Кодекс Крови. Книга VII (СИ) - Борзых М.. Страница 47

«Райо, а у вас были сказки, где дракон кого-нибудь воровал?» — спросил по связи у эрга.

«Ты про 'воровал и потом женился» или про «воровал и потом жрал»? — нейтральным тоном уточнил эрг.

«Какая у вас разносторонняя деятельность была, — не удержался я от смешка. — Мне не принципиально, но я бы хотел, чтобы ты сказку сделал былью. Сейчас от берегов Дании уходит корабль с эмпатом на борту, которого мне очень нужно допросить».

«И что тебе мешает? — снова с лёгким сарказмом уточнил дракон. — Я всё равно его не знаю и портал к нему не открою, в отличие от некоторых».

«Домаш…» — я начал говорить и тут же осёкся. А ведь и правда. Домашний арест они придумали для себя, не для меня. Возможность прохода эргов сквозь ткань миров начинала нравиться мне всё больше и больше. Это же никаких порталов, свитков переходов.

«Тэймэй, зайди ко мне, — попросил я невесту. — Будь добра, по команде создать мою точную копию, а меня накрыть иллюзией невидимости. Мне нужно отлучиться ненадолго».

Та появилась спустя минуту, ожидая от меня команды. Осталось только проверить, хватит ли мне имеющегося количества крови для открытия портала напрямую на корабль. К тому же, как говорил Райо, лучше, чтобы точка привязки была статична, но если она находится в динамике, то нужно точно представлять, к кому переносишься, как я и сделал с Маркусом. В этом же случае я даже не знал, как выглядит нужный мне человек.

Ожидаемо, капли крови не хватило для создания устойчивой связи и открытия прокола. Так что вывалился я в холодное Балтийское море со звучным плюхом. Я на всякий случай уточнил у Тэймэй, успела ли она меня подменить, и, получив утвердительный ответ, принялся рассылать комарих в поисках нужного мне человека.

Фильтровать воспоминания из крови посреди холодного и ни разу не спокойного моря не одно и то же, что в уютных покоях дворца. Но и здесь в личине эрга мне было достаточно комфортно. Я рассекал по морской глади, получая неожиданное удовольствие от свободы и единения с природой.

Комарихи прилетали, принося капли информации, пока наконец я не отыскал след. Определив направление, отправился в погоню, пока ещё слабо представляя, каким образом буду пробираться на корабль. Но так уж вышло, что пока я фильтровал воспоминания и отправлялся в погоню, судно практически достигло своего порта назначения. На горизонте показался одинокий мрачный остров, окружённый явными следами недавнего побоища.

Корабль сбросил скорость и принялся маневрировать для входа в бухту сквозь кладбище кораблей. Мой же взгляд приковали тонкие пики надводных скал вокруг острова, проткнувшие иглами суда насквозь. Да уж, не хотел бы я оказаться матросом на одном из этих кораблей. Воистину каждая магия имеет свои сильные и слабые стороны, но, когда воевать берутся сильнейшие, разрушительности и зрелищности можно лишь ужаснуться.

Я прошёл сквозь кладбище гораздо быстрее корабля, потому у меня было время выбраться на берег и найти себе одежду. Обычной домотканой рубахи и штанов уже хватило, чтобы я почувствовал себя лучше. А уж старенький напрочь перелатанный шерстяной плащ да прохудившиеся сапоги и вовсе подняли моё настроение до заоблачных высот. Старого рыбака, правда, пришлось чуть укусить и приспать, перед тем как обобрать, но я подкинул дров ему в очаг, чтобы он не успел замёрзнуть на старой лежанке под ветхой оленьей шкурой.

Таким образом прибытие корабля из столицы встречал чуть сгорбленный старый рыбак, непрестанно кланяющийся, чтобы скрыть под капюшоном плаща собственное лицо, и тщательно проверяющий каждого сошедшего на берег.

Свою цель я обнаружил чуть ли не последней. Хрупкая девушка с тёмными волосами и впалыми глазами, худая, словно травинка, шагала по мощёной камнем дороге из порта. Воровато озираясь по сторонам, она накинула на голову капюшон и свернула в тёмный переулок, где пристало обитать бродягам, продажным девкам да пьянчужкам. Там-то я и прижал её к стене, закрывая ладонью рот.

И не успел я промолвить хоть слово, как на меня обрушился шквал такой силы, что пришлось невольно открыть рот, чтобы вдохнуть. В нос ударил умопомрачительный запах секса, похоти, греха и наслаждения. Я буквально чувствовал, что, если в течение минуты не овладею незнакомкой, меня разорвёт от возбуждения.

Я резко развернул девицу к себе и впился в её губы. Сумасшествие только усилилось. Такое упругое податливое тело, жаркие губы, глаза, словно омутом затягивающие на глубину… Всё в ней манило, требовало, просило, умоляло обладать.

— Забирайте, — словно сквозь туман послышался её голос.

Чьи-то руки сомкнулись на моем горле, надевая ошейник. Щелчок на замке набатом ударил по ушам, отрезвляя. Меня отрезали от магии крови. Так вот какой ты, магический блокиратор.

Вокруг стояла пятёрка рослых скандинавов с оружием, а девица вжалась в стену дома, глядя на меня огромными испуганными глазами, полными ужаса и слёз. Занятное сочетание, но сейчас было не до него. Туман рассеивался, наваждение проходило, оставляя внутри сосущее чувство неудовлетворенности и горечи, и чтобы хоть как-то его заглушить, я решил дать волю злости.

— Меня можно отрезать от магии тела, — кровожадно улыбнулся пятёрке будущих смертников, — но от возможностей души хрен вы меня отрежете.

И я снова обернулся эргом. Ошейник-блокиратор с тихим стуком ударился о камни мостовой. Когда вместо испуганного бессильного раба против тебя выступает змеюка размером чуть больше десяти метров с эфемерными когтями и ядом, капающим с клыков, у людей сразу резко меняются приоритеты. Вот и всей пятёрке сильно захотелось сменить ремесло и жить долго и счастливо. Но не тут-то было.

В меня полетели заклинания из всевозможных артефактов, но ни одно не причинило вреда. Судя по щекотке от их попаданий, я сейчас был где-то на уровне Тильды, впервые пожаловавшей ко мне в гости в этот мир. А это давало нереальную фору. Мне следовало только не дать разбежаться своим пленителям. Трое бандитов уже лежали придушенными без сознания вдоль облупившейся стены дома, остальные ещё вяло пытались огрызаться автоматными очередями и магией воды, но как-то уже без огонька, а скорее обречённо.

Вскоре они лежали рядом со своими товарищами. Убивать их я не решился, ещё необходимо было узнать, кто и зачем меня заказал этой банде. А начинать следовало с девицы-эмпатки, под шумок попытавшейся скрыться из переулка во время драки и тихо ойкнувшей, когда я обернул её тело змеиными кольцами, не давая пошевелиться.

Девица от испуга ударила такой волной эротизма, что у бессознательных бандитов штаны в нужных местах забугрились, но мне в змеином теле было на это глубоко безразлично. Сущность эрга нравилась мне всё больше и больше.

Видя, что её старания не приносят никакого результата, эмпатка разрыдалась и впала в самую настоящую истерику. Менять ипостась на человеческую было опасно, мало ли, девица лишь притворяется, поэтому я решил, не мудрствуя лукаво, просто забрать всю компанию для допроса в Амалиенборг. Тем более датского я не знал, что весьма и весьма усложняло коммуникацию.

«Тэймэй, — обратился я к невесте, — у нас гостей там нет случайно? Хочу вернуться… с компанией друзей».

Почувствовав в моих словах сарказм, иллюзионистка отреагировала в своей манере:

«Скучаем в одиночестве. Приветственный комитет собирать?»

«Собирай. Точку прокола настраиваю на тебя», — предупредил я невесту и принялся концентрироваться на нашей с ней связи.

Как ни странно, но я стал ощущать разную силу кровной связи, ранее казавшейся одинаковой. Сильнее всего она сейчас ощущалась с Кираной, как с сестрой, и с Тэймэй, как с матерью моего сына. Затем шли Агафья и Светлана, после все остальные кровники. Эрги стояли особняком, видимо, потому что наша связь не зиждилась на крови, а имела несколько другую природу.

Прокол к Тэймэй открылся практически моментально. Увидев перед собой зёв прохода, эмпатка даже рыдать перестала, только мелко-мелко затряслась и принялась икать.