Единственный конец злодейки — смерть. Новелла. Том 3 - Квон Гёыль. Страница 31

Не слишком надеясь на успех, я направилась к лесной тропинке, которая вела на тренировочную площадку. Что ж, все лучше, чем сидеть в четырех стенах. Погруженная в глубокие раздумья, я шла, ничего не замечая вокруг, и вдруг…

— Ой!

Увидела девушку, которая двигалась навстречу.

— Здравствуйте, госпожа, — застенчиво сказала она, мило улыбнувшись.

«Госпожа»! Так обращалась Ивонна к Пенелопе в начале обычного режима. Да чтоб тебя! На меня глядели невинные голубые глаза. Тоже мне ангелок! Помню, как в пещере Солеиля ты высосала из мужчины всю жизнь! Мне стало не по себе.

— Госпожа?..

— Ну привет, — неохотно ответила я и огляделась по сторонам.

На тихой лесной тропинке мы были одни. Вообще, я приняла решение игнорировать Ивонну, где бы ее ни встретила, но сейчас все-таки побоялась это сделать.

— Госпожа… — Ресницы голубых глаз дрогнули. — Я вас чем-то обидела?

В обычном режиме Ивонна была ранимой и могла расплакаться в любой момент.

— Навещала Иклиса? — спросила я, бросив на нее суровый взгляд.

— Э-э… ну да…

— Я слышала, что проверка еще не окончена.

Ивонна нахмурила брови и, немного помолчав, пояснила:

— Я попросила, чтобы его светлость сделал перерыв и позволил навестить Иклиса. Ведь из-за меня бедняга оказался под замком…

Черт! Значит, она может видеть Иклиса, а я нет?! Теперь хоть ясно, где он находится.

— Ты разгуливаешь тут без служанки?

— Меня отвела старшая горничная. — Ивонна густо покраснела. — Но она слишком занята. К тому же я хотела побыть в одиночестве…

Эта мерзавка даже не прошла испытания, а вокруг нее уже все пляшут! Впрочем, удивляться не приходится: старшая горничная с первого дня возненавидела заносчивую Пенелопу и всячески пыталась выжить пришлую девчонку.

Сдержав эмоции, я поглядела на забинтованный лоб Ивонны.

— Наверное, сильно болит?

— Что?

— Твоя рана.

Девушка чуть поежилась.

— Ну ладно. — Не дождавшись ответа, я сделала шаг, чтобы уйти прочь, но тут…

— Постойте! — Ивонна схватила мое запястье.

— Чего еще? — Я сдвинула брови.

— Извините! — Огромные трогательные глаза наполнились слезами.

Теперь понятно, каким образом она морочит голову мужским персонажам!

— В чем дело?

— Кажется, госпожа, мое внезапное появление вас удручило… — Голос Ивонны дрожал. — Не следовало сюда приходить. Но Иклис так искренне просил… Похоже, сама того не желая, я причинила вам боль. Пожалуйста, простите!

— Эй, довольно! — холодно отрезала я. — Говоришь, тебя зовут Ивонна?

Девушка смотрела чуть не плача.

— А прежде, когда скиталась, какое у тебя было имя?

— Такое же…

Очень подозрительно! Она якобы потеряла память, так почему бедняки стали звать ее Ивонной?

— Поверь, мне все равно, с какой целью ты сюда пожаловала.

— Что? — В синих глазах промелькнуло удивление.

— За меня не переживай! — отчеканила я. — Считай, меня вообще тут нет. Поняла?

— Э-э…

— Если да, пусти!

Поняла или нет, по сути, не было важно. Казалось, запястье, которое сжимала Ивонна, стало холодным словно лед. Что это? Иллюзия или магия?.. По спине пробежали мурашки, но я сумела собрать волю в кулак и, высвободив руку, непринужденно заметила:

— Я сама росла среди бедняков и понимаю твои эмоции. Но если уж оказалась в приличном доме, веди себя соответственно! Ладно, наслаждайся уединенной прогулкой. Пока.

Сказав это, я повернулась к Ивонне спиной. Ха-ха! Еще недавно я металась, пытаясь скрыться от ненавистных братьев. Только сестрицы для полного счастья не хватало! К тому же, в отличие от мужских персонажей, которые никогда меня не удерживали, Ивонна проявила настойчивость.

— Поверьте, я не преследую какую-то цель! И действительно не помню своего детства. — Девушка принялась обиженно всхлипывать. — Однако в последнее время я начала видеть смутные картины из прошлого. И вот, набравшись смелости благодаря Иклису, я пришла сюда. Если же мое родство с Экхартами не подтвердится, я понесу заслуженное наказание. Это правда. Только поймите…

Выслушав ее речь, я сделала глубокий вдох, мотнула головой и подошла вплотную к незваной гостье.

— Оправдываться ни к чему.

— Но, госпожа…

— Я же сказала, что мне все равно.

Ивонна испуганно попятилась…

— Ой!

…споткнулась о камень и потеряла равновесие. Желая предотвратить падение, я рефлекторно схватила ее за руку и резко притянула к себе. И даже в этот нелепый момент она не утратила грацию, напоминая хрупкий подснежник на ветру. Но кожа ее была холодной, словно у мертвеца. Брр!

— Осторожнее!

— Спасибо… — смущенно пробормотала Ивонна.

— И хорошенько запомни то, что я сейчас скажу! Мне решительно плевать, кто ты — герцогская дочь или самозванка!

— Госпожа…

— Ты не мешаешь мне — я не мешаю тебе. Вот и все.

— Но как же… — Глаза Ивонны блеснули и округлились, как у кролика. — Если я действительно дочь его светлости, получается, мы сестры?

— «Сестры»?! — Мое лицо приобрело брезгливое выражение. — Запомни, я тебе не сестра! Наши вынужденные взаимоотношения когда-нибудь… точнее совсем скоро, закончатся!

«Кажется, отделалась», — подумала я, однако…

— Великолепный диалог!

Мы с Ивонной обернулись на звук: из леса, наклонив голову набок, вышел Рейнольд.

Ха! Явился не запылился! Будто без него мало мне стресса! Светло-розовая шкала над головой мерзавца начала быстро мигать — вероятно, симпатия падала.

— Как ты могла сказать такое?! — гневно спросил Рейнольд.

— Какое? — поинтересовалась я, отводя взгляд от мерцающего индикатора.

Казалось, розоволосый вот-вот взорвется, но я, как ни странно, не испытывала особого страха.

— «Мне все равно», «я тебе не сестра», «наши отношения вынужденные»! Совсем не стыдно?!

— Разве я солгала? Да и проверка еще не завершилась…

— Не в этом суть!

— Что же ты хочешь сказать? — Я нахмурилась.

— Пенелопа Экхарт! Ты ведешь себя недостойно!

Вот негодяй! Решил спровоцировать ссору? От злости я скрежетала зубами.

— Схватила Ивонну. Обращаешься с ней хуже, чем с рабом или даже букашкой!

Наконец я проследила за взглядом Рейнольда: он уставился на руку Ивонны, которую я все еще сжимала.

— Да кто ты такая, чтобы относиться к другим как к червям?

Услышав эти слова, я тут же вспомнила наш разговор, который состоялся на чердаке в последний день фестиваля.

— Сейчас я пребываю в роли ничтожного червя, который беспомощнее рабыни!

Тогда, огорченная падением симпатии, я не сдержалась и сказала то, что думала.

Ну почему жизнь меня ничему не учит?! Опять понадеялась, что Рейнольд изменился. Дура! Какая же я дура!

— Ха-ха! — Я нервически усмехнулась.

— Она еще издевается! — Лицо розоволосого окаменело от гнева.

Шкала симпатии вновь быстро замигала. Ну что, сколько там? Минус один процент? Минус два? Пускай падает, лишь бы не достигла опасного уровня.

— Ивонна, скажи-ка…

— Что?

— Я действительно поймала тебя, чтобы причинить вред?

Вот и проверим, насколько ангельский у нее характер! Наверное, в тот момент меня бы ничто не удивило…

Съежившись под моим натиском, Ивонна сделала несчастное лицо, но не спешила отвечать.

— Если так спрашивать, она скажет что угодно! — яростно вклинился Рейнольд.

— Нет-нет! — Девушка принялась энергично мотать головой. — Госпожа права! Я такая неловкая! Споткнулась о камень и точно упала бы назад, если бы госпожа меня не поймала!

— Вот как?! — Рейнольд побледнел, к такому ответу он явно не был готов. — Значит…

Придурок лишился дара речи и лишь глядел на кисть Ивонны, сжатую по-прежнему.

— Гляди!

Я демонстративно подняла руку Ивонны и аккуратно разжала пальцы. Рука девушки бессильно рухнула.

— Да, Рейнольд, ты, к сожалению, нисколько не изменился, — негромко сказала я, пожимая плечами.