Принц-леопард - Хойт Элизабет. Страница 16
Черт.
Глава 6
Гарри Пай героически попытался развернуться. Джордж закричала. Кабриолет застрял на слишком узкой дороге, и вот уже их окружили. Одного мистер Пай ударил ногой в грудь. Двое других стащили его вниз. Четвертый со всего размаху нанес ему удар в челюсть. О господи! Они убьют его. Джордж подавилась собственным криком. Испуганная лошадь вставала на дыбы, повозку трясло. Бедное глупое животное порывалось куда-то бежать, хотя бежать было некуда. Джордж наклонилась за поводьями, проклиная все на свете, и ударилась о сиденье головой.
– Осторожней! У него нож!
Голос принадлежал не мистеру Паю. Джордж подняла голову и с облегчением увидела, что Гарри Пай действительно сжимает в левой руке нож с длинным сверкающим лезвием, которое даже издалека выглядело устрашающе. Гарри принял почти грациозную боевую стойку. Похоже, он знал, что делал. Один из бандитов уже держался за распоротую щеку. Но трое других окружили Гарри, и шансы его были ничтожны.
Кабриолет снова накренился. Джордж упала и теперь ударилась еще и плечом. На мгновение она потеряла Гарри из виду.
– Встанешь ты спокойно, глупое животное? – пробормотала она.
Поводья выскальзывали из рук. Если она потеряет их, то с повозкой ей уже не справиться. Раздавались крики и пугающие звуки ударов. Джордж боялась даже высунуться и посмотреть, что происходит. Она схватилась одной рукой за сиденье, а второй ей удалось поймать поводья. Почти удалось. Едва ее рука коснулась кожаного повода, как кобыла снова встала на дыбы, и Джордж откинуло назад. Она снова выпрямилась. Если бы только эта лошадь хоть одну секунду постояла на месте.
Всего.
Одну.
Секунду.
Джордж рванулась вперед и на этот раз крепко схватила поводья. Победа! Она сильно натянула их и привязала к сиденью. Железный мундштук больно врезался лошади в углы рта, но Джордж не стала обращать на это внимания. Теперь она могла посмотреть, что происходит на дороге. По лицу Гарри текла кровь. Один из бандитов накинулся на него сбоку. Пай развернулся и с силой ударил его по ногам. Тогда другой схватил его за руку. Мистер Пай вывернулся и проделал какой-то маневр, да так быстро, что Джордж даже не поняла, что произошло. Злоумышленник закричал и отпустил Гарри. Рукав его окрасился кровью. Но первый воспользовался тем, что Гарри отвернулся, и ударил его в живот, затем еще раз и еще. Гарри согнулся пополам, при каждом ударе издавая какой-то хриплый звук, но не прекращая при этом размахивать ножом.
Джордж поставила повозку на тормоз.
Двое других бандитов подошли к Гарри. Еще один удар, и Гарри упал на колени, держась за живот.
О господи, о господи! Джордж пошарила под сиденьем и вытащила оттуда холщовый сверток с двумя дуэльными пистолетами. Взяв один из них, она прицелилась в кого-то из бандитов и выстрелила с прямой руки.
Бах!
Она чуть не оглохла от звука выстрела. Сквозь дым было видно, как тот, в которого она стреляла, схватился за бок и зашатался. Так тебе, мерзавец! Ее охватила жажда крови. Остальные мужчины, включая Гарри Пая, повернулись к ней и замерли, потрясенные. Она подняла второй пистолет и прицелилась еще в одного.
Он отступил и присел.
– Вот черт! У нее пистолет!
А ведь им и в голову не приходило, что она может быть опасна.
Гарри молча встал, повернулся и ударил того, кто стоял ближе.
– Господи! – закричал тот, закрывая окровавленное лицо. – Надо сматываться!
И они бросились наутек.
На дороге стало вдруг очень тихо. Джордж слышала, как часто и нервно бьется ее сердце. Она осторожно положила пистолеты на сиденье.
Мистер Пай, не отрываясь, смотрел вслед беглецам. Когда он понял, что они действительно оставили их в покое, он наклонился и убрал нож в голенище сапога. Затем повернулся к леди Джорджине. Кровь, струящаяся из раны на лбу, смешивалась с потом и растекалась по всему лицу. Волосы, выбившиеся из косички, прилипли к мокрым щекам. Ноздри раздувались: он никак не мог отдышаться.
Джордж испытывала странное чувство. Возможно, злость.
Он подошел к ней, спотыкаясь о дорожные камни.
– Почему вы не сказали мне, что взяли с собой пистолеты? – спросил он низким хриплым голосом. Казалось, он требовал извинений, признаний, даже подчинения.
Но Джордж не собиралась подчиняться.
– Я… – начала она уверенно, с вызовом, даже надменно.
Но ей не удалось договорить, потому что он подошел к кабриолету, обхватил ее за талию и спустил вниз. Она чуть не упала на него. Чтобы сохранить равновесие, ей пришлось опереться на его плечи. Он притянул ее к себе и прижал к груди. И это оказалось очень приятно. Она подняла к нему лицо и хотела спросить, что, в конце концов, он себе думает, как вдруг…
Он поцеловал ее!
Его настойчивые губы пахли вином, которое они недавно пили. Они заставляли ее губы двигаться в том же ритме страсти. Она чувствовала, как колется его щетина и как его язык прокладывает себе путь. Она поддалась, разжала губы, и вот… Кажется, она слышит стон. И вероятнее всего, это ее собственный стон, потому что никто и никогда не целовал ее так. Его язык, проникнув ей в рот, поглаживал и дразнил ее. Она была готова растаять, а возможно, уже полностью растаяла. Он втянул язык Джордж себе в рот и начал его посасывать. Тут она, окончательно потеряв над собой контроль, обняла его и стала отвечать на его страстный призыв.
И именно в этот момент лошадь – глупое, глупое животное! – заржала.
Мистер Пай отпрянул и резко оглянулся.
– Не могу поверить, что я сделал это.
– Я тоже, – ответила Джордж. Ее руки все еще обнимали его за шею, и она попыталась повернуть его лицо к себе, вернуть это безумие.
Но мистер Пай подхватил ее и усадил в кабриолет. Не успела она опомниться, как он вспрыгнул на сиденье с другой стороны и положил все еще заряженный пистолет ей на колени.
– Здесь опасно. Кто их знает, может, они надумают вернуться.
– А…
Всю жизнь ей твердили, что мужчины – рабы собственных желаний и страстей и редко думают о последствиях. А вот женщина, леди, должна быть очень осторожна, и нельзя подносить спичку к пороховой бочке – мужчине, горящему страстью. Ей никогда не рассказывали, что может произойти, если все-таки поднести эту спичку, но намекали, что последствия могут быть ужасными. Джордж вздохнула. Как жаль, что Гарри – исключение из правил.
Пока она размышляла, он разворачивал повозку, то проклиная бедную кобылу, то успокаивая ее. Наконец, завершив маневр, он пустил лошадь рысью. Джордж изучающе рассматривала его. Но лицо его оставалось непроницаемым. Она не находила и следа той страсти, с которой он целовал ее всего пару минут назад.
Ну что ж, если он выбрал такую манеру поведения, она принимает это.
– Как вы считаете, мистер Пай, нападавшие – люди лорда Грэнвиля?
– Им явно нужен был только я. Думаю, именно он послал их. Скорее всего, он, – ответил Гарри задумчиво. – Но Томас Грэнвиль наверняка проехал по этой дороге всего за несколько минут до нас. Если бы он знал о засаде, то предупредил бы их о том, что со мной вы.
– Думаете, он поддерживает своего отца, несмотря на то, что так извинялся за него?
Мистер Пай вытащил из внутреннего кармана носовой платок и нежно вытер кровь с ее щеки. Это была его кровь: он испачкал ее во время поцелуя.
– Не знаю. Я знаю только одно.
– И что же, мистер Пай?
– Что теперь вы можете называть меня Гарри, – ответил он и сложил платок.
Гарри распахнул дверь и вошел в таверну «Петух и червяк», сразу оказавшись в плотном облаке табачного дыма. В Вест-Дайки, деревеньке, расположенной недалеко от Уолдсли, имелось всего два таких заведения. Второе называлось «Белая кобыла». В этой постройке из дерева и камня несколько комнат предназначалось для постояльцев. Так что «Белую кобылу» вполне можно назвать постоялым двором. А значит, там подавали горячие блюда и оказывали всякого рода услуги. Поэтому в ней останавливались путешественники, местные торговцы и даже дворяне.