Куплю Рога родному мужу (СИ) - Светлая Есения. Страница 5

– Пошла вон, дрянь! – шипит он, рассматривая свои окровавленные руки и перепачканную рубашку. Я откашливаюсь от воды, сдираю с себя намокшее полотенце, отползаю к двери, подальше от этого изверга.

Слез нет, только злость, душащая, заставляющая ненавидеть отчаянно… и убивать.

Это предел. Больше так продолжаться не может!

Сжимаю кулаки и прячу взгляд. Виталик в ботинках и одежде залазит в ванну и ложится в воду. Блаженный вздох говорит о том, что его отпустило. Теперь я могу уходить. У меня есть несколько минут до нового всплеска ярости. Причем во второй раз он меня не отпустит.

Выползаю из ванной на корячках. Встать на ноги, значит привлечь к себе его внимание. Нет, сейчас нужно действовать очень осторожно. Оказавшись в прихожей, встаю и бегу в свою комнату. На мокрое голое тело натягиваю спортивный костюм, хватаю рюкзачок, пихаю в него платье, футболку и шорты, нижнее белье, документы, телефон.

Из комнаты выхожу украдкой, еле ступая иду в сторону выхода. Храп, нарушивший тишину, позволяет облегченно вздохнуть. Я снова возвращаюсь в комнату. Беру еще один пакет и складываю все самое необходимое. Такси на вокзал вызываю со стационарного.

А затем, вдохнув в грудь побольше воздуха, набираю сообщение в Вотсапе своему незнакомому собеседнику.

"Сможешь забрать меня отсюда?"

Беспрестанно молюсь. Через минуту появляются долгожданные галочки, сообщение исчезает. И приходит ответ:

" Через десять минут на остановке напротив твоего дома"

Спасибо, Господи, спасибо! Окидываю комнату, в которой прожила больше пяти лет, прощальным взглядом, на цыпочках под громкий храп дорогого супруга иду до входной двери. Она, слава Богу, до сих пор не заперта, так что муж ничего не услышит. Обуваюсь, выскальзываю в коридор и мчусь вниз по лестнице.

Консьержка на первом спит в своем кресле и даже не реагирует на шум. Я оглядываюсь на висящие над дверьми камеры, выхожу на улицу и в нетерпении жду такси возле подъезда. Машина приходит через пару минут. Открываю дверь, быстро сажусь в машину, диктую маршрут:

– В сторону вокзала, пожалуйста.

Мы отъезжаем со двора и через метров триста, когда наша элитная многоэтажка скрывается из вида, я прошу водителя остановиться. Оплачиваю проезд до вокзала тройным тарифом и прошу забыть о том, что я вылезла раньше. Забираю с сиденья рюкзак и пакет с вещами, незаметно кидаю в кармашек сиденья свой телефон и выхожу из такси.

Машина срывается с места, а я бегу в обратную сторону, на остановку, расположенную недалеко от дома, прячусь в тени аллеи и беспрестанно молюсь, чтобы Он приехал за мной.

Если посчитать все время, потраченное на побег и поездку в такси, то прошло минут пятнадцать, не меньше. Дохожу до остановки. Сердце ухает куда-то вниз. Пусто. Ни одной живой души. Рассвет вступает в свои права, и на улице уже отлично видно все вокруг. Видно мне, видно меня. Отчаяние, словно лавина, накрывает с головой. Как же так? Неужели он не приехал…

Ноги становятся ватными. Прижимаюсь к стене остановки, но это меня не спасает. Устоять я не в силах, поэтому сползаю и просто сажусь на землю. В голове пустота, а в душе огромная черная дыра. Такой даже в космосе нет. Зато у меня, полюбуйтесь.

Женя Плотникова, одна из первых красавиц в городе, с мокрыми волосами, в спортивном костюме, сидит на жопе на асфальте. Прямо на остановке. Хотела Женька свободы? Вот она, на, ешь, хоть лопни!

Я опустила голову на колени. Сейчас, немного передохну, успокоюсь и что-нибудь придумаю. Но не вышло…

Визг тормозов в метре от меня напугал до черта. Неужели и ночью за мною следят? Ай, к черту все. Не могу больше, устала. Безразличие лишило последних сил. С кем я борюсь в конце концов? С судьбой? У кого-то вообще это получилось?

Кто-то подошел. Шаги тяжелые и уверенные. Еще один мордоворот, работающий на Плотниковых?

Внутренне сжимаюсь, когда понимаю, что мужчина наклоняется и тянется ко мне. Сопротивляться нет сил. Душевных. Физических тоже, но дай мне их и буду я готова лишь убивать.

Неожиданно меня аккуратно, словно принцессу, поднимают на руки и несут в машину. Открываю глаза, вижу, как мы приближаемся к огромной черной джипяре, блестящей, как морда кита. Меня бережно усаживают на заднее сиденье. В нос бьет запах мужского одеколона, нового кожаного салона и дорогих сигарет. Амбал, усадивший меня в машину, возвращается к остановке, забирает пакет с рюкзаком и закидывает их на пассажирское рядом с собой. Усаживается за руль. Ищет мой взгляд через зеркало заднего вида. Хрипло спрашивает:

– Извини, что заставил ждать. Ты телефон в такси скинула, а я по нему тебя определял. Только когда машину таксиста обогнал, увидел, что кроме водилы никого, понял…

Коротко, ясно. Я выдыхаю. Это Он.

Не Плотниковский…надеюсь, что не подставной. Потому что в эти грязные игры я никогда не играла. И не хотелось бы. Даже с объявлением идея Клавкина была, не моя.

Как до жирафа, доходит смысл сказанного. Черт, это что получается, даже этот меня по телефону выследил?

Твою дивизию, до чего техника дошла. Или я докатилась. Следят за мной все кому не лень. Принцесса на горошине, прям куда деваться!

Папаша с мамашей Виталькины тут вот неделю назад к нам в квартиру пожаловали. Мамочка его крылья растопорщила, раскудахталась, нотации мне прочитала. Ее монолог припечатал своим веским словом папаша, мол, следим за тобой везде и всегда. Ушли, оставив гадливое чувство. Родными они не пытались быть никогда, относились ко мне как к собачонке, наподобие тех, что таскают модные дамочки на поводке. Вот и от меня требовалось быть красивой, ухоженной, и не отсвечивать. С кем общаться и что говорить, мне давали указания заранее…

– О чем задумалась? – голос такой, с хрипотцой, аж мурашки по коже, до самого нутра пробирает.

Я оторвала взгляд от городских улиц, мелькающих за окном, и посмотрела на мужчину.

– Спасибо, что забрал, – ответила я невпопад. Но это было именно то, что хотелось сказать. Я не знала кто он, и куда меня отвезет. Но отчетливо понимала, что если бы осталась в квартире, добром бы это для меня не закончилось. Наверное, дошла до ручки. Потому что единственной мыслью было схватить нож и зарезать эту скотину, пока он там, как свин, нахрапывает в ванной.

– Рассчитаемся, – коротко резюмировал спаситель. Я кивнула. Не дура, понимаю, что за все в этом поганом мире надо платить.

__________________

Дорогие мои читатели! Рада видеть ваши библиотеки и награды на книгу! От всей души благодарю! Комментарии приветствуются.

Книга будет бесплатна только в процессе выкладки.Всем приятного чтения! Заготавливаем валерианку, будет очень эмоционально!

Машина плавно передвигалась по загородному шоссе. Из города мы выехали уже как час назад, и все ехали и ехали. Куда? Бог его знает, куда меня судьба несет. Сопротивляться не было сил. Единственное радовало то, что я убежала. И даже не от Плотникова, а сама от себя. Убежала от той, которая еще чуть-чуть и готова была убивать. У меня до сих пор мороз по коже от собственной реакции и тех мыслей, что появилась в моей голове.

Отчего-то знала, что хуже уже не будет. А еще понимала, что никогда не захочу связать свою жизнь с мужчиной. Куда лучше добиваться всего самой. Пусть я не буду с неба хватать звезд, но все то, что я заработаю, будет мое. Любовь? Нет, я в нее не верю. Если уж мать смогла бросить меня и исчезнуть из моей жизни, то что говорить об отношениях совершенно двух чужих людей, которые внезапно поддаются обычному гормональному всплеску? Сегодня ты думаешь, что влюблен, а завтра ненавидишь свою половинку за разбросанные грязные носки. В моем случае носков разбросанных не было. Виталий всегда очень аккуратно относился к вещам и вообще к окружению. Этакий педант с повернутой кукухой в голове. Сначала я этим восхищалась. Мне нравился порядок в доме и вообще его чувство вкуса и стиля. Первое время я даже ничего зазорного не видела в том, что он ездит со мной по магазинам и говорит, что купить из одежды. Сама-то я мало в чем разбиралась. Мои обноски и перешитые платья мало чем походили на модные стильные вещи. И чтобы лишний раз не комплексовать, я практически не интересовалась ни трендами, ни брендами. Я радовалась новым тряпкам как ребёнок, а Виталий чувствовал себя героем. И еще императором. В его случае одно другому не мешало.