В стране цветущего граната (СИ) - Миллер Люсинда. Страница 13

— Я не мог больше ждать когда ты спустишься, — чуть смущаясь, произнёс Селим.

— Тогда проходи, — пригласила девушка, пропуская его вперёд, — сейчас прическу сделаю и готова.

Он понимал, что по этикету не должен находиться здесь, но желание попасть в её обитель было выше его сил. Люция в отражении зеркала наблюдала, как вторженец, стоя посреди комнаты, разглядывает обстановку. Будто он впервые видит её, живя в этом доме. Задержал взгляд на её личных вещах, женских штучках, временно живущих на комоде. Пару туфель у порога, приоткрытый гардероб. Когда его взгляд упал на кровать, он переменился, из праздно — любопытствующего в искренне заинтересованный. Только ему одному было ведомо, о чем он сейчас задумался. Вот их глаза встретились в зеркале, и она за короткий миг сумела прочесть таинство его мыслей. Силой воли стряхнул наваждение, превратившись в весёлого «парня-рубаху»

— Ну, ты готова? — будто только что не искрило в воздухе обоюдным желанием.

— Да, пошли.

Он пропустил её вперёд, созерцая прелестный вид со спины. На ней были те же брючки, что и при приезде и очень выигрышно сидели, облипая крепкие ягодицы. Майку-топ надела в тон своим глазкам, с «V»-образным вырезом, что позволяло безнаказанно подглядывать в декольте. Селим был одет в серые джинсы и кофейно-белую полоску батник.

Мангал был устроен на специальной бетонированной площадке во внутреннем дворике. Глава семейства занимался приготовлением основного блюда: садж или, проще говоря, курица на углях. Гостью заинтересовал способ её приготовления и она подошла полюбопытствовать. Али поделился рецептом. К мясу подавались обжаренные также на жаровне овощи и зелень. Такого разнообразия Люция ещё не встречала нигде, разве что в супермаркетах. И, очищая листочки от грубых стеблей, её пальцы и все вокруг пропиталось их эфирными маслами.

— Теперь я буду пахнуть, как лавочка со специями! — шутливо резюмировала гостья.

— Ага, — и чуть тише у ее уха, — и это сильно возбудит мой аппетит!

Она зарделась, но уловив следящий за ними взгляд Али, постаралась взять себя в руки. Некрасиво было флиртовать с ним на глазах родителей.

— А где Сулейман, пап? Он снова отлынивает от работы!

— Ну, я бы ему не доверил приготовлять садж, так что отправил в магазин. Парня зря оклеветали, потому что он появился в этот момент, неся полные пакеты продуктов. Но был не один, а с другом. Они поприветствовали друг друга на азери. Мамеда познакомили с гостьей. Как обычно в присутствии Сулеймана жизнь из степенного русла разливалась бурным потоком. Он уже пробовал готовое мясо, заложив его в лаваш и лист салата. Люция умилялась его поведению. Ребенок, что сказать, хотя и двадцатилетний.

— Сулейман, — гаркнул отец, — ты совсем совесть потерял? Мы ещё не начали ужин.

— Прости пап, очень аппетитно и я жутко голоден, — извинился сын, но в глазах ни грамма чувство вины.

Отец, сдаваясь, опустил плечи. Селим строго посмотрел на брата, но промолчал. Не смотря на бесконечные препирательства, братья любили друг друга и готовы перегрызть глотки друг за друга. У Люции создалось положительное мнение о семье Мансуровых.

Вышла Урсула ханум, неся на подносе стаканы и тарелки. Мясо было готово. Садились за стол. Али и Сулейман пили живое пиво. Люция с удовольствием потягивала гранатовый сок. Селим свой любимый чай со льдом и почти не участвовал в разговоре, отвечая односложно на вопросы отца, говорил только по делу. Он пребывал в легкой задумчивости. Казалось, что он телом тут, а мыслями где-то. Когда Люция поворачивалась к нему, то неизменно натыкалась на его отрешенный взгляд. Он явно что-то задумал и это касалось её, что привело девушку в легкое волнение. Голос хозяина вывел обоих из грёз:

— Люция, дорогая, ну расскажите нам о своих впечатлениях. Как вам море? Я знаю, мои сыновья возили вас купаться. И это заметно по вашим румяным щечкам, — улыбнулся он.

— Да, солнышко меня сегодня заметно погрело, но я люблю пляж. Жаль только, что Селим отказался от купания, — с этими словами она повернулась к парню лицом, показывая своё разочарование.

— Ай, не обращайте на него внимания, он по известным только ему причинам наложил табу на море. А достопримечательности осмотрели?

— К сожалению, не везде можно побывать, где мне бы хотелось.

Али недоумённо повел бровями.

— Это она о горе Муров и Гeйгёль, — уточнил Селим.

— Ах вон что, да туда нельзя простому люду. — Сколько вы у нас ещё пробудите в гостях, Люция?

— С неделю. Надеюсь, моё присутствие вас не очень напрягает, — смущённо спросила гостья.

— Ни в коем случае. А почему так мало? — удивился Али.

— Больше нет возможности, да и вашу семью не хочу стеснять.

— Даже не упоминай больше про это, если не хочешь обидеть моё гостеприимство, — разозлился старший Мансуров.

— Хорошо, — покорно приняла гостья.

Когда уже совсем стемнело и зажглись фонарики на террасе, Сулейман и Мамед ушли гулять, Али раскурил сигару, с благодарностью относясь к подарку. Спиртное расслабило его и он осмелился задать молодой парочке вопрос:

— Ну что молодые люди, как ваша дружба? — выпытывал глава семьи.

Люция и Селим лишь переглянулись, недоумевая, что отец желает услышать в ответ. А не услышав ответ, мягко продолжил допрос:

— Чем нас с матерью порадуешь, сын?

— Али, перестань нервировать детей, — мама начинала волноваться все больше.

Но он уже оседлал конька любопытства. Люция не понимала к чему идёт разговор, а Селим вдруг заволновался, он никак не предполагал, что отец так провокационно начнет задавать вопросы.

— Отец, мы с Люцией просто друзья. Знакомы всего неделю, не считая заочного. Во всяком случае пока друзья, — решил внести сын поправку, — да, она мне очень нравится и как человек, и как девушка. И правила этикета её проживания соблюдаются. Так что все в порядке.

Али, поняв, что от сына он не добьётся нужного ему ответа, обратился к гостье:

— Люция, Вы откажете, если мой сын вам сделает предложение?

Люция опешила от такого вопроса, но ответила:

— Я не имею виды на вашего сына, — она расценила этот вопрос как подозрение, если бы она пыталась заманить Селима в сети брака.

А он тем временем продолжил свою отповедь:

— Вы меня не обманите, я же вижу что между вами нечто большее, чем просто дружба. Селим, — обратился он к сыну, — как ты мог воспользоваться правами гостеприимства и соблазнить девушку?

«Значит, он видел вчера наш поцелуй!» — пронеслась догадка в голове сына.

— Простите, Али, но меня никто не соблазнял! — возмутилась Люция.

Али так взглянул на неё, что отбил всякую охоту спорить дальше.

— Ты думаешь, если девушка из свободной страны и приехала сама, то можно пользоваться ею безо всяких обязательств? Я не потерплю в моём доме неуважения к женщине!

Селиму и в голову не приходило, что отец заведет разговор на столь щекотливую тему. Не предполагал и какого ответа тот ожидает. Взглянув на скованный профиль своей гостьи, знал, как она ценит независимость, ответил отцу:

— Отец, я не собираюсь делать предложения, — сделав паузу, тихо добавил, — во всяком случае сейчас.

Они оба заметили, какое разочарование постигло глаза хозяина. Мать Селима не проронила ни слова поддержки, ни слова протеста.

— Всё, можете идти, — устало и безнадёжно произнес Али.

Люция так была огорчена темой разговора, что выходя из-за стола, едва сдерживала слёзы. Сухо попрощавшись и извинившись за принесённые неудобства, почти бегом устремилась в свою комнату. Селим остался объясниться с отцом.

Влетев в комнату, с силой закрыла дверь, вымещая своё недовольство на дереве. Ей было до смерти обидно, что её приняли за легкомысленную девицу. Или хуже того, охотницу за мужем. Тут она дала волю слезам. Не услышала стук в дверь и голос Селима, зовущий её:

— Люция, ты в порядке? Я войду!

— Нет! Я не хочу тебя видеть и вообще ты не в праве заходить к девушке в её опочивальню, — саркастично крикнула она в ответ.