Кречетов, ты – крестьянин, а не наследник! Том 2 (СИ) - Тайецкий Тимофей. Страница 33

— Подпиши контракт.

Что?

Я был ошеломлен неожиданным поворотом событий и уставился на ее левое ухо с кольцом. Она попыталась отстраниться, почувствовав мои намерения, но я схватил ее за локоть. Многочисленные серебряные и золотые браслеты, которые она носила, мешали мне нормально ухватить.

Возможно, я немного обидел ее тем.

— Что ты делаешь? — спросил я, отпуская ее. Она грациозно подошла к столу и начала искать свиток. Она снова уставилась на меня, когда нашла, ее выражение было серьезным.

— Подпиши контракт, Ярослав.

Боязнь бесчестия? Речь шла о законности? Я задумался с разочарованным вздохом.

— Он ничего не узнает. Что бы мы ни делали, это все равно не будет иметь значения, — быстро добавил я, понимая, что она хочет прервать меня на полуслове. Годы строгого воспитания не позволили ей высказать свое мнение о том, что я не прав.

И это я собирался выяснить.

— Я не могу говорить против своего брата, — выпалила Алтынсу, но за ее внешним спокойствием я угадал гору разочарования.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — смягчился я.

Она в отчаянии закрыла глаза.

— Подпиши контракт. Пожалуйста.

Она держала это перо в руке, один раз смочила его кончиком языка, затем окунула в чернильницу и протянула мне. Знаменитые опаловые глаза были почти умоляющими.

Мои инстинкты предупреждали меня, что мной играют, но отверстие в центре матерчатого потолка было маленьким. В палатке восьмиугольной формы — стояли три жаровни с ароматическими травами. Из-за чего я медленно задыхался. Скудно одетая молодая девушка, предлагающая себя и глоток свежего воздуха.

Глава 12

По пути в Новгород

Я взял перо и сжал его в руке, глядя на каракули на дорогом пергаменте. Это было необычно. Алтынсу заметила мое замешательство и направила мою руку в нужное место. Я сильно моргнул, но не смог разобрать, что было написано на бумаге.

— Я никогда раньше не подписывал контракт своим именем, — прошептал я. — Такой контракт.

Мне удалось сохранить спокойствие, и Алтынсу задумчиво прикусила нижнюю губу. Затем решительно провел пером, и я согласился с этим.

Алтынсу нацарапала свои инициалы внизу страницы и провела черту над ними.

— Твое кольцо с печаткой, — прошептала она.

Я был убежден, что в этом караване все люди шпионят друг за другом. Это было похоже на ханство? Ухо за каждой дверью или стеной.

Когда я вспомнил, что кольцо на пальце, она подошла к жаровне и наполнила бронзовую чашечку воском. Увидев, что я понял это, она улыбнулась, а затем вылила воск рядом с моей подписью.

Я припечатал золотое кольцо на костяшке пальца. У меня на лице заиграла ухмылка, когда единорог Новгорода, изображенный на оттиске встал на дыбы.

«Ну вот», — подумал я, поворачиваюсь к той, кто кажется, был моей очаровательной женой.

«Вау… это было довольно просто,» — понял я.

Чтобы больше не терять времени, я прижал ее к себе плотнее. Моя левая рука обвилась вокруг ее узкой талии, удерживая её между столом и моим телом.

— Ты можешь сказать «нет», — предложил я, чувствуя, как нервы напрягаются. — Даже если хочешь прямо отказаться или сказать, что тебе нужно.

Алтынсу кивнула, не выказывая ни волнения, ни податливости. По крайней мере, она приятно пахла, подумал я, глядя ей в глаза, и ее сиськи были довольно мягкими на ощупь.

— Кублай-хан вчера отправил главному хану птицу, — сообщила мне Алтынсу, не прекращая ласкать мои руки.

«Он ищет более выгодную сделку. Если хан узнает, что я все еще жив, то он непременно придет»

Это было в ее словах. Подожди… подожди, подожди.

Я резко отстранился. Мои пальцы запутались в прядях ее платья и чуть не сорвали его. Алтынсу схватила меня за руку, чтобы стабилизировать. Ее хватка была твердой для стройного создания. Затем она осторожно расплела каждый из моих пальцев, не повредив дорогой материал. При этом она не отрывала глаз от моего лица.

Хотя теперь ее голос стал немного хрипловатым, а щеки приобрели естественный румянец. Я же отметил свой неприкрытый интерес к соску, который выглянул наружу

Что, черт возьми, это было?

— Она открыта? — Алтынсу поинтересовалась, стараясь, чтобы это прозвучало небрежно.

— Так и есть. К сожалению, — мрачно ответил невозмутимо, и моя жена не смогла сдержать смешок. Это просто вырвалось у нее.

Ее смех — чудо сам по себе.

«Пойман в медвежий капкан.»

Я не мог вспомнить, как звучала знаменитая поговорка, таково было мое замешательство.

Ах, да.

И тогда я это сделал.

Добрыня выглядел, как будто съел протухшую еду, с которой кошки несколько дней играли, а потом бросили гнить на солнце. Лицо пожилого человека напряглось, челюсть то сжимается, то разжимается.

Он мрачно глядел на меня:

— Что случилось?

Я, как обычно, надул щеки и проверил все ли ханские еще в своей палатке. Остальные члены каравана уже начали готовиться к продолжению путешествия. Я почесал лоб и безуспешно попытался придать своим волосам приличный вид.

— Я взял себе жену, — начал я, и Добрыня отступил, прищурившись, понимая, что я повторил то, что и так было ясно.

— Девушка с полуострова Алтынай, известного своим колдовством, — прокомментировал старый дружинник.

— Что это было? — спросил я.

— Просто сплетни от бедных караванщиков, — пояснил Добрыня. — Вы не выглядите особо оптимистично, государь.

— Правильно. Могут возникнуть… неожиданные проблемы, — сказал я, вытирая руки о свою куртку.

— Если дело дошло до постели, не стоит беспокоиться. Она не будут скучать с вами, — уверенно ответил Добрыня.

— Что? Нет, черт возьми! — воскликну я. — Кублай-хан хотел привилегированные права на порт Новгорода, — объяснил я, видя, как Добрыня скрещивает руки на груди.

— Сейчас вы не контролируете порт, государь.

— Пока. Старик, бывший князь назначил меня наследником.

— Верно. Но люди всегда будут оспаривать претензии. Даже станут враждебными из-за них, — возразил Добрыня. — И вас там нет, чтобы защищать свое.