Причина остаться - Бенкау Дженнифер. Страница 4

– Но я должна все уладить.

– Мне правда нет дела до того парня. Я же просто хочу получить эту должность.

Оливия накрывает ладонью мою руку, лежащую на рычаге переключения передач, пока я по миллиметру приближаюсь к машине позади нас.

– И ты ее получишь. Со связями или без. Если у них в отделе кадров сидят не идиоты с ампутированными мозгами, они увидят, что ты рождена для этой работы… да что там – зачата для нее.

– И как же мне за одно коротенькое собеседование просветить их о причине своего зачатия?

– Любой, кто обменяется с тобой больше чем тремя словами, это поймет, – парирует Оливия, давая мне успокаивающее ощущение. – Ты вдохновляешь людей. Твое хорошее настроение передается другим, а твой энтузиазм захватывает всех. Дорогая, то, что ты рассказывала о той динозавро-птице-куро-корове…

– Археоптериксе, – не удержавшись, поправляю я.

– …впечатлило даже меня. А я ведь была твердо уверена, что мне будет чертовски скучно. И теперь не могу дождаться, когда ты проведешь мне персональную экскурсию. Ты прирожденный музейный гид. Если они этого не увидят, то тебе вообще не стоит соглашаться на эту работу.

– Почему?

– Потому что это значило бы, что там сидят одни идиоты, так что лавочка все равно скоро закроется.

– Ты надо мной прикалываешься. – Стивен уставился на меня, будто я только что попросил его отменить свадьбу и жениться на мне. А его шафер, кажется, собирается бросить огромный зонтик, который держит над ними обоими, снять свой пиджак, закатать рукава и всыпать мне по первое число. Или по меньшей мере попробовать. – Это же хренов кактус!

– Да ты что. А я не заметил. – Я ожидал, что он не поймет шутку, поэтому не затягиваю свое притворное удивление. – Серьезно, Стивен. Иди на регистрацию, вручи Карлине кактус и увидишь, что произойдет. Доверься мне.

Последнюю фразу мог бы и не говорить. Меня пригласили на свадьбу по желанию невесты, жених бы, наверно, предпочел вмуровать меня ногами в бетон и зашвырнуть на дно реки Мерси. Все-таки меньше девяти месяцев назад я переспал с его будущей женой. Хотя они тогда взяли перерыв в отношениях, причем по его инициативе; Карлину никто даже не думает обвинять, а меня… Ну, я не в ответе за спасение душ идиотов. И в конце концов, это не я настолько туп, чтобы забыть букет невесты в такси, а Стивен. Я просто предложил доехать на моем велосипеде до ближайшего цветочного магазина и купить замену, и пусть он этого еще не знает… но кактусом с красным цветочком я сделал ему настоящее одолжение.

У меня в голове на повторе играет «Round Here» группы «Counting Crows»; эта песня помогает мне снять даже самый большой стресс, а тот, что возник из-за Стивена, тем более.

– Карли терпеть не может срезанные цветы, – заявляю я. Этот лузер собирается жениться на ней через двадцать минут, так почему он не в курсе? А может, и в курсе, но ему наплевать. Скорее всего, он понял, что его невесте нравятся маленькие сумасшествия, однако не подозревает, что это заходит настолько далеко, что она просто презирает вычурные условности. – Она ненавидит смотреть, как они вянут. Обыкновенные цветы в горшках кажутся ей жалкими и в зале регистрации выглядят ничуть не лучше, чем кактус.

Стивен переступает с одной ноги на другую:

– Может, расскажешь мне еще что-нибудь о моей жене?

Я пожимаю плечами. Что он хочет услышать?

Ткань моего костюма на плечах уже промокла под дождем, на свадьбу я приду мокрый, как канализационная крыса. Разумней было бы уехать домой. Кроме Карлины, меня тут все равно никто не желает видеть. Но она расстроится, если я не останусь. Так что я остаюсь.

– Я знаю ее почти исключительно по университету. – И еще по одной ночи. – Но хорошо разбираюсь в людях. И хотя я бы с превеликой радостью прикололся над тобой, Стивен, но не рискнул бы обидеть Карлину в самый прекрасный день ее жизни.

Я протягиваю ему кактус. Моросящий дождь развешивает на его колючках сверкающие жемчужины капель. Выглядит очень мило: такой промокший под дождем свадебный кактус.

Стивен колеблется.

– Твою мать, только не устраивай сцен. Вручи ей кактус в знак того, что по-настоящему ее знаешь, скажи что-нибудь символичное ее родителям, например, что ваша любовь сможет выдержать любую засуху, и ради бога, сделай вид, что все это твоя идея.

– Стив, я могу быстро доехать до заправки, у них есть цветы, – бормочет шафер и сверлит безобидный кактус таким взглядом, будто он в любую секунду может выстрелить в него иголками.

У Стивена на лице по-прежнему написано недоверие, но где-то в голове явно закрутились шестеренки. Повезло. Мне было бы трудно смириться с тем, что Карлина вышла за полного тормоза.

Двадцать минут спустя я сглатываю, когда дверь распахивается, появляется Карлина в молочно-белом платье до пола и с венком в стиле бохо в длинных волосах и шагает по проходу к месту, где ждет регистратор и ее будущий муж с кактусом. Она не захотела венчаться в церкви, но атмосфера задумывалась такая же. Поэтому ее подружки украсили строгий зал гирляндами и бумажными цветами. Из колонок звучит фортепьянная музыка и сливается с мелодией, которая сегодня с момента пробуждения играет у меня в голове. Карлина ослепительно улыбается рядам гостей. Ей двадцать пять лет, она старше меня всего на год, но почему-то такое ощущение, что на целую жизнь. Летом она оканчивает магистратуру в области морской биологии, после чего планирует получить степень кандидата наук, пока я до сих пор тяну лямку бакалавриата. А Карли выходит замуж!

Улыбайся, велит мне мозг, и парочка мышц у меня на лице повинуется.

Людей немного. Члены семьи, ближайшие друзья и, наконец, я. Классическая студенческая свадьба со скромным бюджетом и множеством глаз на мокром месте. К тому моменту когда Карлина замечает кактус, она уже повернулась ко мне спиной, так что ее лица мне не видно. Но она поднимает обе руки ко рту, и подрагивание ее плеч выдает, что она смеется и так наверняка прячет слезы. На мгновение Карли оглядывается на гостей, посылает воздушные поцелуи родителям, подмигивает в сторону своих лучших подружек и машет всем остальным. Она кажется невероятно счастливой, поворачиваясь к Стивену и нежно поглаживая кончиками пальцев горшочек с кактусом. Она заслужила это счастье, и я рад за нее, правда рад. Моя улыбка держится сама собой, хотя на меня больше никто не смотрит и можно было бы перестать. Но песня продолжается.

Она говорит, это только у меня в голове.

Она говорит, тссс, это только у меня в голове [6].

Голоса смолкают, слышны лишь щелчки фотокамер, и мне хочется, чтобы можно было запечатлеть этот миг мимолетного счастья, как картинку, законсервировать его, чтобы доставать, когда сильнее всего в нем нуждаешься.

Но счастье живое. Даже самая аккуратная попытка заморозить его убьет его. И одной мысли об этом хватает, чтобы меня сковал холод.

И я не вижу ничего, ничего вокруг.

Лучше мне уйти.

– Сибил. Рада видеть вас здесь. Присаживайтесь, пожалуйста. Меня зовут Вивиан Блант, я курирую выставки в Музее Мэри Эннинг и провожу предварительный отбор на открытую вакансию ассистента.

Я изо всех сил стараюсь глупо не лыбиться куратору, пусть она бы этого и не заметила, поскольку, кажется, углубляется в изучение моего резюме. Огненно-рыжие локоны уложены мягкими волнами, от нее исходит интенсивный аромат духов и лака для волос. То, что у меня от волнения дрожат пальцы, она явно уже заметила. Лучше не буду наливать себе ничего из расставленных на столе воды или соков, а то еще залью его.

– Пожалуйста, зовите меня Билли, – говорю я и заклинаю кожаный стул не издавать пукающих звуков, когда я переношу вес.

– Хорошо, Сибил. – Вивиан Блант поднимает взгляд и смотрит на меня льдисто-голубыми глазами. – Это подводит нас непосредственно к моему первому вопросу о вас. В своем резюме вы подписались именем Билли, однако в вашем школьном аттестате значится «Сибил». Моя первая ассоциация в связи с этим расхождением: вы испытываете проблемы с уважением, раз ставите под сомнение авторитет собственных родителей.