Несовместимость (СИ) - Зика Натаэль. Страница 12
И Анна не выдержала, выпалила первое, что пришло в голову.
- Ты можешь говорить, что угодно, но мой муж…, - Олёна вскинула бровь, да Аня и сама осеклась.
Но уже через мгновение взяла себя в руки и продолжила:
- Я хотела сказать – Егор мне не изменял! Я бы почувствовала, да Гоша и сам не стал бы скрывать и лгать, если бы разлюбил.
- Ты ещё большая идиотка, чем я думала. А это откуда? – нахальная гостья показательно провела ладонью по животу. – Непорочное зачатие, что ли?
- Тебе виднее, - пожала плечами Аня. – Я не знаю, каким способом ты получила этого ребёнка, но уверена, что Егор никогда не опустился бы до измены. Поэтому у меня только две версии – либо твоя беременность не имеет к Горину никакого отношения, либо ты забеременела мошенническим способом. И Гоша фактически не виноват.
Так хотелось уколоть, сбить с губ ухмылку, заставить нервничать и сомневаться!
И, похоже, у неё получилось – незваная гостья сначала побледнела, потом пошла красными пятнами и зашипела разъярённой кошкой.
- Ты!!!
- Ждала, что я проглочу и не поморщусь? Увы, не вышло! Ты можешь вешать лапшу кому угодно, а я знаю Егора шесть лет, знаю, на что он способен и как поведёт себя в той или иной ситуации. Он не мог спать с другой, а потом, как ни в чём не бывало, приходить ко мне домой. Целовать, ласкать и разговаривать с будущим ребёнком. Со мной он посещал все осмотры, все скрининги, потому что ответственный человек и очень ждал сына. Я видела тебя в клинике раза три или четыре, но ни разу рядом с тобой не было Горина. Так кто автор твоего положения, мм? Неожиданно, правда?
- Знает она… И что Егорушка за один час вышвырнет тебя из дома вместе с приблудышем, тоже? – фыркнула Олёна и двинулась к Анне, но резко выдохнула и передумала. – Да что я буду перед тобой распинаться? Значит так, убогая – думай, что хочешь, мне безразлично. Мы с Егорушкой делали тест про крови, и он показал, что я ношу его сына. Это раз. Хочешь спокойно жить и растить щенка – собирай манатки и уезжай из Воронежа. Мне однофигственно, куда. Хоть обратно в свою деревню, где вам самое место. Это два. И три – на всё про всё даю тебе время до Нового года. Можешь, конечно, рискнуть и остаться, но я не Римма Евгеньевна, ждать до морковкина заговенья не буду, приму меры. А это – проездные, чтоб не было отговорки для задержки.
Девушка небрежным жестом бросила на кровать небольшой свёрток, после чего развернулась и пошла к выходу.
Анна услышала, как хлопнула дверь, и всё стихло.
Вот это да!
Аккуратно прижимая к себе притихшего сына, молодая мать почти без сил опустилась на кровать и подскочила, почувствовав под пятой точкой некий комок.
«Проездные».
- Мишенька, полежишь немного? Надо дверь закрыть, а то ещё кого нелёгкая принесёт, - пробормотала она, укладывая ребёнка между подушкой и свёрнутым валиком одеялом.
«И помыть с хлоркой всё, к чему эта прикасалась», - добавила про себя.
В свёртке оказались деньги. Полмиллиона пятитысячными купюрами.
Аня завернула их обратно и задумалась.
Что-то очень и очень не так!
Почему и бывшая свекровь, и будущая жена Егора тратят столько времени, пытаясь выжить её из города? Ещё и деньги ей суют, лишь бы уехала?
Воронеж – большой город. Можно жить тут десятилетиями, и ни разу не пересечься. Тем более что у неё теперь совсем другой уровень, далёкий от местной элиты.
«Подумаю об этом позже, работа не ждёт!»
Усилием воли она выкинула лишние мысли из головы и вернулась к ноутбуку.
К счастью, Миша проспал достаточно долго, и она успела-таки доделать задание, отправив его заказчику на час раньше.
Спустя сорок минут телефон известил о пополнении счёта, а на e-mail пришло письмо с благодарностью за качественный перевод и с предложением о постоянном сотрудничестве. Причём ответ ждали не прямо сейчас, а по окончании новогодних праздников.
- Ого, Питер! – потрясённо отреагировала Аня, увидев адрес и название компании, куда её приглашали на работу.
С этим городом были связаны самые противоречивые воспоминания – всеобъемлющее счастье первой любви и горькое отчаянье от предательства любимого. Её первый мужчина и сокрушительное унижение, которому он её подверг.
Нет, туда она ни за что не вернётся!
Аня закрыла почту, решив, что ответит позже – она не согласна на переезд в Санкт-Петербург, но с удовольствием будет работать удалённо. Надо придумать, как сформулировать отказ таким образом, чтобы не оттолкнуть работодателя.
На следующий день выдалась чудесная погода – морозец не больше четырёх градусов, без ветра и хмари.
Аня решила совместить прогулку с походом за продуктами.
Город вовсю готовился к празднованию главного дня в году: с наступлением вечера включалась праздничная подсветка, витрины магазинов, кафе и прочих заведений радовали развешенными внутри гирляндами, фонариками, шарами. По улицами сновали озабоченно-весёлые люди с мандаринами и ёлками.
И Аня решила, что должна тоже хоть немного подготовиться к встрече Нового года – украсить квартиру, приготовить праздничной еды, купить свечи.
В конце концов, жизнь после развода, даже такого болезненного и несправедливого, не заканчивается.
Две недели назад, устав носить Мишу по улице на руках, она по объявлению купила коляску. Теперь ей ничто не мешало наслаждаться прогулкой.
По улице 1 Мая Аня неспеша дошла до Магнита, там купила продукты к праздничному столу и так же, никуда не торопясь, отправилась обратно. Им оставалось перейти через дорогу и углубиться в квартал, и тут Миша подал голос.
Ни соска, ни мерное покачивание транспортного средства не помогали, тогда Анна решила взять ребёнка на руки.
- Ты что, сынок? Носик тёплый, не замёрз. Подгузник я тебе переодела перед прогулкой. Неужели животик? А, просто надоело лежать? Ух ты, хитрюга какой! Ладно, поедешь дальше на маме.
Приговаривая, она поудобнее перехватила конверт с сыном и, толкая корпусом ручку коляски, повернула её к дороге.
И тут, откуда ни возьмись, появился автомобиль. Аня не успела ничего понять, только отпрыгнула на обочину.
А машина пронеслась мимо, отбросив коляску в сторону.
К Ане подбежал какой-то прохожий. Потом ещё один. Общими усилиями молодую мать вытянули из сугроба, отряхнули, поставили на ноги.
- Миша, Миша, - отмерла она, вцепившись в драгоценный конверт.
- Да вот он, вот! - успокаивала её незнакомая женщина. – Ты руки-то разожми, а то придушишь его.
Постепенно вокруг собирался народ.
- Понапокупают прав, а ездить не умеют.
- Носятся по дворам, будто по автобану! Каждый год здесь кого-то сбивают!
- Ох, коляска в лепёшку… И продукты тогось.
- Да что продукты? Хорошо, что живы…
- Дамочка, вы где живёте? Может врача?
- А… Нет, не надо, - встрепенулась Аня. – Спасибо! Нет, мы не пострадали. Я сама дойду. Да, я в порядке, испугалась просто.
Она почти бегом бросилась в квартиру и перевела дух только тогда, когда очутилась за запертой дверью.
От мысли, что было бы, не возьми она десятью минутами ранее ребёнка на руки, сердце грозило выскочить из груди.
- Ничего, ничего, - бормотала Аня. – Это случайность. Какой-то пьяница, летел, сам не понимал – куда. Главное, Миша не пострадал. И сумка с ключами и телефоном не пропала, я её на плечо повесила.
В этот момент сотовый напомнил о себе мелодией уведомления. И тут же сыну надоело ждать, когда его вынут из конверта.
Мальчик пару раз всхлипнул, а потом разразился протестующим криком.
Аня окончательно пришла в себя и занялась неотложными делами – раздеть малыша, раздеться самой. Потом накормить Мишу. Переодеть.
Поесть самой – через «не хочу» - потому что надо! Молоко уйдёт, если она начнёт пропускать приёмы пищи.
Про телефон Анна вспомнила только поздно вечером – она же разослала резюме и объявления об услугах переводчика! Вполне возможно, что это сообщение – ответ какого-нибудь из работодателей.