Хорошая девочка должна умереть - Джексон Холли. Страница 28

— Да, утром, — сказала Пиппа, глядя, как друг меняется в лице: брови полезли на лоб и поднялись над очками, которые он снова надел. — И опять молчание. Только дышали в трубку.

— Почему ты не сообщила? — Рави шагнул вперед. — И что у тебя с рукой?

— Теперь говорю. — Она провела пальцами по его запястью. — С рукой ничего страшного. Чуть не попала под машину, когда переходила дорогу. Все нормально, просто оцарапалась. Послушай, этот звонок даже к лучшему, потому что…

— К лучшему? Что хорошего в том, чтобы получать звонки от серийного убийцы? Да, просто здорово! Супер! — Рави театрально утер пот со лба.

— Успокойся! — Пиппа закатила глаза. Какой он все-таки позер. — К лучшему, потому что я кое-что придумала. Я скачала одно приложение… — Пиппа повернула телефон, показывая Рави экран. — Называется «Ловушка для звонков». Вот что оно делает после активации, за которую, кстати, пришлось заплатить четыреста пятьдесят фунтов. Когда звонят с заблокированного номера, оно его определяет. — Пиппа улыбнулась и ухватила пальцем ремень Рави. — Надо было установить его сразу после первого звонка. Но я тогда думала, что ошиблись номером. Ничего страшного, теперь буду готова. Пусть только позвонит!

Пиппа и сама понимала, что говорит чересчур радостно.

Рави кивнул и немного опустил брови.

— Каких только приложений не бывает… Ой, обалдеть, я повторяю слова отца.

— Давай покажу, как оно работает. Позвони мне, только сперва набери сто сорок один, чтобы спрятать номер.

— Хорошо.

Рави вытащил телефон, ожили чуткие пальцы. В груди у Пиппы зашевелилось странное чувство. Под кожей медленно, неспешно разливалось тепло. Было приятно знать, что он помнит ее номер наизусть. Что они и впрямь команда.

Рави обязательно будет искать ее, когда она исчезнет. И, наверное, найдет.

Ощущение пропало, когда телефон в руках зажужжал. Номер не определился. Пиппа подняла его, показывая экран Рави.

— Итак, я дважды нажимаю эту кнопку, чтобы сбросить вызов… — Она продемонстрировала свои действия, а через секунду поступил еще один звонок. На сей раз экран высветил номер Рави. — Видишь, вызов переадресуется на сервер, там снимают блокировку и возвращают обратно ко мне. Звонящий ни о чем не догадывается, — пояснила Пиппа, нажимая красную кнопку. — На моей стороне технологии.

Первая победа в игре. Однако радоваться рано: она сильно отстает по очкам.

— И все равно говорить, что звонки к лучшему, я бы поостерегся, — покачал головой Рави. — Особенно после того, как я прочитал стенограмму допроса Билли Карраса и осознал, что серийный убийца, которого весь мир считает изолированным, на самом деле ошивается где-то рядом и угрожает смертью моей любимой девушке. — Он подошел к кровати и плюхнулся поверх одеяла. — Чего я не понимаю, так это откуда у него твой номер телефона?

— Он есть у всех.

— Глупости!

— Нет, правда. С плакатов. — Пиппа не удержалась от смеха при виде лица друга. — После пропажи Джейми мы расклеивали по всему городу плакаты с моим номером. Его знает любой житель Литтл-Килтона.

— Точно. — Рави прикусил губу. — Как-то мы не подумали про будущих маньяков-психопатов-преследователей, да?

— Даже не пришло в голову.

Рави вздохнул, роняя лицо в ладони.

— Что? — спросила Пиппа, поворачиваясь к нему на стуле.

— Просто… тебе не кажется, что настала пора вернуться к Хокинсу? Показать ему статью про Убийцу КЛ, где говорилось о голубях, выдержки из допроса Билли. Боюсь, нам это дело не по силам.

Теперь вздохнула Пиппа.

— Рави, я туда не вернусь. Я люблю тебя, и как бы ни был ты идеален во всех отношениях, и как бы я ни старалась сделать тебя счастливым, вернуться туда я просто не могу. — Она нервно сплела пальцы в тугой узел. — В прошлый раз Хокинс в лицо назвал меня сумасшедшей — мол, мне все мерещится. Что он сделает, когда я приду снова и заявлю, будто мой преследователь — в существование которого он вообще не верит — это прославленный серийный убийца, последние шесть лет сидящий в тюрьме? На меня сразу наденут смирительную рубашку. — Пиппа помолчала. — Мне никто не верит.

Рави заглянул ей в глаза.

— Знаешь, я всегда считал, что ты самая смелая девушка на свете. Совершенно бесстрашная. Даже не представляю, как тебе удается. Всякий раз, когда я нервничаю, я думаю: как на моем месте поступила бы Пиппа? Но сейчас… Я не уверен, что надо быть храбрым и бросаться в огонь сломя голову. Риск слишком велик. Боюсь, ты ведешь себя безрассудно… — Он замолчал, пожав плечами.

— Так, смотри, — сказала Пиппа. — На текущий момент у нас нет ничего, кроме интуиции. Когда я выясню, кто мне звонит, то получу какие-никакие улики, хотя бы номер. — Она подняла телефон и для пущей убедительности покрутила его в руках. — Тогда я пойду к Хокинсу, обещаю. А если он не поверит, то опубликую информацию. И плевать на судебные иски. Опубликую во всех социальных сетях и в подкасте, пусть слушают. Меня не осмелятся тронуть, если я расскажу людям, кто он такой и что задумал. Вот наша главная защита.

Была еще одна причина, по которой Пиппа должна сделать все сама, в одиночку. Но о ней, разумеется, говорить Рави она не стала; он бы не понял, потому что это выглядело совершенно бессмысленно. Словами такого не передать, как ни старайся.

Пиппа сама жаждала получить подходящее дело: правильное, способное залатать трещины в душе. Если Билли Каррас невиновен, а человек, который ее преследует, и есть Убийца КЛ, то дело — идеальнее некуда. Никаких серых пятен, никаких сомнений. Маньяк-психопат — самое гнусное зло, какое только бывает на свете. В его действиях не может быть ничего хорошего: ни добрых намерений, ни искупления грехов. Если Пиппа наконец поймает убийцу и освободит из тюрьмы невиновного, это будет благой поступок. Никакой двусмысленности. Никакой вины. Мир снова поделится на черное и белое. Пистолет из груди исчезнет, кровь с рук наконец смоется. Все станет по-прежнему. Вернется нормальная жизнь.

— Ну что, так лучше? — спросила Пиппа.

— Да. — Рави одарил ее слабой улыбкой. — Лучше. Ищем конкретные доказательства. Полагаю, Джейсон Белл не сказал ничего полезного?

— А, это… — Она снова защелкала ручкой, отчетливо слыша: КЛ, КЛ, КЛ. — Вообще ничего. Только велел мне больше не подходить.

— Я так и думал, — кивнул Рави. — Они, эти Беллы, всегда сторонились людей. Энди даже не приглашала Сэла домой. А ты, сержант, конечно же, главный возмутитель спокойствия.

— И все-таки я считаю, что сработавшая той ночью сигнализация — крайне важная деталь. Скорее всего, Убийца КЛ вломился на склад, решив достать клейкую ленту и веревку для Тары, но ушел прежде, чем Джейсон Белл успел проверить, кто это был. Билли… или кто-то другой.

— Кто-то другой… — рассеянно повторил Рави. — Тот психолог из ФБР, о котором говорилось в статье, сказал, что Убийца КЛ — белый мужчина от двадцати до сорока пяти лет?

Пиппа кивнула.

— Значит, Макса Хастингса придется исключить, — фыркнул Рави.

— Ага, — неохотно признала она. — В момент первого убийства ему было всего семнадцать. В ту ночь, когда умерли Тара и Энди Белл, Макс принимал у себя дома Сэла, Наоми Уорд и других гостей. Он, конечно, мог уйти, пока остальные спали, но вряд ли. Плюс он никак не связан с «Грин Син лимитед».

— Зато раньше в «Грин Син» работал Дэниел да Сильва, верно? — спросил Рави.

— Да, — ответила Пиппа, стиснув зубы. — Я как раз сегодня днем прикинула… — Она пролистала записи в блокноте. Точный возраст Дэниела да Сильвы был известен, поскольку тот был одним из мужчин города, которые соответствовали описанию Ребенка Брансуика, по мнению Чарли Грина. — Пришлось полазить по его аккаунтам. С две тысячи восьмого по две тысячи девятый год он работал охранником в школе, тогда ему было около двадцати. Затем в конце две тысячи девятого устроился в «Грин Син» и проработал до октября две тысячи одиннадцатого. Затем поступил учиться на полицейского. То есть ему был двадцать один год, когда он пришел в «Грин Син», и двадцать три, когда уволился.