Под знаком Песца (СИ) - Видум Инди. Страница 11

«Нужно смотреть, что мы можем получить, и планировать, исходя из этого, — завершил он короткую лекцию. — Возможно, что нужное вообще не сохранилось, потому что даже если найдется модуль, он может оказаться нерабочим».

— Самая большая коллекция, к которой я могу получить доступ — из музея университета, — наконец сказал дядя. — Что-то наверняка есть и у знакомых, но к ним стоит обращаться только в крайнем случае. Иначе пойдут слухи, которые нам не нужны. Как пить дать, свяжут с твоим прорывом и созданием нового рода.

Коллекцию музея университета Песец просмотрел и не нашел там ничего подходящего, но дядя сказал, что в открытом доступе есть фотографии только очень небольшого количества модулей, поэтому нужно смотреть на месте. Но я не особо на это рассчитывал: Горинск — город небольшой, а университет хоть и назывался университетом, но размерами не потрясал, а все самой ценное у него отжимали в пользу столицы княжества, а то и Империи. Но касалось это только материальных ценностей, потому что, по словам дяди, прекрасных преподавателей хватало, которые, может, и хотели бы переехать в столицу на более выгодные условия, но род не отпускал.

Оставалось надеяться, что то, что мне необходимо, встречается часто и есть в музее если не в основной экспозиции, то в запасниках. Признаться, успешное использование первого блока заставило меня посмотреть на будущее с оптимизмом.

— Скажу, что хочу тебя направить по своим стопам, вот и показываю все, что может заинтересовать, — предложил дядя. — Под таким предлогом выписать пропуск вообще не проблема. А то и оформить тебя лаборантом, чтобы был временный допуск на месяц-два. Ты же одновременно все это не впитаешь?

— Не впитаю, — подтвердил я. — И у меня откат после использования модуля был.

— Какой?

— Я на ходу вырубался.

«Это нормально. Обычно их используют перед сном, — пояснил Песец. — И слишком часто применять нельзя. Разрыв — от суток до недели».

Я передал слова Песца дяде, тот приуныл и опять задумался. Даже если мы найдем что-то полезное в музее университета, использование может затянуться. Поэтому приоритеты следовало выставить заранее.

— Главное — целительство, — наконец решил дядя. — И для тебя, и для меня. Хочу посмотреть в глаза этой суке, когда она поймет, что блоки слетели. Вовке тоже снимем. А обвиняла меня, тварь. — Он сжал кулаки и оскалился. — Так, мечтать будем потом, сейчас надо планировать. Нужно, чтобы я мог разбираться в том, что написано на модулях. Цифры-то не изменились, а вот буквы…

«Язык тоже не тот, что был во время моего создания. Я понимаю все только потому, что понимаешь ты».

— Песец говорит, язык тоже изменился.

— Обидно, что статью на этом не напишешь, — вздохнул дядя. — Ну и ладно, иногда умение молчать намного полезней умения объявить во всеуслышание. Но язык Древних мне бы не помешал. Проще будет искать модули.

— А еще читать надписи на всем, что найдешь, — поддел я его.

— Разумеется, — даже не стал отказываться он, выглянул в окно и сказал: — Подъезжаем. До того, как приедем домой, на эту тему больше ни слова.

— Заметано.

За окном замелькали дома пригорода, и мы начали собираться, забрасывая в сумки все, что выложили. Меня словно распирало от нетерпения, хотелось двигаться дальше, чтобы доказать тем, кто в меня не верил, что они ошибаются, а тем, кто, верил, — что они правы.

Но когда мы выходили из вагона, первым знакомым лицом оказалось лицо тети Аллы. Взволнованное лицо, на котором явственно проявилось облегчение, когда она меня просканировала. Песец об этом сообщил, но не препятствовал ее действиям, скрыв лишь себя.

— Боже мой, Илья разве можно так? — с укоризной сказала, она как будто ее дед выставил из рода, причем по моей наводке. — Мы переволновались за тебя. Я как узнала, что ты опять стал жертвой безответственного Олега Васильевича, места себе не находила.

Мы с дядей переглянулись. Неужели я прав и Ведищевы и Живетьевы в сговоре? Сообщили ей точно Ведищевы. Нельзя давать понять, что я что-то знаю.

— Здравствуйте, Алла Дмитриевна. Никакой жертвой я не стал. У меня в руках от древности рассыпался предмет, а дядя Олег перепугался и потащил меня к целителям, хотя без этого можно было прекрасно обойтись.

— Можно было прекрасно обойтись без этой поездки и не подвергать тебя опасности. Как будто мало Олегу Васильевичу, что из-за него пострадал родной брат, он еще и племянника решил угробить. Решил, что племянники ему не нужны. Чтобы к Владу ты на пушечный выстрел не подходил со своими чертовыми артефактами, Олег!

Она выставила палец в сторону дяди, как будто хотела из него расстрелять.

— И не собирался. Чего тебе надо от нас?

— От тебя ничего, а Илья поедет со мной домой, хватит ему потрясений.

«Она пытается взять тебя под контроль. Я не позволяю».

«Спасибо», — ответил я, сохраняя внешнее спокойствие, хотя внутри все трясло от злости.

О том, что целители могли воздействовать на буйных пациентов, заставляя тех делать то, что нужно, я знал, но что вот, так внаглую, кто-то начнет применять свои умения не в профессиональных целях, даже представить не мог. Странно, что она не попробовала так сделать на злополучном собрании. Побоялась, что дед почувствует или была уверена, что не хватит сил заставить меня принять клятву? И тут я вспомнил: такие клятвы должны приноситься добровольно, иначе они не действуют.

— Вы меня выгнали, — напомнил я. — Я возвращаться не собираюсь.

— Боже мой, да это чудовищное недоразумение. Я не знаю, что нашло на Василия Дмитриевича. Я никогда не думала, что он выставит из рода собственного внука. Он уже десять раз об этом пожалел и хочет, чтобы ты вернулся.

— Слугой Рода? Вот спасибо.

— Да нет же, об этом речи теперь не идет.

— Я не вернусь. Выгнали так выгнали. Дальше буду выплывать сам.

Тетя Алла зло развернулась к дяде Олегу.

— Это все ты и твой поганый язык.

— На себя и своего сыночка ничего не хочешь взять? — возмутился дядя Олег. — Пойдем, Илья, не о чем нам с этой гиеной разговаривать.

— Олег, не вмешивайся. Уж тебя в случае чего, точно назад никто не позовет и в другой род не возьмет. Ты вообще ни для кого интереса не представляешь! — зло выпалила тетя Алла и было в этом что-то такое личное, что я впервые задумался: уж не подкатывала ли она к брату мужа и получила отпор? — О твоем поведении Василий Дмитриевич узнает немедленно.

— В жопу пошла! — сорвался дядя Олег. — Как вы меня все достали! Да выгоняйте на фиг, ни слова против не скажу. Только все преимущества клана, которые у вас есть от моей работы в университете, потеряете, и не факт, что они больше никому их родов не нужны. Илья, пойдем, мне еще за разгрузкой машины наблюдать.

Дядю Олега в такой ярости я раньше не видел. Видимо, наложилось отношение к жене брата на полученные от меня сведения, вот и сорвало крышу. Хорошо еще что обвинять начал только в изгнании меня из рода.

Тетя Алла от откровенной грубости застыла на месте, открывая и закрывая рот, как будто не могла подобрать достойного ответа. Она и так была не красавица, но растерянный вид искажал ее черты еще сильнее. Но как оказалось, врага я недооценивал.

«Опять пытается взять тебя под контроль».

Мне захотелось добавить что-то в дядином стиле, но пока было не время.

— До свидания, тетя Алла. Не скажу, что мне было приятно вас повидать, поэтому надеюсь в ближайшее время с вами больше не встречаться.

Она пошла пятнами, совсем как гиена, которой не так давно ее назвали, развернулась и пошла в противоположную от нас сторону. Я же догнал дядю.

— Интересно, что она теперь предпримет? — хмуро сказал тот. — Похоже, ей необходимо, чтобы ты был рядом с ее сыном хотя бы несколько часов в день. И рядом — это не в одном городе.

— Песец заблокировал подчиняющее воздействие.

— Даже так? Ничего не боится. — Покрутил дядя головой. — Здесь же полиция с артефактами. Засек бы кто, штрафом бы не отделалась. Вовремя тебе этот Песец достался. Жалею, что у меня такого не было. Стой! Все же такие браслеты встречаются часто. Возможно, я все-таки смогу один активировать?