Долгая дорога домой [Долгий путь домой, У них нет мира] - Андерсон Пол Уильям. Страница 7

— Там, где мы были, — сказал Ленгли медленно, — мы всегда считали, что лучше управлять случайностью, чем полагаться на неё, а ведь наследственность — дело случая.

— В наше время это не имеет значения. Я же говорил о генной инженерии, — Чантхаваар положил руку ему на плечо и слегка сжал его. Это был не дружественный жест, как заметил Ленгли, а скорее отличие от обычая. — Послушайте, капитан, я не посылаю вас к дьяволу за то, что вы сказали, но другие могут сделать это и гораздо дальше. Это я намекнул.

— Чантхаваар, что мы можем… я и мои друзья… делать? — Ленгли почувствовал смущение и раздражение в своём голосе.

— Ваше положение вдвойне необычно, не так ли? Я назвался вашим патроном, и вы получите квазиминистерский ранг. На некоторое время… Это, кстати, не благотворительность. Технон имеет фонд на непредвиденные обстоятельства, и вы были классифицированы, как непредвиденное обстоятельство. Окончательно мы найдём вам какое-нибудь занятие, но не беспокойтесь относительно перехода в Общинники. Если ничего не изменится, ваши знания о прошлом позволят вам стать историками и посвятить этому оставшуюся часть жизни.

Ленгли кивнул. Ему было все равно, так или по-другому. Пегги уже нет в живых. Да, Пегги умерла. За пять тысяч лет она стала пылью, глубина её глаз и её губы, от неё осталась только его память. Он пытался вернуть себя к реальности, сосредоточиться на важных деталях, необходимых для выживания в этом новом мире, но воспоминание терзало, его как нож.

Он никогда не увидит её снова!

И ребёнок стал пылью, и его друзья стали пылью, и его народ стал пылью: мир жизни и радости, величественных зданий, песен, слез и желаний, стал несколькими пыльными листами в каком-нибудь забытом архиве. Как будто бы и он сам превратился в призрак.

Ленгли нагнул голову, ему хотелось плакать, а Чантхаваар смотрел ему в глаза.

— Это не шутка, — сказал Чантхаваар доброжелательно, и добавил спустя мгновение. — Учтите мой совет и пока сосредоточьтесь на текущих делах. Это должно помочь.

— Да, — сказал Ленгли, не глядя на него.

— Вы же собираетесь пустить здесь корни?

— Я подумаю.

— Ленгли, ладно, если захотите, можете отправить куда-нибудь, — и затем он неожиданно резко добавил. — Очнитесь! Попытайтесь развлечься. Я покажу вам некоторые интересные чудеса.

Ленгли сидел, уставившись в пол.

— Есть одно дело, в котором вы можете помочь уже сейчас, — сказал Чантхаваар. — Из-за него я и явился к вам, хотя мог бы вызвать вас в свой кабинет. Дело весьма секретное.

Ленгли смотрел на его губы, вспоминая, как Пегги гладила его волосы, а потом обнимала, пятьдесят веков назад.

— Дело касается чужака, который был с вами. Как его имя, кажется, Сарис Хронна?

— Вроде бы. А что случилось?

— Он бежал, вы знаете. И мы не можем его найти. Он опасен?

— Не думаю. Во всяком случае, он нам не досаждал. Его соотечественники обладают острыми охотничьими инстинктами, но совершенно мирные во всех других отношениях, и весьма дружелюбны. Сарис отправился с нами взглянуть на Землю, что-то вроде посла. Возможно, он бросился бежать из-за того, что ему в голову пришла некая мысль. Может быть, он боялся очутиться в клетке.

— Он может управлять электронными и магнитными цепями. Вы знали это?

— Конечно. Это удивило нас, в начале. Его раса — не телепаты в обычном смысле, но они чувствительны к нервным импульсам, особенно к эмоциям, и могут, в свою очередь, транслировать их. Я… В действительности же я не знаю, может он читать человеческие мысли или нет.

— Мы ищем его, — сказал Чантхаваар. — Если у вас есть какие-нибудь предположения по поводу того, где мы можем его найти, или что мы можем сделать в этом направлении, скажите мне.

— Я… подумаю над этим. Но я уверен, что он не опасен, — Ленгли замолчал, задумавшись. Он мало знал о разуме холатанина. — Это не люди.

— Вы записали, что эта планета расположена в нескольких тысячах световых лет от Сол. Она, конечно, неизвестна нам. Мы не хотим причинить ему какого-либо вреда, но хотели бы обнаружить его.

Ленгли скользнул по собеседнику взглядом. Под подвижной, улыбающейся маской лица Чантхаваар крылось возбуждение, в глазах — охотничий блеск.

— Почему вы так торопитесь? — спросил космонавт.

— Есть несколько причин. Главным образом потому, что он не прошёл карантин и может занести опасные для жителей Земли микроорганизмы. Мы сталкивались с подобным прежде.

— Мы провели на Холате несколько месяцев. Я никогда не чувствовал себя таким здоровым, как там.

— Это все равно должно быть проверено. Кроме того, ему ведь нужно питаться, и он, возможно, будет делать это грабежом. Так есть у вас какие-нибудь идеи по поводу того, где его можно искать?

Ленгли поник головой. — Я обязательно подумаю над этим, — сказал он осторожно. — Возможно, я найду ответ, но сейчас сказать что-либо трудно.

— Хорошо, — сказал Чантхаваар, — пойдёмте, пообедаем.

Он поднялся. Ленгли последовал за ним. Они вышли из помещения, и оба охранника следовали за ними на расстоянии шага. Космонавт не обращал внимания на залы и вертикальные антигравитационные шахты, через которые они продвигались. Он был погружён в свои мысли.

«… Моя дорогая, я никогда не вернусь. Ты ждала, и ты старилась, и ты умерла, и я никогда не вернусь к тебе. Я… прости меня, милая, прости. Прости. Все в пыль…»

И немного ниже, где-то в подсознании, уже бродили мысли, ещё недоверчивые и осторожные:

Чантхаваар кажется довольно милым. Но он из высшего руководства. Зачем ему лично гоняться за Сарисом? Доводы, которые он привёл, слишком слабы, и что-то более важное, министр скрыл.

Что же мне делать?..

Глава 4

В доме Министра Улиона, Высокого Комиссионера металлургии, был приём. Присутствовала верхушка Солар и внешних миров, и Чантхаваар повёл туда экипаж «Эксплорера».

Ленгли в сопровождении агента двигался по коридорам, обрамлённым колоннами, где воздух был пронизан мягким светом, дробившимся и отражавшимся среди зеркальных стен. За ними топало с полдюжины телохранителей, одинаковых гигантов. Чантхаваар объяснил, что они являются его персональными рабами — результатом хромосомной дубликации экзогенетического банка. В них было нечто не совсем человеческое.

Космонавт старался преодолеть ощущение неуклюжести, хотя и не мог вообразить, что выглядит привлекательно со своими тощими волосатыми ногами, высовывающимися из-под туники. Он, Блостейн и Мацумото были разъединены своими свитами с самого момента освобождения. Теперь у них появилась возможность пообщаться. Они сидели кружком, почти не разговаривая, в основном ругаясь шёпотом, полным боли; всё было так ново, опустошающе внезапно. Они приняли приглашение Чантхаваара без особого интереса. Какое дело может быть у трех привидений на приёме у живого человека?

Зал, в котором они находились, был просто великолепным, кресла и остальная мебель были будто бы отлиты по фигуре человека и появлялись по вызову. Ленгли вспомнился покрытый клеёнкой кухонный табурет, жестянка с пивом перед ним и ночное небо над Вайомингом, и Пегги, сидящая рядом.

— Чантхаваар, — спросил он внезапно. — У вас все ещё есть лошади? — Это слово существовало на нынешнем языке Земле.

— Что?.. Я не знаю. — Собеседник взглянул на него с удивлением. — Никогда не видел ни одной, знаю о них только по истории. Но где-то они есть… да, на Торе есть для развлечения, если их нет на Земле. Лорд Браннох часто надоедает своим гостям рассказами о лошадях и собаках.

Ленгли вздохнул.

— Если их и нет в Солнечной системе, то вы можете синтезировать хотя бы одну, — сказал Чантхаваар. — Можно сделать очень хороших животных по заказу. Вы прежде когда-нибудь охотились на драконов?

— Даже представить себе не мог, — сказал Ленгли.

— Нам повезло, что этой ночью здесь будут очень важные люди, — сказал Чантхаваар. — Если вам удастся понравится кому-нибудь из них, ваше будущее обеспечено. Держитесь подальше от леди Халин, её муж ревнивец, и он ухлопает вас, как безмозглого раба, если я не вмешаюсь. Вы не должны попасть под впечатление того, что увидите, это судьба молодых интеллектуалов — играть в осмеяние современного общества, а вы можете заразиться этим от них. Избегайте говорить что-либо, что можно истолковать, как двусмысленность. Итак, вперёд, и приятно проведите время.