Книга белой смерти - Вендиг Чак. Страница 33

Собака пропала, и вот теперь пропал его отец.

«Я тебя найду, папа. И спасу».

Впереди отец петлял среди кипарисов и мангровых зарослей, перешагивая через заполненные водой канавы и спотыкаясь о кочки мха. Человек упорно шел следом за ним. Отец оглянулся, и теперь у него на лице была маска: комичная серая рожица Белки Ширли с носом-пуговкой, розовыми щеками и мохнатыми ушками. Маска казалась настоящей до тех пор, пока не перестала казаться настоящей, и тогда она просто стала похожа на дешевую резину.

Человеку стало плохо, и он был вынужден остановиться. Провел рукой по лицу. Его пальцы испачкались чем-то маслянистым и белым. Все его тело чесалось. Ему захотелось лечь и поспать немного, забыв всю эту чепуху, но отец бежал и бежал, не останавливаясь, и кто тогда сможет его догнать? Но когда он снова поднял взгляд, то обнаружил, что никого догонять не нужно. Потому что отец стоял перед ним. Подбоченившись. На лице неодобрительное выражение.

– Я человек идей, – сказал Дирк Гарлин, если его действительно звали так. – Но ты лишь человек моих идей.

– Извини, – сказал человек, не в силах вспомнить, как его зовут.

И тут его отец исчез.

И имя его отца также исчезло.

Человек сел на поваленное дерево. Посмотрев на свою руку, он обнаружил в ней пистолет – массивный «Кольт дефендер» 45-го калибра с белыми накладками из слоновой кости на рукоятке. Пистолет был покрыт пятнами ржавчины. Нет, не ржавчины. Крови. Той же самой крови, которая темно-бурыми точками покрывала руки человека. У него в сознании всплыло имя: Вик. И затем пистолет снова исчез – словно призрак. Существовал ли он вообще? И кто такой был этот Вик?

Затем, как и все остальное, это также исчезло.

Человек чихнул. При этом у него из носа и рта выделилась не слизь – хотя и нечто похожее. Скорее это был маслянистый белый порошок, похожий на залитый маслом кукурузный крахмал. Казалось, этот порошок испускает слабое белое сияние. «Я свечусь, – подумал человек. – Сияю подобно солнцу. Ну, че-че-че-черт побери, ре-ребята, я о-определенно чувствую сесебя неважно». Его липкие губы склеились. Он снова чихнул. Исторгая тот же самый белый порошок.

Собака исчезла. Он ее больше не видел.

Его отец тоже исчез.

Он чувствовал бесконечную усталость. «Всего одну минуточку. Они меня подождут». Тогда он подкрадется к ним, когда они устроятся поудобнее. Проберется сквозь кусты, найдет их и набросится на них – бу!

– Лучший подарок, который можно сделать, – это сюрприз… – пробормотал человек и закашлялся, чувствуя, как струйки липкой слюны приклеивают его нижнюю губу к верхней. Теперь он уже не мог договорить фразу до конца; его разбирал такой смех, что глаза у него слезились, а из носа текло. Слова вырвались булькающим потоком, горячим месивом неразборчивой каши: – …потому что человек никогда его не забудет.

Он упал лицом вниз.

И тотчас же забылся сном, перешедшим в кому.

Больше он не проснулся.

Тело Джерри Гарлина обнаружили только через две недели. К этому времени было уже слишком поздно – и для него, и для всех остальных.

Часть II

Пастухи и стадо

14

Свет Господень

19 ИЮНЯ

Церковь Света Господня, Бернсвилль, штат Индиана

Церковь не представляла собой ничего примечательного. Если не смотреть на маленькое кладбище, огороженное забором из проволочной сетки, или на крест, висящий у двери, или на вывеску, провозглашающую прописными буквами: «ТОТ, КТО ПОЧТИ СПАСЕН, НА САМОМ ДЕЛЕ БЕЗНАДЕЖНО ПРОПАЛ», можно было принять ее за обыкновенный жилой дом. Стены, обшитые белыми досками. Усыпанная щебенкой дорожка сбоку. Окна со сколоченными наспех ставнями. Низко свисающие водосточные трубы, похожие на сломанные ветви умирающего дерева. В задней части невысокая башенка со шпилем, с видом на вытоптанную лужайку.

Мэттью Бёрд, пастор церкви Света Господня, не имел ничего против того, что церковь внешне напоминала обыкновенный дом. Он хотел, чтобы она создавала чувство дома. Отчасти потому, что это действительно был дом: это был дом самого Бёрда, он был домом для тех, кому требовался на время кров (как, например, Геринджерам, чей дом два года назад разрушил торнадо), и, разумеется, для самого Христа.

– Здесь живет Бог, – имел обыкновение повторять Мэттью. Но затем он хлопал по груди себя и своего собеседника. – Но Он также и здесь.

И все-таки церковь требовала какого-то внимания. Началось лето, и Мэттью надеялся на то, что сможет заручиться помощью местных школьников.

Впрочем, одними надеждами дело не делается. Поэтому Мэттью в душе подозревал, что работать предстоит ему одному, одинокому воину. Да, возможно, Бог живет здесь и Иисус был сыном плотника, но вряд ли кто-либо из прихожан пожалует сюда с молотком и гвоздями.

Эта работа ложилась на людей.

Однако сегодня предстояла работа другого рода. Выйдя на крыльцо, Мэттью попрощался с теми, кто приходил на встречу по программе «Благословенная перемена», которая предоставляла опирающуюся на церковь помощь всем тем, кто желает избавиться от зависимости – любой зависимости, от алкогольной и наркотической до необузданного секса и страсти к компьютерным и азартным играм.

Мэттью пожимал руки и обнимал уходящих. Он попрощался с Дейвом Мерсером, который, после того как попал в аварию на тракторе, пристрастился к таблеткам с опиатами. Он долго и крепко обнимал Коллин Хью, которая оказалась в тисках алкогольной зависимости, слишком долго проработав официанткой в баре. Он шепнул подбадривающие слова на ухо Фреду Динсдейлу, хорошему человеку шестидесяти с небольшим лет, который, после того как его жена в прошлом году скончалась от рака груди, подсел на порнографию в интернете, а затем и на проституток. Всё это были хорошие люди, все из общины, близкой сердцу Мэттью, и он верил в то, что со временем они обязательно преодолеют ниспосланные им испытания.

Прежде чем уйти, Фред склонил свое лицо с отвислыми, как у бассета, щеками и вполголоса спросил:

– Мы можем обсудить это сейчас?

Мэттью улыбнулся.

– Если ты так хочешь, Фред. Просто я не хотел затрагивать эту тему на нашем собрании. – Даже несмотря на то, что он чувствовал, как всех прямо-таки тянет поговорить об этом, подобно тому как рвутся с поводка собаки. В последнее время ни о чем другом никто не думал. – У нас есть кое-что поважнее того, что показывают по телевизору.

– Как ты думаешь, кто это такие? – заговорщическим шепотом спросил Фред.

– Люди, – ответил Мэттью. – Просто люди.

– Но с ними что-то не так. Они чем-то больны – их сопровождают люди из ЦКПЗ, но пока что им ничего не удалось обнаружить. Я слышал, к делу привлекли министерство внутренней безопасности. Сейчас их уже пятьсот…

Коллин поспешно вернулась на крыльцо.

– Нет-нет, Фред, это не так, их вдвое меньше – максимум двести человек.

– Я читал в интернете, что на самом деле их гораздо больше, чем показывают по телевизору.

– Не надо читать всякий мусор, который встречается в интернете. – Подавшись вперед, Коллин прищурилась, собирая глубокие морщинки в уголках глаз. – Если хочешь знать мое мнение – честное слово, я считаю, что это инопланетяне, – сказала она, разом расставаясь с гласом разума.

Тут, разумеется, к ним подошел толстый коротышка Дейв Мерсер, сильно прихрамывая из-за отвратительных коленных суставов.

– Мы говорим о лунатиках? На мой взгляд, перед нами какое-то вторжение, возможно, внеземное, но, может быть, и ультраземное — типа люди и рептилии из другого измерения…

– Ну это уже чересчур, – заметил Мэттью, однако разговор продолжался.

– Они будут здесь завтра, – сказала Коллин.