Бастард рода Неллеров. Книга 2 (СИ) - Усов Серг. Страница 49

Монастырский арсенал я осмотрел не детально, но на пять десятков человек доспехов, хоть и плохоньких, кожаных с бронзовыми набойками, там должно хватить, копий и вовсе хранится с огромным запасом. Арбалетов бы побольше, всё же лук требует более серьёзной подготовки, но самострелы дорого стоят, долго делаются и при здешних технологиях быстро ломаются. Брат Георг потому и пожадничал их приобрести в достаточном количестве. Надо попробовать успеть эту ситуацию исправить.

Утром я всё же рискнул отпустить Юльку в город, естественно вместе с гвардейцами. Выделил ей на пирожки тридцать зольдов, пусть лопнет, мне наконец-то спокойней станет.

Ситуация в Готлине успокоилась, обстановка даже в чём-то стала праздничной. Причиной тому громкие крики глашатаев, разбудивших горожан с самого рассвета словно петухи селян. Гонцы от бургомистра оповещали, что в третьем часу после полудня на ратушной площади будут казнить зачинщиков беспорядков. Суды здесь работают без волокиты, признания выбиваются быстро. Настоящий Степ сейчас расстроился бы до слёз, что придётся уезжать, не дождавшись такого увлекательного зрелища, лучше даже, чем бои на арене амфитеатра, а я вот не грущу нисколько.

В сопровождении пятёрки моих телохранителей направляемся с Карлом в церковь, и только там выяснил, что, оказывается, я сам мог от лица Создателя благословить клятву милорда Монского и занести вассальную запись в книгу нашей монастырской церкви. Век живи — век учись.

Наше возвращение в обитель обошлось без приключений, снятие блокировки с моего пациента прошло незаметно, просто под солнцем Паргеи стало одним полноценным магом больше. Зато дома меня ожидал настоящий дворцовый бунт, во главе которого — и почему я не удивился? — стоял мой бравый заместитель преднастоятель Михаил.

Он встретил наш отряд на площади, взяв себе в качестве поддержки управляющего, казначея, лекаря и библиотекаря. Один лишь брат Макс, наш лейтенант, вижу, не хочет участвовать в представлении. Стоит у ступеней церкви с парой братьев и скучает.

— Вы поступили безответственно! — громко заявил баронет, бросая злые и немного испуганные взгляды на милорда Монского. — Как вы могли, ваше преподобие, выпустить одержимого, да ещё дать ему в руки оружие⁈ Мы сегодня же напишем о ваших действиях прецептору!

— Пиши. — пожимаю плечами, не слезая с седла. — Брата Сергия дать в помощь или вы сами справитесь? Да, только не забудь тогда отметить, что вы не верите в милосердие и всемогущество нашего Создателя.

— При чём здесь это? — старик-библиотекарь растерянно заморгал.

— Потому что милорд Карл исцелился. — полной уверенности в своих словах у меня нет, но сейчас по другому никак. — А разве такое возможно без Его воли⁈ — поднимаю вверх руку с выставленным указательным пальцем. Смешно, но мои замы все дружно смотрят на небо. Чего вы там хотите увидеть? Создателя? Делать ему нечего, как глаза вам мозолить. — А тебе, брат Михаил, не стоило бы устраивать это публичное представление при всём народе. И кидаться необоснованными обвинениями против вашего настоятеля. Нет, я не злюсь, но теперь окончательно вижу, что тебе не хватает выдержки и мудрости быть мне надёжной опорой. Что ж, есть кто сможет нам помочь. Письмо мы его преосвященству конечно же напишем. В нём и оповестим, что у меня будет второй заместитель. Брат Леопольд. Я только сейчас об этом подумал. Надо будет и его обрадовать.

— Но… как же… — казначей открыл рот, не зная, что сказать дальше.

— Брат Арнольд там на подворье справится. — успокаивающе говорю с доброй улыбкой. — Я с обоими хорошо познакомился. Уверен, так будет лучше для обители.

Глава 23

Как там, гладко было на бумаге, да забыли про овраги? Поговорка точно отражает то, с чем я столкнулся, организуя монастырское ополчение. Дополнительно пятьдесят бойцов для обители — это весьма существенная подмога, которую я решил организовать в наикратчайшие сроки, вот только, не осознавал в полной мере с каким контингентом рекрутов мне придётся иметь дело.

С милордом Карлом и братом Максом за четыре дня после моего возвращения из Готлина провели ревизию имевшихся при монастыре подсобных рабочих, помощников в хозяйстве, дворовых рабов и даже прошлись гребёнкой по хижинам Монастырки и подаренным мачехой Гутово в поиске крепких парней из многодетных семей с мизерными наделами, кому и так по весне от голода помирать, а так на воинской службе хоть накормят.

Платить дополнительно моим горе-ополченцам пока никто не собирается. Правильно милорд Монский сказал, ещё не заслужили. Будто научился мои мысли читать. Усиленное питание, сохранение доходов по прежней работе, одежда и статус — вот на данный момент и всё, за что им предстоит горбатиться. Как ни странно, для бедолаг это очень привлекательные условия. Насколько помню, в нашем земном средневековье ополченцам и такого не предлагали.

Первоначальный мой оптимизм, возникший при виде рекрутов — не старые, некоторые и вовсе молодые, сильные — очень быстро увял, когда я увидел, какие они неуклюжие. К тому же, соображают туго. Большинство даже медленным газом не могу назвать. Тормоза, как есть, тормоза.

Набрали мы в команду шестьдесят семь человек, на случай отсева, теперь чувствую, что мало. Надо было, как минимум, три десятка сверх полусотни присмотреть.

Занятия с новобранцами проводятся на поляне за стеной обители, со стороны противоположной воротам и небольшому поселению перед ними. Нечего глазеть, как аббат Степ себе непобедимых янычар готовит. Шучу, конечно. С грустью. Какие янычары? Добиться бы, чтобы их в первой же схватке с одного удара не поубивали.

Смотрю на тренировку, стоя в тени стены. Брат Макс предлагал мне здесь скамейку поставить, я отказался, лишнее пижонство. Не барин, в самом-то деле, могу и так контролировать ход занятий. Я ведь не постоянно здесь нахожусь, так, прихожу время от времени на полчасика.

Все шестьдесят семь будущих воинов — ох, нет, уже шестьдесят два, пятерых вчера вернули к их основным делам — разбившись на два отряда, вооружённых тупыми копьями, маневрируют вокруг друг друга, то сходясь по команде бывшего одержимого, имитируя столкновение, то расходясь, и дальше двигаются, пытаясь идти в ногу и держать строй.

— Господин! Позвольте ещё раз⁈ — взмолился милорду Карлу один из рекрутов, крупный, сильный мужик, кажется, взятый из Гутово, корявый как пень, которого вывели из каре. — У меня получится, обещаю!

— У такого барана как ты, ничего уже не получится. — мой вассал сильно бьёт крестьянина мечом по спине, плашмя, естественно, и показывает в сторону тропы к воротам. — Иди к управляющему, и сегодня же в свой хлев. Пошёл, пока не выпорол.

— Этот тоже не нужен. — лейтенант Макс подошёл к другому отряду и выдернул из него молодого паренька, водоноса. — Уходи вместе с ним.

Появившиеся у вспотевшего от усердия юного крестьянина в глазах слёзы бьют меня в душу — заступись, дай ему ещё один шанс. У меня большое, доброе сердце, и в прежней жизни было, само собой, и в этой также, ничего не изменилось, только на всех его всё равно не хватит, даже если на мелкие кусочки разорви. Стою как и стоял. Не буду мешать лейтенанту и вассалу превращать стадо в воинское подразделение.

— Ваше преподобие!

Поворачиваю голову, вижу брата Сергия, быстрым шагом идущего вдоль стены. Сказать, что к начальству надо строевым или бегом? Нет, не стану, ещё воспримет всерьёз.

— Что такое? — громко спрашиваю, не дожидаясь его приближения. — Война? Пожар? Иное стихийное бедствие?

Мои вопросы издали всё же заставили моего секретаря перейти на бег, и через четверть минуты он стоит передо мной как лист перед травой, в смысле, запыхавшийся.

— Нет, там этот, брат Леопольд приехал. Он…

— Хуже пожара?

— Нет, он очень злой. Вас требует.

Чего⁈ Он! Меня! Требует! А дядя толстяк случайно ничего не попутал? Забыл, кто я?

— Повтори ещё раз. — уточняю с доброй улыбкой.