The Walking Dead: проклятое перерождение (СИ) - "DeLevis". Страница 7

Ехали мы молча, каждый пока что думал о своём. О чём думали остальные мне неизвестно, но вот я думал о своём будущем, а точнее о том, что меня ждёт: я смогу снова найти смысл своего существования? Меня ждёт заслуженное счастье? Или же только ещё больше потерь и страданий?

Именно с такими мыслями, я и покидал этот проклятый город, со своими новыми товарищами.

Глава 3: Временная передышка

— Бросили спутницы — вера и надежда, — тихо пропел я, куплет из одной песни Тони Раута — "Парадайз"

Смотря скучающим выражением лица в окно машины и на пролетающий мимо ночной пейзаж. Где-то несколько минут назад, мы полностью покинули Саванну и сейчас ехали по автостраде. Куда? К ближайшему населённому пункту, где можно будет переиначивать.

Хотя вот Лилия, Мартин и Дункан уже видят третий сон, Джеймс не спал, потому что ввёл машину, я же… боялся сомкнуть глаза. Потому что кошмар — это последнее, что мне сейчас нужно было.

Почему мне должен присниться кошмара? А что мне должно присниться после смерти своих близких? Радужные пони?

Почему же не спала Оливия, я без понятия, да и не особо мне это интересно.

— Что ты делаешь? — вдруг, спросила меня девушка, словно узнав, что я о ней подумал, своим безразличным голосом, сама Оливия сидела сразу слева от меня.

— Пою, — коротко ответил я ей, не отрывая своего взгляда от окна.

— У тебя ужасно получается, — сказала она, вместе присущим ей равнодушием. — Ты не попадаешь в ноты, у тебя нет ни слуха, ни голоса.

— Спасибо, — сказал я ей, переведя взгляд на неё. — Рад, что тебе понравилось.

Эта девчонка начинает меня раздражать. Сначала начал лезть в мои дела и ко мне в душу, а сейчас докапывается до моего тихого пения. Бесит.

Но я перестал петь, так как настроение для этого у меня пропало.

— Почему перестал петь? — снова вдруг спросила меня Оливия.

Мать твою, женщина, что с тобою не так?

— Тебе же не нравилось, как я пел? — произнёс я.

— Почему же? — в ответ спросила она меня, я готов поклясться, что её правая бровь слегка поднялась в удивлении. — Я просто сказала, что ты не умеешь петь, но — это не значит, что мне не понравилось.

— Ты… странная, — сказал я ей.

И это я сильно преуменьшил… постойте-ка, она же просто надо мной издевается! Причём оставаясь со своим покер-фейсом на лице!

— Ребята, подъём, мы подъезжаем, — сказал Джеймс, разбудив спящую часть группы.

А подъехали мы к тому населённому пункту, о котором я говорил чуть ранее. Городом его не назовёшь, но и деревней, тоже назвать нельзя. У нас бы такое, наверное, назвали посёлок-городского типа.

Однако то, что он не город, не спасло его, от апокалипсиса и мертвецов, — городок, хоть внешне и выглядело относительно целым, но вместе с этим совершенно пустым. Скорее всего, отсюда даже ушли ходячие, поняв, что еды нема.

Возможно, раньше мне было бы интересно, а могут ли ходячие мертвецы понять, что их «угодья» опустили и нужно эмигрировать. Но сейчас я по-прежнему нахожусь в довольно паршивом состоянии, как в физическом плане, так и психологическом.

Через пару минут езды, Джеймс заметил довольно неплохой частный дом, с высоким забором, который можно использовать в качестве нашего временного убежища. Оставив пикап у забора, мы проникли на территорию самого дома.

Дом не был большим — всего лишь в два этажа, сделан он был из дерева, которое было покрашено в белый цвет. Когда мы вошли в дом, Джеймс постучал своей винтовкой по металлической, декоративной вещице, что висела на стене, из-за чего раздался сильный звон. Но ходячие на нас не вышли.

— Так тут вроде бы чисто, но вы проверьте всё досконально, — сказал Джеймс. — Но будь при этом осторожны, ходячие могли просто где-нибудь застрять. Я же пойду вместе с Дунканом и Джейкобом, мы пройдёмся по городку, чтобы собрать хоть какие-то припасы, потому что кроме пикапа, оружия, около нескольких бутылок воды и патронов, у нас ничего нет.

— Хорошо, — кивнула Лилия. — Только, пожалуйста, берегите себя.

— Разумеется, — ответил ей Джеймс. — И вы тоже.

Отделившись от Мартина, Оливии и Лилии, я Джеймс и Дункан вышли из дома, и пошли на улицу. Поскольку никто из нас не был в этом городке раньше, шли мы туда, куда глаза глядели. А глаза, через несколько минут ходьбы, начал глядеть на магазинчик, чьё состояние оставляло желать лучшего — двери полностью вырваны с петель, окон нет, они все разбиты, а стены испачканы в засохшей крови.

Но, несмотря на такое внешние состояние магазина, мы всё-таки решил его проверить, а то мало ли, может там что-то осталось. Я вот прекрасно помню, как вместе с Элизабет нашёл в оружейном магазине штурмовую, мать его, винтовку! Так что думаю, мы сможем найти что-нибудь и здесь.

Конечно, от воспоминаний про Элизабет до сих пор больно и неприятно, но поскольку сейчас я слишком сосредоточен на том, чтобы найти еду и не попасть к ходячим, эта боль была приглушена.

Зайдя в магазин, мы сразу поняли, что на стеллажах можно ничего не искать, так как они были полностью пустыми.

— Может на складе что-то осталось, — озвучил Джеймс ещё одну идею. — Пойдем, проверим его.

— Вы идите на склад, я более тщательно осмотрюсь здесь, может всё-таки тут что-то осталось, — сказал Дункан.

Мы согласно ему кивнули, и пошли на склад вдвоём.

— Джеймс, а кем ты был до того, как всё началось? — спросил я его, когда мы вошли на склад и начали искать хоть что-то.

Да, мне уже говорила, Лилия, но опять же, — это только её слова, которые я хочу проверить. Потому что если окажется, что она лжёт, то — это значит, что Лилия что-то скрывает. Конечно, она могла уже сказать Джеймсу, что рассказал мне про его «легенду» и тот может ответить уже заготовленными ответами. Хотя, честно признаюсь, я сильно сомневаюсь, что эти люди плохие ребята и то, что Лилия мне лгала.

Однако, как говорится, — доверяй, но проверяй.

— Н-у-у, — задумчиво протянул он. — Я был студентом, учился на врача и довольно успешно, только… не особо прилежно, потому что часто зависал с друзьями и катался по городу на своей машине.

— И откуда у студента, были деньги на тусовки и автомобиль? — спросил я его.

Хотя чему удивляется, это же американский студент, а не российский. У них ещё, наверное, четырнадцать летние выглядят, как двадцатилетние.

— От отца, — ответил мне Джеймс, неловко начав чесать затылок. — Он был директором Кроуфордской школы и давал мне много денег, так что я чуть ли не стал представителем «золотой молодёжи». Но я никогда этим не злоупотреблял, и люблю я своего отца, разумеется, в первую очередь, потому что он мой отец, а не, потому что давал мне деньги.

— А почему пошёл учиться на врача?

— Мне… всегда нравилось помогать людям, делать то, отчего люди становятся счастливее, — ответил он мне. — Поэтому было очень больно наблюдать, что творилось в Кроуфорде.

— Но это же не главная причина, по которой ты пошёл на врача? — спросил я.

Ведь помогать людям, можно и по-другому, и гораздо легче. Например, фонды и волонтёрство.

— Да, — не стал отрицать Джеймс. — Главной причиной послужила моя мама, она была главным врачом одной из больниц в Саванне, и все говорили мне о ней, как о превосходном медике. Однако, я её совершенно не помню, она умерла, ещё в моём раннем детстве, и в качестве памяти о ней, я решил выучиться на врача.

В голосе Джеймса хоть и была легкая грусть, но она сильно затмевалась гордостью. Гордостью за свою мать, что спасала жизни людей.

— Кстати, — произнёс я, решив перейти на другую тему. — От Лилии, я слышал, что вы все познакомились ещё в школе, это правда?

Раз его слова сходятся со словами Лилией, то остальное можно спросить прямо.

— Да, — кивнул Джеймс. — Сначала я разговаривал и дружил только с Мартином и Дунканом, последний работал в школе, а первый… неважно.

Как-то резко он прервался на Мартине, видимо, там что-то личное и мне лучше не совать туда свой нос.