Под знаком Песца (СИ) - Видум Инди. Страница 46

— Олег, там не то же самое. Там сено, понимаешь? От него толку в алхимии мало.

— Редко сейчас встретишь понимающего человека, — заметила бабулька. — Те, кто разбираются, у меня берут. Потому что я не жульничаю. Собираю тогда, когда в травке силы больше, и сушу так, чтобы она ее не растеряла.

— Можно подумать, — буркнула ее соседка, — остальные не так делают.

— У вас вот эта трава, — я указал на ближайший пучок, — высушена в духовке. Она теперь разве что в чай пойдет для вкуса и запаха. А для алхимических целей — выброшенные деньги.

Соседка бабульки оскорбленно фыркнула: «Больно умный» и отвернулась.

— Ишь ты, такой молоденький, а разбирается. Вот именно, — бабулька довольно кивнула. — Твержу я девкам, твержу, а все без толку. Обман это, такие травы продавать. Ладно, скину тебе еще немного, давно уже так красиво Варьку в лужу не садили.

И хранила она тоже правильно — в полотняных мешочках, с горой которых я вышел с рынка, довольный тем, насколько теперь увеличится ассортимент того, что я буду делать.

— Ты не увлекся? — хмыкнул Олег, которому тоже досталась честь нести часть моих покупок.

— На весь рынок — одна бабка с нормальными травками. А если ее в следующий раз не будет?

— Тебе этого гербария надолго хватит.

— Кто знает. Чем больше делаешь — тем ближе второй уровень.

— А девать куда?

— Через того же Власова толкну. Кстати, похоже, что от нас отстали: не следят вроде.

— Вроде да, — неуверенно согласился дядя.

Но окончательно мы в этом убедились, только когда выехали из города и поток машин уменьшился. За нами определенно перестали приглядывать, что радовало. Не радовало то, что сколько я не кастовал Сопряжение и по дороге, и в самом музее, отклика не было. Если и было тут место для Прокола, то увы, не на Изнанку первого уровня. А второй мне пока доступен не был. Сам Музей не впечатлил: все полезное оттуда давно вывезли, а в ларьке продавали исключительно сувениры самого низкого качества. Да еще и приставали, чтобы мы взяли хоть что-то на память, окончательно испортив настроение и мне, и дяде, который в конце концов рявкнул так, что продавец отшатнулся и удрал. Мы тоже решили больше там не задерживаться и уехали.

Настроение в норму вернулось на Полигоне, где мы все оплаченное время погоняли на разных режимах и с разными противниками. Я даже Служение Душ наконец испытал, призвав сначала бархатницу, а потом клювоголовую змею — одновременно вызывать было невозможно. Кстати, удобное заклинание оказалось: нужно было только обозначить цель, а дальше уже призванное животное атаковало само, используя свои умения. Откат призыва был час, так что уничтоженное существо было мгновенно не вернуть. А еще мы записали на кристалл нашу битву с фантомами, чтобы иметь возможность просмотреть ее дома.

Глава 22

Через пару дней относительно спокойной жизни, за которые мы побывали еще в трех местах потенциальных Проколов и я там ничего не нашел, утром дядю срочно вызвали в университет. Как выяснилось, Лихолетов отправил жалобу на Волкова, а тот в свою очередь — на Лихолетова и моего дядю. Главным образом, конечно, на дядю. Мол, позорит светлый облик археолога, ставя клиентов в заведомо невыигрышные условия. И учебное заведение, в котором работает, тоже позорит. Пустить такие вещи на самотек ректор никак не мог, поэтому в его кабинете он на пару с деканом археологического факультета выясняли, насколько реальны претензии Волкова.

Расспросы оказались настолько возмутительными, что вконец оскорбившийся дядя вспылил и написал заявление на увольнение. Тут уж схватился за голову декан и начал отговаривать и потому, что дядя — хороший специалист, и потому, что преподаватель он тоже хороший, и потому, что на него еще и два аспиранта было завязаны. Но дядя заявил, что не желает находиться в учебном заведении, в котором его могут заподозрить в настолько неприглядных вещах.

Дома он появился ближе к обеду в совершенно растрепанных чувствах, прошел на кухню, где я занимался готовкой, и все выложил, все также пылая от злости.

— Сволочь этот Волков. Не зря ты не хотел с ним связываться.

— И не говори. Уже сто раз пожалел.

— И что теперь думаешь делать?

— Увольняться, если университет не найдет подходящую форму для извинений. Потому что они должны горой стоять за своих сотрудников, а не соглашаться с тем, что у них работают мелкие жулики. Без работы я не останусь, не волнуйся.

Но руководство университета решило пойти другим путем и сообщило о случившемся деду, посчитав его лицом заинтересованным, поскольку Вьюгины теряли те бонусы, что имели от преподавания Олега в Горинске. А дед решил заявиться к нам лично. Только я успел разлить суп по тарелкам, как раздался звонок в дверь.

— Ну здравствуйте, — мрачно посмотрел вошедший дед. — Вы что вытворяете, придурки?

— Обедать будете, Василий Дмитриевич? А то мы как раз собираемся.

— А буду. Не сбежите от разговора.

Он прошел на огромную дядину кухню и уселся за стол, придвинул к себе тарелку и зачерпнул оттуда немного супа. Я вылил остатки из кастрюли себе, получилось чуть меньше, чем дяде и деду, ну так я на третьего не рассчитывал, думал — на добавку разойдется.

— А неплохо, — заметил дед, уписывая супчик с явным удовольствием. — Это ты где сейчас заказываешь?

— Это Илья готовит.

— Сам?

— Сам.

— Неожиданно. Хотя это не тот талант, который хотелось бы видеть во внуке.

Он привычно скривился, как всегда это делал в случаях, когда не хотел признавать значимость тех или иных моих достижений.

— Давай хотя бы до конца обеда не будем портить друг другу настроение? — предложил дядя. — Говорят, это плохо влияет на пищеварение.

— Говорят, говорят… У меня вообще от новостей ваших в последнее время одно несварение, — буркнул дед, но после этого замолчал.

Обедали мы, честно говоря, без удовольствия, потому что присутствие старшего Вьюгина сильно давило, создавало нехорошую тягостную атмосферу, зато сам он орудовал ложкой, а потом вилкой так, что не приходилось сомневаться: моя готовка пришлась ему по вкусу.

Закончился обед чаем с покупным печеньем — умений делать выпечку из модуля мне не перепало, а искать рецепт и делать по нему что-то… И времени жалко, и не факт, что на выходе выйдет что-то съедобное.

— Печенье так себе, — не удержался дед.

— В магазине куплено, — насмешливо сказал дядя. — Итак, что тебя к нам привело?

— А то ты не догадываешься? — Он начал загибать пальцы. — Брата с женой выставил. Племянника подговорил на опасную профессию. Из университета увольняешься. Ах да, еще и скандал, ставящий под сомнение твой профессионализм. Я ничего не забыл?

— Ты все переврал. Выставил я только Алку. Племянник выбрал профессию сам. А мой профессионализм не зависит от мнения мелкого кляузника, на которого уже тоже отправил соответствующую жалобу глава Археологической гильдии.

— Ты учти, я вас содержать не буду. И учебу алхимии оплачивать тоже не буду.

— Обойдемся. Работу для меня найти не проблема. У тебя все?

— А что Илья молчит? Не понял еще, что дядя твою жизнь под хвост коту спускает?

— Мою жизнь под хвост коту спустили вы на пару с тетей Аллой, — не удержался я. — Я прекрасно обойдусь без вашей помощи и вашего вмешательства в нашу жизнь, Василий Дмитриевич.

— Это какое-то массовое помешательство. — Схватился дед за голову. — Вовка, вон, тоже задурил. Алла с красными глазами к завтраку вышла. Одна радость — Владик.

— Вот и радовались бы рядом с ним, — вспылил я. — А не ездили к нам ругаться.

— А ты не завидуй. Что ему дано, то его.

Дядя не удержался и начал натурально ржать, стуча себя кулаками по коленям. Мне это помогло прийти в себя, а то я чуть не вывалил, что думаю про вьюгинского наследника и его мамашу. Дед опешил и молча смотрел на сына, пока тот не отсмеялся. А отсмеявшись, Олег сказал:

— Ну и чушь ты сморозил. Илье там завидовать нечему. Дай бог, ты поймешь, как ошибся, заставив Вовку жениться на Алке.