Темный Охотник 4 (СИ) - Розальев Андрей. Страница 7

Так и не придумав ничего толкового, я просто выплеснул, выпустил во вселенную волну собственной силы со своим «отпечатком», как бы подписью. «Всем, кто меня слышит, я Артемис, и я здесь, в этом мире!»

Совсем рядом с вами, братья Райнер и Сандр. Услышьте меня, и знайте, что мы соседи! И мы обязательно встретимся! Надо только подкачаться чуть-чуть…

* Сандр и Райнер — персонажи книг «Кодекс Охотника» (если вдруг кто ещё не читал) и «Стража Кодекса». Эти и другие книги по вселенной «Кодекса Охотников» вы найдёте здесь: https://author.today/collection/6303

Глава 3

Обещание

Очнулся я на обочине дороги, в круге мёртвой травы радиусом метра три. Первым делом, ещё не вставая, вытащил телефон. И очень порадовался, что эта модель, разработанная специально для егерей и сильных одарённых, способна выжить среди беснующихся энергий. Телефон всего лишь завис.

Перезагрузил.

Как только нашлась сеть, часы на экране скакнули на час вперёд. Понятно… Ну что ж, легко, я бы даже сказал — очень легко отделался. Если бы не предупреждение Тёмной, что братья уже всё порешали, я бы продолжил срывать печати в попытке добраться до Кодекса. И если бы выжил, собирали бы меня потом по кусочкам, и очень долго.

Так что на фоне возможных последствий, реальные показались мне сущей ерундой. Всего лишь обожжённые, местами сгоревшие каналы. Печать регенерации уже принялась за дело, и меня пробило на нехилый такой сушняк. Да и на ногах я, как выяснилось, стоял так себе.

Хорошо, что я на своей земле, и максимум, что мне здесь угрожает — это головомойка от деда.

В результате истощения километр, остававшийся до дому, я преодолевал почти час. Впрочем, подумать мне было о чём.

Случившееся изменило всё. Раньше я предпочитал вообще не вспоминать Орден и братьев, потому что не чувствовал никого рядом, и воспоминания о былом братстве приносили только боль и чувство утраты. Складывалось впечатление, что или я переродился спустя столько тысячелетий, что сам Орден перестал существовать, или же я переродился где-то столь далеко, что не слышу даже отголоска.

Первый звоночек прозвенел, когда Нага при первом знакомстве прямо спросила, не из Ордена охотников ли я. Я тогда, конечно, отбрехался. Но уже тогда понял, что Орден жив, сколько бы ни прошло времени. А язык, уровень технического развития инфернов, татуировки самой принцессы — всё говорило о том, что прошло не столь много. Мы с инферняшками достаточно легко понимали друг друга, в техническом развитии они дошли до приручения пара, а татуировки… Такие сакральные вещи вообще не меняются. И даже если это был другой мир, в котором «наследил» какой-то другой знакомый Лилит демон… Хотя нет, такое совпадение — слишком даже для многомерной вселенной.

Вообще, чем больше в том или ином мире влияние магов, тем общество консервативнее. Хотя бы потому, что магия сильно увеличивает продолжительность жизни. А после первой сотни лет хочешь не хочешь консерватором станешь.

В обществе инфернов содержание магов равнялось 100%. О чём мне это говорит?

Да ни о чём. Только о том, что язык и татуировки могли оставаться неизменными на протяжении тысячелетий.

С другой стороны, Великий Охотник Сандр, который родился, жил и умер уже после меня. А великими за сотню лет не становятся.

А значит… Значит, с моей гибели прошло от двух до ну максимум двадцати тысяч лет. Очень приличный разбег, конечно. Но по факту, мне это абсолютно ничего не даёт. Можно, конечно, для хохмы спросить у Тёмной, но она, скорее всего, лишь посмеётся.

Вот, пожалуй, какой единственный вывод можно с уверенностью сделать. Мы переродились друг за другом. Сперва Сандр, потом Райнер, и третьим — я. Хотя погибли в другом порядке и с большой разницей во времени.

А нет, ещё второй вывод: мы где-то неподалёку друг от друга, в сравнении с расстоянием до миров Кодекса. Хотя в многомерной Вселенной это не совсем расстояние… в том смысле, что речь не о километрах. Так же как погружение в тени — это не движение вниз. Есть у нас в Ордене умники, которые могут всё это объяснить. А у гранд-мастера Вульфа есть даже карта миров. Вот только миров — неисчислимое множество, как звёзд на небе, и обычная карта, какой бы подробной она ни была, все не отобразит. Так что очень непростая это карта…

И третий вывод напрашивается сам собой: это ж-ж-ж-ж неспроста! Три не самых слабых Охотника перерождаются с разницей в несколько лет, если не месяцев, в практически соседних мирах, далеко от «центральных» миров. Кодекс ничего не делает просто так, и даже если сюда вмешалась Тёмная — её дурой тоже не назовёшь. Долбанутой во всю головушку — это да. Но точно не дурой.

Похоже, скоро в этих мирах станет очень-очень жарко!

А значит, пора качаться ещё интенсивнее! И в первую очередь мне нужны ещё печати.

Завтрак я, само собой, пропустил. Да уже и до обеда оставалось немного. И это хорошо, потому что жрать хотелось очень сильно, а жрать одни ядра — ну такая себе диета, желудок можно испортить.

Мне удалось проскочить к себе незамеченным. Точнее, меня заметили только охрана и парочка слуг, которые, разумеется, никаких вопросов относительно моего внешнего вида не задавали. И даже в своём крыле я никого не встретил. Слышал из гостиной разговоры, видимо, мама, сестрёнка и инферняшки там собрались. Так что я проковылял в свою комнату, скинул испачканную в дорожной пыли одежду и с наслаждением завалился в кровать.

И я бы с удовольствием отдохнул, но тут ко мне заглянула Нага. Зашла и привалилась спиной к двери.

Вечно весёлая и лёгкая, сейчас она хмурилась, кусала губы и щурилась на меня с понтом дела: «Ты обещал!».

И как же, блин, не вовремя! Вот не до неё сейчас, ну честное слово!

— Ничего, что я тут в трусах лежу? — спросил я у неё.

— Я увидела, как ты зашёл, — объяснила она, проигнорировав моё замечание. — Ты ведь по Лагранжу что-то делал, когда уходил.

С кряхтением я сел в кровати. Уставился девушке в глаза. От моего тяжёлого взгляда она поёжилась, но не сбежала.

— Послушай, Нага, — я осторожно подбирал слова. — Он никуда не денется. И мы обязательно его найдём. Но есть несколько нюансов. Во-первых, он неодарённый, и ты не можешь взять и так просто его убить. То есть и одарённого нельзя, но одарённого можно вызвать на дуэль. А этого нет.

— Я найду в лесу дерево, срублю все ветки, насажу его на это дерево, и буду смотреть, как он умирает, — ровным голосом ответила Нага. — А когда он сдохнет, сожгу там всё, не оставив следов. Никто не докажет, что это была я.

— Неплохой план, — я покивал головой. — Но есть одна несостыковка. Мы очень приблизительно знаем, где он сейчас находится. Прямо сейчас он может уже садиться в поезд или дирижабль. И вот когда мы будем его там искать, мы обязательно засветимся. И полиция возьмёт след. Род Черновых поручился за вас, и вы не должны совершать преступлений, Нага.

— Я не хочу нарушать закон, я хочу мести. Ты забрал жизнь жреца, так помоги найти Лагранжа.

— Вторая загвоздка, — покачал я головой, — мы не знаем, кто он. Что он вообще забыл в России? Мы знаем, что он никакой не Лагранж, но кто он такой — мы не знаем. Не одарённый — не значит, что не может принадлежать влиятельному роду. А вот неодарённого аристократа на дуэль вызвать всё же можно, только без использования магии. Понимаешь?

— Ты хочешь его сперва найти, а потом уже решать, как поступить? — кажется, в голове красотки что-то щёлкнуло, и мозги, наконец, включились и начали соображать.

— Именно так! Никуда он от нас не денется, более того! Я думаю, он сам к нам придёт.

— Зачем?

— Чтобы отомстить, конечно! — я хотел улыбнуться, но улыбка вышла кривоватой. — Ведь мы разрушили его карьеру.

— Бедняжечка! — Нага оскалилась. — Обязательно попрошу прощения, прежде чем выпотрошить!