Клан (ЛП) - Ли Эдвард. Страница 7

Они лежали вместе обнажённые, их большие глаза внезапно, необъяснимо открылись. Что-то их разбудило. Что-то -  было слово.

- Кто мы? - удивились они в унисон.

Но потом они вспомнили. Погребённая тьма лабиринта начала двигаться. Они вспомнили, кто они такие. Они вспомнили слово, святое, любящее слово.

ВЛАСТИТЕЛЬ.

- ПРОСНИТЕСЬ!

- Эй! - сказала одна.

- Эй! - закричали ещё несколько.

- Мы тебя любим! Мы вспомнили сейчас!

Они вместе хихикали в своём логове. Они от радости поцеловались.

Затем голос, как любовь, ласкал их.

- МОИ ДОЧЕРИ, МОЯ ЛЮБОВЬ.

Лабиринт оживал. В их логове стало тепло. Тёмный и святой свет казался прекрасным на их белой коже.

Воспоминания подобрались ближе. Они все для служения своему богу! Но сначала пришёл импульс. Поддержание существования. Голод. Наполнение себя. Женщины вспомнили. Они были голодны.

- Еды!

Да, им нужна еда. Чтобы наполнились животы. Тёплое мясо. Кровь.

- Еды, пожалуйста!

Голос ВЛАСТИТЕЛЯ был подобен обещанию на ветру.

- СКОРО, ДОЧЕРИ. ВЫ СКОРО ПОЕДИТЕ. СКОРО НА ПИР БУДУТ НОВЫЕ СВИНЬИ.

Их чресла покалывали. Из их красных губ текли слюни.

- Кровь!

- Мясо!

- Новые свиньи!

Они возились в своём логове, упиваясь обещаниями, как поцелуями. Новая кровь для купания и мясо. Они хихикали и ухмылялись.

- ДРАГОЦЕННЫЕ ДОЧЕРИ... ВСТАВАЙТЕ!

Трактир «Старый Эксхэм» представлял собой допотопную катакомбу из кирпича и цемента, полную тупо противоречивого декора. Наверху был паб, внизу сцена. В трактире подавали только пафосные «лёгкие закуски» и импортное пиво. В конце концов, город знал, кого он обслуживает - избалованных, богатых студентов колледжа, - и именно поэтому они отличались астрономическими ценами. Такие счета выставлялись только «определённым» группам, не распространяясь на местный сброд.

Они спустились по каменным ступеням к одному из небольших обеденных островков вдали от сцены.

- Чувствуешь себя лучше? - спросил Том.

Джервис кивнул, как деревянная марионетка. Ему не разрешили бриться - нельзя было доверять его нынешней руке и складу ума, чтобы держать бритву у горла. Но они привели его в порядок и заставили прийти сюда.

- Я выпью пива, - сказал он в конце концов.

- Ты выпьешь кофе, тупой болван, - поправил Уэйд.

- И поешь, - сказал Том.

Джервис застонал.

Уэйд сделал заказ у официантки, чья форма в стиле браухаус с оборками открывала достаточно места декольте, чтобы припарковать небольшой катер. Том и Уэйд осторожно взглянули друг на друга, обдумывая стратегию открытия Джервиса. Том осознавал хрупкость ситуации. Уэйд, однако, предпочёл более прямой подход.

- Значит, она бросила тебя, да?

Джервис запричитал. Том покачал головой.

- Послушай, Джерв, - сказал Уэйд, - тебе нельзя скрываться от этой штуки вечно. Тебе придётся принять эту ситуацию и вспомнить, что у тебя есть яйца.

- В жизни бывают взлёты и падения, - сказал Том. - Это один из её недостатков.

Лоб Джерва был на столе.

- Но я всё ещё люблю её!

«Ну, началось!» - подумал Уэйд.

- Поверь мне на слово, приятель. Ты это переживёшь. Тебя ждёт впереди целая жизнь.

- Не без неё, - сказал Джервис со стола. - Мы собирались пожениться. Я даже кольцо купил. Это должно было быть идеально.

- Джервис, эта девушка не стоит того, чтобы приводить себя в такое состояние, - предложил Том. - Когда что-то не получается с одним, находят кого-нибудь другого.

- Но я не хочу никого другого. Я хочу Сару. Я хочу вернуть свою Сару!

Уэйд попытался рассудить.

- Она больше не твоя Сара. Это может показаться бессердечным, но это правда. Женщины могут быть коварными, хитрыми монстрами. В одну минуту они говорят тебе, что будут любить тебя вечно; в следующую минуту они оказываются в постели с кем-то ещё, как будто завтра не наступит.

Джервис резко выпрямился. Он начал издавать бормочущие звуки. Затем он встал из-за стола и поплёлся прочь.

- Отлично, Уэйд, - ухмыльнулся Том. - Ты действительно умеешь обращаться со словами. Почему бы просто не купить ему билет на автобус до «Прыжка с моста влюблённых»?

Возможно, в данном случае прямой подход был немного резким. Уэйд всё испортил.

Официантка с декольте в стиле баварской девушки с бутылки пива принесла их заказы: Spaten Oktoberfest для Тома, Samuel Adams для Уэйда и кофе с мармеладом для Джервиса.

- Я знал, что он серьёзно относился к ней, - сказал Уэйд. - Но я понятия не имел, что всё так плохо.

- Плохо - не то слово. Джерв - чувствительный парень. Он многое держит при себе.

- Слишком многое, - заключил Уэйд. - Я предупреждал его, чтобы он не влюблялся в эту девушку до сумасшествия. Всё равно она мне никогда не нравилась.

- Просто она тебе никогда не нравилась, потому что она единственная девушка в кампусе, которая никогда не обращала на тебя внимания.

Уэйд закатил глаза.

- То, что я самый потрясно выглядящий чувак в штате, не означает, что я тщеславен.

Том громко рассмеялся.

Через некоторое время вернулся Джервис с двумя бутылками Kirin Dry, одна из которых была почти пустой.

- Джервис, я не хотел задеть тебя, - извинился Уэйд.

- Не беспокойся об этом, - Джервис сел. - Ребята, вы правы. Я должен оставить всё это позади.

- Теперь ты говоришь дело, - сказал Том.

Уэйд указал на тарелку.

- Ешь свой гамбо. Это пойдёт тебе на пользу.

Джервис взял ложку гамбо и положил себе в рот. Потом он начал:

- Она бросила меня в сообщении во время каникул. Она рассказала мне о немце, о том, как они какое-то время были друзьями, о том, каким заботливым и милым он был, и вдруг она поняла, что меня больше не любит. Она сказала, что перестала любить меня несколько месяцев назад, но до тех пор не осознавала этого. Вот и всё, так просто. Она сказала, что больше не хочет меня видеть. И последняя строчка, - Джервис сглотнул, - последняя строчка сообщения была «Удачи в жизни».

- Серьёзный облом, - прокомментировал Том.

- О, чувак, - сказал Уэйд. - Это действительно отстой.

Джервис продолжал, словно говоря из могилы.

- Конечно, я делал ошибки. Я не идеален. Но настоящая любовь должна восполнять недостатки человека. Любви, настоящей любви должно быть достаточно.

Обычно Уэйд не слишком беспокоился; это была просто риторика Джервиса. Но хотя слова были одинаковыми, дух, в котором они были сказаны, был совершенно другим. Дух был окончательным - полной потерей. Это была не просто очередная история о мальчике-неудачнике. Это было распадом себя.

Но Джервис хлопнул в ладоши, как будто доказывая, что он проснулся.

- Во всяком случае, хватит моих стонов и причитаний, - заявил он. - Нет ничего хуже, чем грустный мешок дерьма, жалующийся на свою жизнь. На несколько недель всё вышло из-под контроля. Но сейчас я в порядке.

- Ты уверен в этом? - спросил Уэйд.

- Определённо. Пора вернуться к своей жизни.

- Вот это дух! - сказал Том.

Но Уэйду стало грустно; он мог видеть друга насквозь. Улыбка Джервиса была фальшивой, словно вырезанная из картона. Несмотря на улыбку, в нём ничего не осталось, кроме потери. Уэйд понял это мгновенно: Джервис никогда не переживёт этого, каким бы счастливым он ни пытался выглядеть сейчас.

• Студентка по имени Нина МакКаллах не спала. Над кроватью висело распятие. Нина горячо верила в Бога и верила, что Иисус умер за её грехи. В соседней комнате, сквозь стену, она могла слышать свою соседку по комнате Элизабет, которая явно не верила в Бога. Элизабет пригласила друзей принять наркотики. Обычно они принимали наркотики каждую ночь, и это беспокоило Нину. Наркотики были проявлением Сатаны, и люди, которые их употребляли, становились воплощениями дьявола. Нина обнаружила, что ей нелегко заснуть, когда всё, что отделяло её от Повелителя Тьмы, было всего лишь стеной общежития. Всю ночь Элизабет и её друзья вдыхали сатанинский белый порошок, в то время как Нина металась, вертелась и урывками молилась, чтобы Бог защитил её от зла.