Турнир Королевств (ЛП) - Кова Элис. Страница 19

Фриц ничего не сказал, но она почувствовала, как он сдерживает вздох.

— Ты должен быть осторожен. Даже лучше уезжай, если сможешь.

Он продолжал молчать. Достаточно долго, чтобы у Эйры внутри все сжалось. Но потом… он выглядел так, словно удивил не только ее, но и себя.

— Я приехал, потому что беспокоюсь о тебе. Я не собираюсь бросать тебя, особенно если есть опасность.

— Ты мне веришь? — выдохнула она, едва способная поверить в это. Кто-то поверил ей. Наконец-то!

Она забежала вперед.

— Если честно, я не уверен. Эйра, тебе едва исполнилось девятнадцать. Я, оглядываясь назад, помню, каким самоуверенным я был в твоем возрасте, и как мало я на самом деле знал. — Он тихо вздохнул, его взгляд стал отстраненным. — Но я помню, что когда я был в твоем возрасте, на моих плечах лежала тяжесть мира. Я брал на себя задачи, намного превосходящие те, о которых должен был даже думать. Более того, принцесса сказала мне, что у тебя хорошие инстинкты, и я должен прислушаться к ним.

— Да ты что? — Во что играла Ви? Всего несколько часов назад принцесса отказывалась верить Эйре. Если только это было не притворство… но зачем ей это было делать? Надо будет с этим разобраться, но потом. Сейчас с дядей. — Ну, конечно, она так сказала. Потому что я именно такая.

Он усмехнулся.

— Если ты собираешься остаться, то должен быть осторожен. Если ты дашь Столпам шанс, они причинят тебе боль. — Она с трудом сглотнула. — Столпы знают, что я выступаю против них. Они знают про меня, а ты приехал сюда под своим настоящим именем, так что они смогут выяснить, что мы связаны. Они могут причинить тебе вред, чтобы добраться до меня.

— Эйра, я ценю твою заботу, но я могу позаботиться о себе.

— Я знаю, что ты можешь, но это не Солярис. Ты не знаешь здешних нюансов. — Эйра прикусила губу. Даже если он сказал, что хочет верить ей, он не выглядел так, будто воспринимал ее слова достаточно серьезно. — Обещай мне, что будешь держать ухо востро и дашь мне знать, если увидишь что-нибудь подозрительное.

— Если я это сделаю, ты сосредоточишься в турнире на победе для Соляриса?

— Конечно. — Это не было ложью, но и не было всей правдой. Она собиралась попытаться победить, точно так же, как собиралась попытаться убить Ульварта. Эйра была уверена, что сможет сделать и то, и другое.

— Очень хорошо. Я буду, осторожен и настороже.

Тяжелый груз упал с ее плеч, и Эйра почувствовала, что ей впервые стало легче дышать с тех пор, как увидела дядю. Этого было немного, но этот крошечный, ничтожный вотум доверия к ней, подкрепленный его действиями, был всем, в чем она нуждалась. Этого было достаточно, чтобы почти вселить в нее надежду, что, возможно, каким-то образом, когда-нибудь, они восстановят нормальные взаимоотношения. Возможно, он был действительно искренен, беспокоился за нее, и не было никаких других скрытых мотивов.

Фриц вернулся к перевязке ее ран.

— Дядя Грэм здесь?

— Нет, кто-то должен был остаться, чтобы присматривать за Башней Чародеев… И ты знаешь, я бы не доверил ее, кому попало. Поскольку сюда приехало так много людей из нашего руководства, нужны надежные руки, которые будут дома держать бразды правления.

— Он все еще сердит на меня, не так ли? — Даже если бы он дал другие, веские объяснения, Эйра могла бы услышать это в том, как ее дядя говорил о своем супруге.

— Так и есть. — Фриц устало улыбнулся, глядя на ее рану. Без сомнения, он скучает по своей любви в Солярисе. — Ты же знаешь, иногда он может быть упрямым.

— Интересно, и откуда я его взяла, — пробормотала Эйра.

Фриц фыркнул.

— Ты получила упрямство с разных сторон. Оно сидит корнем в фамилии Чарим. Грэм же через многое прошел. Он видел то, чего никогда не должен был видеть ни один мужчина, и выжил, чтобы увидеть мир и процветание. Он становится слишком чувствительным, когда что-то нарушает то спокойствие, за которое он так упорно боролся. Некоторые раны нельзя залечить простой мазью. Таким ранам требуется гораздо больше времени, чем плоти и костям, чтобы затянуться… если вообще они заживают.

Эйра знала, что дядя потерял руку на войне с Безумным королем. Но всегда казалось, что это произошло на далеких страницах учебников истории, хотя, на самом деле, это было всего двадцать четыре года назад. Соларин все еще восстанавливался от полученных шрамов, и сердца людей, которые пережили это, уже никогда не будут прежними.

— Теперь я понимаю, — тихо сказала она. Ее дядя приподнял брови, отклоняясь от ее раны. — Не в полной мере. Я знаю, как много дядя пережил… — Эйра вцепилась в кровать. — Но я уже не та девочка, которой была раньше. Теперь я знаю, насколько хрупок мир, и что за это приходится платить цену, которую большинство не готово платить. Как все это может быстро рухнуть и никогда больше не стать прежним, никогда.

Ее жизнь в Башне — учеба и беззаботность. Маркус. Ее представление о Меру, взятое из прочитанных книг — совершенней не придумаешь. Она — юная девушка до ямы.

Ничто из этого не вернется и никогда не будет прежним.

— Возможно, тебе стоит поговорить с твоим дядей, когда ты вернешься, — мягко сказал Фриц. Его взгляд был задумчивым. — Я думаю, вам будет о чем побеседовать.

Эйра кивнула.

— Я сделаю все, что в моих силах. — Она встретилась с ним взглядом. — Хотя я не уверена, готова ли я к разговору по душам, я все еще уязвлена тем, как вы все относились ко мне. — Слова были спокойными, простыми. Эйра удивила даже саму себя тем, как легко она смогла противостоять боли.

Его глаза немного расширились, но удивленное выражение быстро исчезло. Он кивнул.

— Нам всем надо будет постараться.

Фриц встал и начал убирать коробку с мазью и зельями. Эйра попыталась заставить себя расслабиться. Она так много еще хотела сказать. Слова придут к ней в ту же секунду, как они расстанутся, она просто знала это. Но сейчас ничего не шло.

Наорать на него сейчас ничего не решило бы. Это не помогло бы ей лучше понять его предыдущие решения. Это не изменило бы их и не побудило бы его видеть в ней равную. Отношения, которые у них были, были еще одной вещью, которую она никогда не сможет вернуть.

Но, возможно, у них все еще оставался шанс в будущем. Возможно, они смогут найти новый баланс между собой, если он сейчас говорил искренне.

— Тебе следует вернуться. Игра была почти закончена, когда я ушел, так что я уверен, что сейчас она закончилась. Солярис тогда лидировал, так что, надеюсь, ты вернешься победителем. — Фриц улыбнулся.

— Итак, ты останешься на весь турнир? — спросила она. Он кивнул. — Что ж, в таком случае, я уверена, что увижу тебя снова.

— Надеюсь, не слишком часто. Потому что это будет означать, что ты либо ранена, либо тайком покидаешь деревню, когда не должна… не хотелось бы таких встреч. — Легкая приподнятость его губ подсказала Эйре, что Фриц уже подозревал, что подобные вещи произойдут, несмотря на его предупреждения.

Конечно, он был прав.

— Я постараюсь обезопасить себя. — Она слегка улыбнулась в ответ.

Фриц раздвинула занавеску, ведущую в отгороженную зону, когда другой участник вышел из арки. Пара знакомых глаз встретилась с ней, как это было на арене утром и на балу прошлой ночью…

Оливин.

Глава одиннадцатая

— З

дравствуй, я могу осмотреть тебя в средней секции, — сказал Фриц с формальной непринужденностью.

— Я здесь не ради себя. Я здесь, чтобы узнать, как дела у Йонлина.

— Йонлина? — повторил Фриц, явно сбитый с толку.

Эйра вмешалась, чтобы помочь дяде.

— Один из товарищей Оливина по команде. — Она не слышала, чтобы кто-то еще входил, поэтому сделала несколько уверенное предположение. — Он пришел сюда раньше меня. Им занималась другая целительница.

— А. Тогда позвольте мне проверить записи. — Фриц прошел в угол комнаты, где стоял длинный письменный стол. Он осмотрел ящики и достал из карманов мантии связку с двумя ключами. Использовав один, он отпер ящик в дальнем правом углу. Каждый ящик имел название, за исключением последнего. — Итак… Да, похоже, Йонлин был довольно сильно потрепан. — Фриц что-то бормотал себе под нос, просматривая записи. — Согласно записям, он испытывал сильную боль, поэтому жрица дала ему снотворное.