здесь нет, — мой голос был пронизан злостью.

— Не будь такой. Пожалуйста, — он притянул меня в свои объятия. Его губы коснулись мочки моего уха. — Ты не представляешь, как мне тяжело.

— Что-то не видно, — захныкала я.

— Ну, — протянул он, и я догадалась, что он улыбается. — Видно — не видно, но это чистая правда.

Волшебная ночь подошла к концу.

Никогда бы не подумала, что могу не любить свою маму. Вот зачем она стребовала с него это обещание? В то же время я не могла его винить. Он изо всех сил старался сдержать свое обещание. И никакие мои слова не заставят его отступить от своего слова.

После свидания на горе он вернул меня в замок. Я ужасно злилась, что нам вновь приходится расставаться. Почему я не могла просто остаться у него?

У Блейка была прекрасная квартира на побережье. Я очень любила это место. Вот только мой отец никогда не позволял мне ночевать у парня.

— Скоро они ничего не смогут сказать, — Блейк не стал оборачиваться человеком, и я понимала почему. Искушение всегда было сильнее всего во время прощания.

— Ага. Молись, чтобы мой отец назначил дату в ближайшее время, а не через три года.

Его драконья морда вытянулась. Ага. Я услышала, как он мысленно выругался.

— Спокойной ночи, — рассмеялась я.

Он зарычал.

— Спокойной ночи, принцесса.

— Будь осторожен, пока летишь.

— Буду.

— Сладких снов, — сказала я.

— Никакие сны не могут быть слаще, чем моя жизнь сейчас, — он хлопал крыльями, паря в воздухе. — Сегодня ночью я встану на колени и буду молиться, чтобы нам не пришлось ждать три года.

Я рассмеялась и пошла в свою комнату.

Ненавижу прощаться.

Я подошла к спальне отца и Констанс и постучала в их дверь.

— Войдите, — откликнулась Констанс. Я открыла дверь, вбежала внутрь и запрыгнула на их кровать. Мой отец уже спал.

— Смотри! — закричала я.

Она завизжала, разделяя мой восторг.

— Это потрясающе, Елена! Расскажи мне все. Как он это сделал?

Я показала ей стихотворение. Мой отец открыл свой единственный глаз.

— Спасибо, папочка, — я упала на него и поцеловала в обожженную сторону лица.

— Угу. Где он?

— Не здесь, — вздохнула я. — Прошу, не начинай.

Меньше всего на свете я хотела слушать лекцию.

— Как здорово, Елена, — восхищалась Констанс. — А он умеет писать стихи.

— О да.

Я вернула себе листок и обняла ее.

— Спасибо, — прошептала я ей на ухо. — Я знаю, что тут не обошлось без помощи одной Серебрянокрылой.