Право убийцы 2 (СИ) - Гуров Валерий Александрович. Страница 19

Поэтому момент внешности прокатывал только с людьми, потому что вне зависимости от миров, каждый человек имеет рептильный мозг, а там заложено одно и то же: темнота это плохо, свет это хорошо, красивое это хорошо, некрасивое плохо.

И вне зависимости от индивидуальных предпочтений, чем лицо симметричнее, тем больше в нем красоты.

Простая психология для чайников, которая прокатила с этими «опытными богами». И, в отличии от них, я спокойно считывал все эмоции, даже не видя лиц.

Слон, который, приподняв маску, пил вино из бокала, был равнодушен ко всему. По его жестам, расположению тела на диване, становилось ясно, что арена и бои для него — такое же привычное дело, как фильм посмотреть. Это не вызывает ажиотажа, и ему просто все равно. Почему он здесь? А почему бы и нет, для него это место и компания ни лучше и не хуже остальных.

Кит тоже не нервничал, но уже по другой причине — ему нравились бои, а вот разговоры со мной он считал бесполезной тратой времени. Поэтому этот мужчина не повернулся ко мне, а, взяв пульт, принялся отматывать видео на экране, решив пересмотреть какие-то моменты.

Крокодил чего-то ждал. Его якобы вальяжная и расслабленная поза лично мне выдавала напряжение. Чуть сильнее побелевшие пальцы, сжимающие тонкое стекло бокала, перекрещенные в щиколотках ноги, показывающие, что еще секунда — и он готов вскочить. Но это не была агрессия, это больше походило на готовность вмешаться во что-то, что как он подозревал, может произойти. И смотрел Крокодил не на меня, даже не видя направления его глаз под маской (а глазницы были закрыты тем же пластиком, что и в моей до апргрейда), я чувствовал, что Крокодил следил за Львом.

Змея шипела вокруг меня и едва слышно материлась. Не в силах усидеть на месте, женщина не ответила мне на вопросы, и просто шагала из угла в угол, опустив голову и что-то то ли рассчитывая, то ли проговаривая. Приложив небольшое усилие, я смог расслышать, что Змея готовилась к разговору перед кем-то. Отчитывалась за прошедшую неудачу в эксперименте. То есть я — эксперимент?

А вот Лев встал со своего места, подходя ближе, наклоняя голову в разные стороны, словно рассматривая меня с разных ракурсов, а потом расплылся в улыбке — ее было слышно в голосе:

— Гепард, ты был великолепен! Этот бой просто какое-то безумие! — интересно, а фальш радости слышал только я со своим обостренным слухом, или остальные тоже это почувствовали?

— Так жить хочется, — просто ответил я, прикидывая, подбирается ли Лев с радушно раскинутыми руками чтобы обнять, или чтобы поближе подойти, усыпив мою бдительность, и задушить голыми руками.

— Это понятно, конечно, но мы все в восторге! — продолжил лить лесть царь зверей, и вот эту ложь услышала даже бормочущая на другом конце зала Змея, зашипев что-то нелицеприятное. Но Лев сделал вид, что ничего не заметил.

— Алтарь — это волшебный камень, который дает… Эээ… силу. Мы щедро награждаем тех, кто прошел наши испытания и смог нас порадовать, — мужчина пытался выкрутиться, продолжая изображать радушного хозяина. — Но раз эта награда не сработала, то позволь тебя порадовать вот этим.

И из внутреннего кармана пиджака Лев достал золотую банковскую карточку, подавая ее мне. Никаких подвохов — просто золотая карточка. Поэтому я ее взял, покрутив в руках. Обычная, стандартная, без имени пользователя, но со всеми полагающимися чипами для использования.

— Тут твой выигрыш в денежном эквиваленте, сумма более чем достойная. А сейчас я считаю, что ты выполнил наш договор, и предлагаю его расторгнуть, — подскочивший с места Крокодил подал в вытянутую руку Льва два листика бумаги, скрепленных степлером. А тот передал уже мне.

Я быстро прочитал по диагонали, что это такое когда-то подписал Вронский.

Оказывается, бойцы на арене заключали договор найма, в котором обязались выполнить испытания, и понимали, что могут пострадать или погибнуть при выполнении. В случае гибели деньги они не получали, если увечья не позволяли проходить испытание дальше — часть суммы, а вот при выиграв, получали восьмизначную сумму в денежном эквиваленте, либо (какой интересный ход) замену в магическом плане. При этом если выбиралась магия, денег уже не давали.

Все составлено юридически, с такими формулировками, что я просто восхитился. Такая большая подвешенная морковка, что ослы не видели длину веревки, на которой она висела.

А эти звери — молодцы! Что такое бои, любые, подпольные или нет? Это не просто драка между двумя и более сторонами. Их устраивают, потому что кто-то хочет на это смотреть. А если хочет — то и готов заплатить просто за саму возможность. Но ведь бои — это еще и азарт. А там, где азарт — всегда есть деньги. Ставки на победителя, на время, сколько продержится, на количество увечий, на количество конечностей, которые останутся после боя. Было бы желание и деньги, а предмет ставок найдется.

То есть с таким договором организаторы не рисковали деньгами или возможными юридическими проблемами. Все очень просто: магия в этом мире решает все, количество и уровень дара играет огромную роль, поэтому пацаны, такие же, как Марк Вронский, вступали в эту смертельную игру, буквально ценой в жизнь, стремясь выиграть эту же жизнь — но в лучших условиях. И дело не в деньгах.

Скорее всего, деньги, даже если кто-то оказывался на моем месте, не выбирал никто. Только магию. А дальше… А дальше их заставляли пройти адаптацию. Я вспомнил, где еще видел похожий черный камень — у себя в руках буквально несколько часов назад. Когда держал небольшую фигурку, изображающую гепарда. Значит, существует какой-то особый минерал, помогающий раскрыть в себе магию слияния с питомцем. И мне его так вовремя подкинул Фокс, оставив в дураках организаторов подпольных боев.

— Ты храбро сражался, и теперь твой договор выполнен, претензий же нет? — Лев протягивал мне ручку, и я на секунду обдумал дальнейший ход. Не подпишу — и что дальше? На арену меня больше не выпустят, если это некий эксперимент, то я доказал свою несостоятельность в качестве подопытного кролика. Рассказывать мне правду никто не будет, то есть как источник информации бои мне бесполезны. Если буду сопротивляться, то ничего им не мешает просто меня пристрелить и сделать вид, что так оно и было. Искать меня никто не будет, только многие, уверен, порадуются.

Сейчас же мне предлагают деньги и обо всем забыть — соглашение о неразглашении всего происходящего тоже было прописано в договоре, и, кроме этого, все магически закреплено. Мирный выход, скажем так.

— Нет, конечно, жалко, магии не получилось взять, но… Что делать, значит, мне не везет, — я горестно вздохнул и подписал договор, передавая его обратно Льву.

— Перед уходом тебе стоит зайти к Лисе для медицинского осмотра, — пожал мне руку Крокодил, и ушел на свое место, потеряв ко мне весь интерес.

— Хорошо, спасибо, — кивнул я, и убрал золотую банковскую карточку в карман штанов. Лев руки жать не стал, просто кивнул на прощание.

И я ушел, поняв, что разговор закончен.

Около двери торчал мужик, который привел меня сюда.

— Мне сказали, надо к Лисе сходить, — пояснил я дальнейшие действия, и мужик пошел вперед, показывая дорогу.

Через несколько минут я оказался в обычном медицинском кабинете. И если бы не был уверен, что место для боев другое, то создалось бы впечатление, что я снова оказался там же, где Лисичка меня приводила в себя перед разговором с Гиппопотамом.

— О, опять ты, — вроде бы искренне обрадовалась мне рыжая девушка в белом халатике медсестры. И даже длинные рукава не смогли скрыть моего внимательного взгляда на запястье — лепестков татуировки не было. Значит, просто вынужденная работать в условиях «масочности» и скрытия личности, девушка сама обряд слияния не проходила, и в лисой становиться не может.

— Я крайне разочарован, что последний раз, — мое поведение по сравнению с общением с организаторами сразу же поменялось с «простого идиота» на «галантного кавалера». — Ты поразила мое сердце с первого взгляда, и оно обливается кровью при осознании, что это последний раз нашей встречи.