Красный корсар - Купер Джеймс Фенимор. Страница 81

— Клянусь вам, что все святые лица с моего корабля прибудут вместе со мной!

— Я полагаю, что не забыл упомянуть также и вашего первого помощника.

— О! Этот будет у вас непременно, живой или мертвый! — воскликнул Корсар с таким жаром, что оба собеседника даже вздрогнули от неожиданности. — А теперь еще раз до свиданья, мне пора.

Снова поклонившись, он с прежней непринужденностью прошел к трапу и, спускаясь в лодку, глядел на оснастку «Стрелы» с таким видом, с каким придворный щеголь рассматривает платье приезжего провинциала. Капитан радушно повторил свое приглашение; так, ничего не подозревая, он выпустил из своих рук человека, за поимку которого он мог бы получить долгожданное и все еще далекое продвижение по службе, чего он втайне жаждал со всей страстью манящей, но обманчивой надежды.

Глава XXVIII

— Да, — глухо проговорил Корсар, когда шлюпка его проходила под кормой королевского крейсера, — да, я и мои офицеры отведаем ваших яств, но королевские наемники вряд ли получат от этого удовольствие. Гребите дружней, ребята! В награду вы через час будете хозяйничать в погребах и складах этого дурака!

Жадные пираты с трудом сдерживали крики радости, но из осторожности постарались скрыть свои чувства и лишь с удвоенной энергией налегали на весла, торопясь вернуться на свое судно. Через несколько мгновений все смельчаки были уже в безопасности под защитой пушек «Дельфина».

Не успел Корсар ступить на палубу, как по решительному виду своего командира люди поняли, что настало время действовать. На мгновение он приостановился на шканцах, с какой-то суровой радостью окинув взором свое славное судно и сильных людей, покорных его воле; затем быстро прошел в каюту, забыв или от волнения не заботясь о том, что уступил ее дамам. Внезапный и сильный удар гонга возвестил не только о неожиданном появлении капитана, но и о чувствах, кипевших в его груди.

— Передайте первому помощнику, что я его жду, — повелительно сказал он явившемуся на зов матросу.

В те короткие минуты, когда Корсар ждал исполнения этого приказа, он, видимо, пытался справиться с душившим его гневом; но, когда дверь отворилась и перед ним появился Уайлдер, самый тонкий и проницательный наблюдатель не нашел бы в чертах этого лица и следов жестокой борьбы, происходившей в глубине его души. Овладев своими чувствами, он в ту же минуту вспомнил, что бесцеремонно ворвался в каюту, которую сам приказал считать неприкосновенной. Тут он впервые отыскал глазами трепещущих женщин и, видя ужас, написанный на их лицах, поспешил извиниться и объяснить свое поведение.

— Желая скорее свидеться с другом, — сказал он, — я совсем забыл, что у меня в гостях дамы, которых я счастлив принимать, хотя и плохо выполняю обязанности любезного хозяина.

— Не надо извинений, сударь, — с достоинством возразила миссис Уиллис. — Мы воспримем ваше вторжение куда менее остро, если вы будете вести себя как хозяин.

Корсар прежде всего усадил дам, а затем, считая, видимо, что обстоятельства позволяют отступить oт общепринятых правил, с учтивой улыбкой жестом предложил сесть и Уайлдеру.

— Мастерам его величества случалось спускать на воду и худшие корабли, нежели «Стрела», — начал он многозначительно, как бы надеясь, что собеседник поймет скрытый смысл его слов, — но на него могли бы назначить более толкового командира.

— Капитан Бигнал — отважный и честный моряк.

— Наверно: ведь если отнять эти два качества, то у него ничего не останется. Он дал мне понять, что послан в эти широты специально на розыски корабля, о котором все мы слыхали и хорошее и дурное; я имею в виду Красного Корсара.

Миссис Уиллис невольно вздрогнула, а Джертред схватила наставницу за руку. Но Корсар сделал вид, что ничего не заметил. Уайлдер выказал такое же хладнокровие, и самый придирчивый наблюдатель не счел бы притворной непринужденность его ответа:

— Предприятие это опасное, чтобы не сказать безрассудное.

— А вернее, и то и другое вместе. Но он весьма рассчитывает на успех.

— Очевидно, он разделяет общее заблуждение насчет характера человека, которого ищет.

— Какое заблуждение?

— Он полагает, что встретит обыкновенного разбойника, грубого, хищного, невежественного и безжалостного, как и все…

— Кто все, сэр?

— Я хотел сказать, как и все люди его профессии. Но моряк, о котором мы говорим, на голову выше всех ему подобных.

— Не будем бояться слов, мистер Уайлдер, и назовем его, как его зовут все: пиратом. Однако не странно ли, что такой опытный командир крейсирует в этих пустынных водах, разыскивая корабль, который наверняка должен держаться более оживленных морских путей?

— Возможно, он выследил судно, когда оно скользило по узким проливам между островами, и последовал за ним.

— Допустим, — задумчиво согласился Корсар. — Ваш превосходный моряк умеет рассчитывать силу ветра и быстроту течений и в океане чувствует себя так же свободно, как птица в воздухе. Но при всем том, чтобы узнать судно, он должен иметь хотя бы его описание.

Несмотря на все усилия, Уайлдер не смог вынести пронизывающий взгляд собеседника и ответил, опуская глаза:

— Может быть, он и располагал этими сведениями.

— Возможно. Он дал мне основания думать, что его агенту удалось втереться в доверие к неприятелю и узнать его секреты. Он явно дал мне это понять и признал, что его успех зависит от ловкости и осведомленности этого человека, который, без сомнения, каким-то способом сообщает ему о действиях тех, среди кого он находится.

— Капитан называл его имя?

— Да.

— И это имя…

— Генри Арк, он же Уайлдер.

— Отпираться бесполезно, — сказал наш герой, вставая и гордым видом стараясь замаскировать неприятное чувство неловкости. — Я вижу, что вы узнали, кто я.

— Вероломный предатель, сударь!

— Вы здесь хозяин, капитан Хайдегер, и можете безнаказанно оскорблять меня.

Корсар огромным усилием воли подавил свой гнев, но на лице его изобразилось горькое презрение.

— Что ж, доложите и это своим начальникам, — сказал он с язвительной усмешкой. — Чудовище, которое топит безоружных рыбаков, опустошает беззащитные прибрежные селения и бежит перед флагом короля Георга, словно гад морской, что спасается в темную нору, заслышав шаги человека, — это чудовище бесстрашно высказывает все, что думает, только сидя в своей каюте, под охраной сотни разбойников. Здесь он не боится оскорблять всех.

Но тот, на кого направлено было это презрение, уже овладел собой, и у него не удалось вырвать ни ответных оскорблений, ни мольбы о пощаде. Уайлдер спокойно скрестил на груди руки.

— Я шел навстречу опасности, — сказал он просто, — чтобы избавить просторы океана от этого зла, которое до сих пор нам никак не удавалось уничтожить. Я знал, на что иду, и не дрогну перед казнью.

— Прекрасно, сударь! — воскликнул Корсар, с таким неистовством ударив в гонг, словно в руках его была сила исполина. — Заковать в цепи негра и его дружка, — сказал он явившемуся матросу, — и ни под каким видом не допускать, чтобы они хоть словом или знаком обменялись с королевским судном.

Матрос побежал исполнять грозный приказ, а Корсар снова обратился к юноше, который стоял неподвижно с видом непоколебимой решимости.

— Мистер Уайлдер, — продолжал он, — люди, в среду которых вы так вероломно пробрались, живут по своим законам; как только команде станет известно ваше истинное лицо, вы и ваши презренные сообщники будете болтаться на рее. Мне стоит только открыть дверь, объявить о предательстве и отдать вас на нежное попечение своих людей.

— Вы этого не сделаете! Нет! Никогда! — воскликнул рядом голос, звука которого не могли вынести даже стальные нервы Корсара. — Вы отвергли узы, связывающие людей, но сердце ваше не ожесточилось. Именем тех, кто лелеял и хранил ваши младенческие годы, именем того, кто не оставляет неотмщенным волос, упавший с головы невинного, я заклинаю вас остановиться, прежде чем вы совершите непоправимое. Вы не будете, не можете, не смеете быть столь безжалостным!