Выше, чем звезды (СИ) - Зверев Павел Александрович. Страница 55

Прижавшись к стене и выведя ствол ружья в один с ней уровень, застыл, когда с тварью у нас случился зрительный контакт. Практически человеческое лицо, с той лишь разницей, что кости челюстей и наверно даже зубов, так же разошлись щитками, беря морду в эдакое защитное забрало. Зрелище примерзкое: человеческое лицо сверху и раздробленная челюсть снизу, что кривыми плоскими костями устремляется вверх.

Бахнул мой ствол еще до того момента, как я осознал необходимость выстрела. Тонкая костяная решетка на месте глаз — слишком идеальная мишень. Нужно было лишь чуть довести вверх дуло.

Я попал.

Признаться, сомнение имело место быть. Не знаю уж, откуда оно взялось, ведь расстояние в три метра исключает любую возможность промазать.

Ружейная пуля, как я и думал, раздробила тонкую костяную решетку. Разбрызгивая плоть, она прошла башку твари насквозь. Опало тело не мгновенно. Увидел судорожный импульс агонизирующего тела, а следом вниманием завладели другие в очереди существа. И вот здесь нам сильно свезло. Неповоротливая туша перекрыла большую часть дверного проема, так что рвануть вперед, столь чисто и быстро, ни у кого не вышло. Показалась лапа, уцепившаяся в косяк, а следом и голова. Естественно, выстрел и жирная точка мозгов на стенке. Вторая тварь полезла с другой стороны, так что на мушку поймал затылок. Плавный спуск и еще одна точка на стене. Четвертая тварь не полезла. Она застыла в коридоре, прямо напротив меня за стеной. Почему? Потому что к нам начали сбегаться остальные, и оставалось их еще не мало.

— Паха, на тумбу! Бей сверху! — рявкнул другу. — Попробую закинуться!

Три из шести — плохая статистика!

— Я пустой! — взвыл Паша.

— Ты — дебил! — рявкнул в ответ. — Они прут! Заряжайся! Реще!

Вдох-выдох, унять дрожь и только крепче сжать рукоять, да цевьё. Остальные товарки уже здесь, растянувшись по длинному коридору. Даже принимая по одному, у меня лишь три выстрела.

Щелчок патрона от Пашки и первая тварь рванула вперед.

Второго щелчка не последовало: вместо него звук падения патрона и судорожный вдох. Движение среди мертвой плоти, за которой тварь и скрывается.

Выстрел! Но движение продолжается, а тварь проталкивает себя с другой от меня стороны.

Выстрел! И движения замедляются, но не прекращаются. Вижу только лишь шевеление плоти мертвых уже тварей, а ту, живую, еще не вижу.

Щелчок номер два и выстрел номер три, когда показывается голова следующей твари. Почти человеческая, она разлетается в дребезги, а я на автомате жму спуск еще раз, когда высовывается последующая.

Пусто! Твою ж!

Ствол падает под ноги, а тепло вырывается из ладони фиолетовым клинком. Рывок вперед и энергетическое лезвие располовинивает череп твари, не встретив абсолютно никакого сопротивления. Только вот та самая, с противоположной стороны, уже вырвалась из оков плоти.

Второй клинок скользит вниз, и все чувства застыли где-то внизу живота. Помирать, заряжаясь, я не собираюсь. На Пашку тоже надежды мало. Мимолётно брошенный на него взгляд и паника там полностью подчинила движения.

Еще шаг вперед к твари, что поднимается на ноги и лишь её оскал отпечатывается в сознании. Да еще лапы, что опадает на пол после одного только взмаха. Следом за ней от тела отделилась и голова.

Рев и движение сверху, а какая-то угольчатая лапа, больше похожая на соколок кости, пробивает плоть и вырывается в опасной близости от меня. Шаг назад, взмах, чтобы укоротить и рев. А дальше — больше. Твари, словно сорвались с цепи, рвутся к нам скопом. Мешают друг другу, но мертвая плоть слишком слаба, чтобы их удержать. Отмечаю всё это краем сознания, всё внимание, пуская на клинки.

Страшно ли мне⁉ Чертовски, сука!

Но думать некогда. Гул моего темно-фиолетового гнева мелькает, то сверху, то снизу. Количество мертвой плоти увеличивается, а звон в ушах с каждой секундой становится громче.

Внезапная боль в ноге и взгляд туда. Рваная рана ниже колена только челюсть сжать заставляет. Тем не менее, переместив центр тяжести, делаю еще шаг назад.

Звук выстрела ворвался в сознание удивлением. Ибо прозвучал он из коридора и принадлежал знакомому до боли калашу. Очередь короткая, которой вторила другая. Отсечки по три патрона и количество стволов увеличилось до пяти.

Ничего не понимая, делаю очередной шаг назад, совершенно позабыв про рваную рану. Нога подгибается и падаю, нелепо взмахнув руками. Вся концентрация слетает к чертям собачьим и та самая тварь, что резанула мне по ноге, буквально выдергивает себя из-под груды тел. Подросток, черт! Совсем небольшое тельце, правда, человеческого в нем нет. Кожа — матово-черное стекло. Культи рук — лезвие костей. Голова? Да нет её! Только горб от плечей и с десяток гнилистых глаз, горящих чернотой.

Метр. Нас разделал метр, не больше.

Упор моих рук в пол ставил крест на быстрой реакции. Я банально не успевал, так как тварь уже вспорхнула в прыжке, падая на меня опущенными к груди костяными лезвиями.

Выстрел над головой стал полной неожиданностью, а что такое картечь, практически вплотную, объяснять никому не надо.

Тщедушное тельце твари с легкостью отбросило в кучу плоти. Второй же выстрел поставил крест на возможном выживании окончательно. Будь там мозг хоть в пятке, плоть разлетелась повсюду.

Тем временем, выстрелы со стороны коридора не прекращались. Но, что радовало, никакой заполошной стрельбы, лишь четкость коротких очередей и даже какие-то резкие команды.

— М-мать, — заикнувшись, встал рядом Паша.

Свою «помпушку» он так и держал в боевом положении, и я очень хотел верить, что патроны там есть.

— Чисто! Движения нет!

— Проверить! Короткими!

Голос мужской, с хрипотцой.

Выстрелы раздались тут же, но затихли спустя пару секунд.

— Ответки нет! — более молодой голос. — Чисто?

— Да буй его знает! — раздавшееся в ответ. — Эй, живой есть кто⁉

— Есть, — прохрипел я, переводя дух.

В горле пересохло, и выдавить что-то громче, чем шепот, казалось невозможным.

— Мы здесь! — более громко бросил Пашка. — Нас двое!

— О, младшенький, — удовлетворительное с той стороны. — Батя твой послал. Пока добирались, думали, что зазря. В городе пиздец, что происходит. Ща, разгребем и вытаскивать вас будем! Подождете, небось?

Сказать, что выдохнул я с облегчением, это ничего не сказать. Как гора с плеч свалилась. В свете всей этой мясорубки, моя рана смотрится сущим пустяком. Но это только укрепило выводы, что сближаться с этими тварями себе дороже. Хрупкое человеческое тело не способно на равных держаться против этих существ. Так что, по большей части, эти пси-клинки штука на черный случай, нежели реальное средство для того, чтобы крошить врагов.

— Ты как? — присевший рядом друг, хоть и не спускал глаз с груды плоти, но выглядел повеселевшим.

— Намана, — протянул я, разрывая штанину на месте раны. — В следующий раз моя очередь жизнь тебе спасать?

— Бля, Тох, не юмори хоть сейчас, — сморщился Паша. — Знаю, что облажался, знаю. Это ты у нас со светящейся шашкой наголо вперед рвануть можешь. А меня чет колбасит не по-детски.

— Эх, Паша, Паша, — мотнул я головой. — Знал бы ты, что в моей башке творится, не был бы так во мне уверен. Нормально всё. Даже выжили. Даже, может, ночь где-нибудь переживем.

— Хотелось бы в это верить, — проворчал друг. — А то вон, вояка что-то про пиздец в городе говорил.

— Эй, мужики! — повысил я голос. — У вас аптека с собой есть?

— Есть, канеш! — пришел быстрый ответ с той стороны. — Серьезное, что?

— Рваная рана икры, — сморщился от попытки поменять положение. — Вроде не глубокая.

— Ща будем, не ссы, — грохнул бас практически рядом. — Фу, блять! Да она, как слизь!

— Давайте, давайте! — подгонял их, судя по всему, старший по званию. — Уже темнеет. Хоть обелиск и разнесли, но рядом еще торчат, могут и оттуда нагрянуть.

Еще обелиски? Что-то я пропустил их приземление.