Эромант. Система Соблазнения (СИ) - Чехин Сергей Николаевич. Страница 113

Грянул выстрел, из трости вырвался поток синего дыма, а Маринин рухнул навзничь с простреленным лбом — под далекий вопль дочери и нарастающий хохот безумца.

Глава 43

Лодка находилась слишком близко, и ее не могли достать даже малые бортовые орудия. Но Марию это не остановило — княжна разбежалась и сиганула прямо с палубы, на лету схватив двумя руками рукоять длинного как копье ледяного клинка.

Полянский, не прекращая хохотать, поднял со дна частицы земли и сплавил их в толстый полусферический щит. Но даже несмотря на прочность, сравнимую с танковой броней, клинок прошел заслон насквозь и застрял в двадцати сантиметрах от перекошенного лица.

Впрочем, мордашка блондинки выглядела еще страшнее — выпученные глаза, распахнутый в немом крике рот, вздувшиеся вены. Она продолжила давить на сосульку всем телом, силясь пронзить ненавистного врага.

Но тот рассмеялся лишь громче и сжал щит, как тиски, и клинок лопнул тысячей блестящих искорок. Одновременно с этим некоторые стрелки вскинули винтовки, и я поднял высокий ледяной торос, отгородив моряков от сошедшихся вплотную чародеев.

— Не лезь, девчонка! — прошипел Аристарх. — Остался последний наследник — и мы обретем свободу!

— Я убью тебя, тварь! — не своим голосом проревела подруга. — Я заставлю твою кровь кипеть, а потом высушу, как мумию!

— Жалкая неумеха, — старик вскинул ладони, и руки девушки облепила грязь и потянула вниз, поставив на колени и лишив движения. — Тебе не совладать со мной! Я погребу тебя живьем!

Грязи в самом деле стало больше — влажный грунт змеями оплетал дрожащее тело и все ближе подбирался к горлу. Я ударил в колдуна молнией, но тот с усмешкой создал перед собой железный стержень, который и притянул весь заряд.

— Дети! Отпрыски этого острова! Что вы вообще умеете? На что надеетесь? Это место станет вашей могилой!

Дети… пронеслось в голове. Отпрыски. Ну, конечно…

— Ваша магия — постыдный отголосок великой силы. Вы — просто бездарные самоучки, и ничего не сделаете с настоящим мастером! У вас нет такой силы!

Я ударил молнией в грязь, что уже окутала мои ноги почти до колен. От удара грунт спекся, потерял вязкость и рассыпался в пыль от первого же движения. В два шага подскочив к безумцу, обхватил его за шею, а свободной рукой вогнал в череп ментальный щуп и выбрал через поиск воспоминание о том, как старик впервые узнал о гибели сына.

— Демьян! — возопил маг так, что я едва не ослабил хватку от страха. — Не-е-е-т!! Мой ребенок! Моя кровь! Мой единственный наследник!

Старик упал на колени, поднял к небу слезящиеся очи и потерял всяческий контроль над стихией. В этот миг Мария освободилась и пронзила гнилое сердце тонкой и острой как рапира сосулькой. Затем еще одной… и еще, пока грудь ублюдка не превратилась в ледяной шар — столь плотно теснились в ней ледышки.

Полянский завалился набок, соскользнул с аппарели и рухнул в воду. Блондинка же кинулась к отцу и обняла бездыханное тело, вздрагивая от приглушенных рыданий.

Заслонил ее собой и разрушил баррикаду, готовясь в случае нужды сразу воздвигнуть новую. Но к тому моменту рядом выстроились гвардейцы и морпехи в синем, так что соседям не оставалось ничего иного, кроме как опустить оружие и поднять руки.

Тогда же увидел, что над всеми канонерками реют белые флаги — лишившись предводителя, валуйчане предпочли сдаться на милость победителя.

— Мы этого не хотели, — хмуро бросил капитан. — Нас не предупреждали.

— И тем не менее, это случилось, — шагнул вперед, но теперь уже чтобы уберечь моряков от блондинки, а не наоборот. — Однако ваш князь кое в чем оказался прав. Мы действительно в шаге от свободы, и запись на кристалле — подлинная. Если сокрушим американцев — проклятие снимут. Решайтесь — второго шанса не будет.

— Я с ними, — сказал молодой матрос и шагнул на трап. — Раз пошла такая пьянка — пора надрать американцам жопы.

— Да! — крякнул пожилой боцман. — Хватит это терпеть!

— Вперед, друзья! Давно пора объединиться.

— Тогда швартуйтесь в порту и грузитесь на этот корабль. Нашей армаде нужны экипажи.

«Возмездие» первым бросило якорь у среднего причала, куда стеклось почти все население Нового Оскола. Подростки, парни, пожилые мужчины и многие женщины похватали котомки, снедь, оружие и прощались с семьями перед решающим походом, который, увы, для многих из них станет последним.

Откинулся носовой трап, и по нему опустили тело Михаила. Князя уложили на брезентовые носилки — впереди их держали я и Мария, посередине — гвардейцы в алых накидках, а в конце — бойцы в черных бушлатах.

Следом почетным караулом вперемешку шли русские солдаты, позабыв о цветах и титулах, но это единство обошлось высокой ценой. Впрочем, когда еще было иначе?

Толпа тут же стихла и устремила на нас непонимающие взгляды. Когда же стало окончательно ясно, что князь мертв, а не тяжело ранен, над пристанью пронеслись всхлипы и яростные ропоты.

Люди как по команде сняли головные уборы и склонились в земных поклонах. И гробовую во всех смыслах тишину прорезал лишь один пронзительный вскрик.

Навстречу выбежала Анри, нависла над почившим и крепко сжала одеревеневшую руку. И судя по льющимися градом слезам, француженка все же не играла. Уж не знаю, любила ли она Маринина как мужчину, но близким другом точно считала. Как и все вокруг. Князя любили и уважали все горожане, и стоило шоковому ступору ослабнуть, как со всех сторон посыпались гневные вопросы:

— Кто это сделал?

— Как он погиб?

— Что за мразь его убила?

— Успокойтесь! — передал свой край носилок Дюран и шагнул к толпе. — Во всех наших бедах виноват лишь один враг — американцы! Это они обложили нас данью. Это они обрекли на позорное рабство. Это они стравили меж собой и прямо или косвенно убили сотни наших мужчин и женщин. Эти упыри по уши в русской крови, и кровь Михаила — тоже на их руках! Но сейчас не время скорби. Сейчас — время расплаты! Взгляните туда, — поднял палец и указал на белые буквы на носу корабля. — Что вы там видите?

— Возмездие! — крикнул самый боевитый юнец, и жители хором подхватили: — Возмездие!

— Именно! Настал час мести. Пора воздать ублюдкам из Компании по делам их! Берите все, что колет и стреляет — и на борт. Грузите реакторы и манородные стержни — мы выдвинемся в бой, как только подготовим остальные корабли. Те же, кто останутся в городе — похороните с честью вашего князя. А затем молитесь за наши души, ибо грядет священная война! Мы уничтожим захватчиков — чего бы это ни стоило. За Россию! За свободу! До конца!

— УРА!!!

Темно-синий поток хлынул по аппарели на борт, а вскоре к нему присоединился и иссиня-черный.

— Эй! — поймал за руку Анри и притянул к себе. — А ты куда?

— С вами, — строго бросила француженка.

— Но ты не мореход.

— Зато отличный стрелок. Это — мое последнее слово. И ни ты, ни сам господь бог не смогут меня остановить.

— Ладно, — сдался под напором сверкающих глаз. — Только переоденься хотя бы. В этом платьице только в постели воевать.

— Мне тоже не помешает, — сказала Мария. — На погрузку уйдет какое-то время, так что… Как думаешь, мы успеем до панихиды?

— Не знаю. Постараемся.

— Хорошо. Тогда иди за мной.

— Зачем?

— Тоже переоденешься. Старшему помощнику негоже ходить в обычном костюме.

Пока рабочие наполняли трюм всем необходимым, мы облачились в подобающие случаю одежды. Княжна надела узкие белые брюки, высокие ботфорты и китель с длинные фалдами, пышными эполетами и бахромой аксельбантов, а собранные в хвост волосы покрыла фуражкой.

Мне же достался двубортный китель с одним эполетом и одной, хоть и довольно толстой веревкой аксельбанта.

Анри предпочла ковбойский костюм без шляпы — джинсы, белую блузку и жилет. Из оружия всем досталось по «кольту» и тяжелой рапирой.

В таких нарядах мы вышли на крыльцо, по обе стороны которого почетным караулом выстроились старики, женщины и дети — тоже при параде, только траурном.