Преторианец. Тетралогия (СИ) - Баймышев Даурен. Страница 153

Вижу, как по корпусу селентиевой гранаты пробегаются всполохи молний, она разваливается на части и всё пространство тонет в белой вспышке. Яростный раскат грома проносится в пустом помещении, а следом за ним приходит рёв эстерца. Металл боевого скафандра начинает шипеть от колоссального нагрева, меня сдувает как пушинку в сторону стены, раздается грохот падения. Большая часть систем скафандра перестала функционировать, на матовой поверхности забрала змеятся паутинки трещин, визор барахлит, и только помехи мельтешат перед глазами.

Трясущимися руками срываю шлем с головы, перегретый металл рукавиц оставляет ожоги на моей шее, ртом жадно хватаю горячий воздух. В глазах до сих пор рябит от солнечных зайчиков, в ушах стоит звон. Начинаю усиленно моргать и стараюсь приложить все силы, чтобы разглядеть хоть что-то. Недалеко от меня валяется мой штурмовой комплекс, переваливаюсь и начинаю ползти в его сторону, звон в ушах становится меньше, это позволяет мне услышать странное барахтанье. Перевожу взгляд в сторону шума, в темноте что-то ревет и постоянно трепыхается. Делаю последний рывок, и моя ладонь смыкается на АК-42, подтягиваю к себе и бегло осматриваю его на наличие поломок.

Навожу ствол на странный шевелящийся сгусток тьмы и зажимаю курок до упора. Пустоту комнаты оглашает басовитая трескотня гаусс автомата, снаряды чертят пустоту и влетают в переплетение мрака. В голове крутится только одна мысль — «Убить… убить… я должен его убить». В разные стороны летят куски чего-то склизкого, шум возни в полутьме только усиливается. Последний снаряд вылетает во врага, а моё боевое оружие жалобно клацает приводом подачи новых БК. Пошатываясь, поднимаюсь на одно колено, прислоняю штурмовой комплекс к системе перезарядки магазина, отбрасываю в сторону АК-42, потому что система подачи магазинов выведена из строя.

Полностью на автомате вытаскиваю гаусс пистолет и навожу мушку на этого живучего недобитка, короткий миг и высаживаю в него весь магазин. Второй привод перезарядки в норме, быстрая замена БК и повторяю процедуру по умерщвлению урода. Руки действуют сами по себе, в голове полная пустота, только сердце временами пропускает удары. Стрельба длиться целую вечность, пока до моего сознания не доходит, что нет звуков выстрелов, а мой палец до сих пор давит на курок, пытаясь выдавить хоть еще один гостинец для этой твари.

Эстерец затихает и шебуршание прекращается, тишина заполняет всё вокруг, только слышно моё хриплое дыхание. Аккуратно встаю на ноги и подбираю штурмовой комплекс, мне нужно немного отдохнуть, прошло немного времени и мне удается найти АК-42, принадлежащий Кире. Его сильно изуродовали лапы мутировавшей сколопендры, но вот магазин был цел, произвел замену. Голова сильно кружилась, и из-за этого меня штормило как пьяного матроса, но нужно доделать свою работу, поэтому прихрамывая на правую ногу, поплелся к телу эстерца.

Эстерец лежал, не подавая признаков жизни, под ним натекла большая лужа слизи, а его задняя половина отсутствовала, так как граната просто превратила её в прах. Остановился метров за пять от этой твари и навел на её голову ствол, прогремела короткая очередь, снаряды откололи приличный кусок и наружу начало капать что-то склизкое. Это существо даже не пошевелилось. Наверное, стоит отрезать этому уроду голову, на всякий случай. Я только теперь осознал, что наша миссия закончена, у меня начали подгибаться ноги, из последних сил доплелся до стены, рядом с которой валялся мой шлем. Присел на пол и облокотился спиной о стену, нужно немного передохнуть, а то так раньше времени себя в гроб загоню. Такая мысль немного позабавила, и заставила ухмыльнутся.

С правой стороны валялся мой потрепанный шлем, с левой стороны стоял АК-42, он тоже заслужил небольшую передышку. Сверху тускло светила панель, рассеянного света едва хватало для того, чтобы видеть очертания предметов. К сожалению, у меня не получится воспользоваться боевым логом, ретранслятор в боевом скафандре сдох. Написал сообщение Кире при помощи нейросети, дождался, пока она ответит, убедился, что они с Ирвином живы и относительно целы. Маячок на боевом скафандре не пострадал, пара недолгих процедур и он включился, теперь нужно немного передохнуть, а потом я займусь своими товарищами…

Время: За несколько минут до проникновения группы преторианцев в каюту эстерца. Февраль 3543 года.

Место: Система Процион. Орбита планеты Церера. Рубка управления дредноута «Феникс».

После попадания из главного орудия флагмана ксаргов сначала мигнуло освещение, а потом новейший дредноут содрогнулся всем корпусом из-за взрывной декомпрессии пятнадцати секции. Адмирал Хатоль ненавидящим взглядом прожигала этот гигантский уродливый корабль, все корабли находящиеся еще в боеспособном состоянии у людей, имели множественные повреждения. В какой-то момент, как будто мироздание содрогнулось, а её глаза начали замечать, что корабли ксаргов начали как-то странно себя вести и даже не огрызались, когда по ним наносили попадания. Это был именно тот шанс, она слишком его долго ждала.

Короткий отрывистый посыл и включилась общая связь со всем военным соединением людских звездолетов. Перед ней загорелось голографическое окошко, через которое она видела сама себя, на неё смотрела целеустремленная женщина со священные огнем возмездия в глазах.

— Приказываю!!! Всем кораблям усилить натиск!!! Это наш шанс стереть в порошок ксарговых мразей в этой системе!!! ЗА РОД ЛЮДСКОЙ И ЧЕЛОВЕЧЕСТВО!!!

По всему эфиру начали раздаваться крики людей, они почувствовали слабость врага и уже распробовали его кровь на вкус. Адмирал Кузнецов был ранен и поэтому в данный момент мандат власти был закреплен за Хатоль, она перевела свое внимание на карту, а там творилось форменное безумие. Звездолеты ВКС КС расстреливали в упор корабли ксаргов, но самый большой фокус атаки приходился на флагманский корабль ксаргов.

Вся система полыхала огнем, в космосе раскрывались новые яркие бутоны взрывов, они освещали космос и были предзнаменованием гибели нового вражеского корабля. Только боевые дроиды ксаргов продолжали осмысленную борьбу, но этого было слишком мало, для решительного перевеса, в момент бездействия всего флота противника. У адмирала Хатоль сжались кулаки до хруста, она прикусила нижнюю губу, в данный момент она молилась, о том, чтобы болванки из тунельников продавили защиту самой большой космической посудины в системе Процион. Короткий миг и флагман окутывается мерцанием щитов от множественных попаданий, она моргнула, и темноту космоса озарили вспышки взрывов.

Энерго-силовой щит начал меркнуть и потух, в некоторых местах на корпусе левиафана вспыхнули огни, это ракеты начали рвать в клочья внешнюю броню. Если бы Хатоль не сидела в ложементе в закрепленном состоянии, то она бы вскочила с места, издавая протяжный крик ликования. Короткая команда и корабли начали концентрировать огонь на важных участках, особенно сильно страдали в данный момент двигательные системы этого гиганта. Ведь теперь люди не захотят дать этому большому мамонту сбежать, корабли ВКС КС кружили вокруг туши этого левиафана и обстреливали его со всех сторон. В особенности сильный ущерб наносился в моменты атаки мест с пробитым броневым покрытием, взрывы происходили внутри и в космос вылетали: всполохи огня, перекрученный металлический хлам, дохлые и пока живые ксарги в большом количестве.

Адмирал Хатоль провела пальцем по тактической карте, в уме проверила вектор атаки и отдала приказ на исполнение, а следом за её действиями эскадрилья штурмовиков произвела разворот и понеслась к отмеченной цели. Несколько секунд и они выпустили рой торпед, подвешенных на внешних плоскостях, линкор ксаргов окутался взрывами, на короткий миг родилось новое солнце. Эсминец ксаргов попал под испепеляющий жар и последовал за своим старшим собратом в новой вспышке.

Космические корабли людей носились рядом с посудинами ксаргов, как голодные волки в стаде жирных овец и резали всех, кто был на их пути. У главнокомандующего флотом данный момент промелькнула мысль, что повторяется сценарии сражения за систему Толиман, всё-таки ей не соврали по поводу того, что если нейтрализовать главного урода, то ксарги начнут действовать неадекватно. Именно в эту секунду главный калибр дредноута произвел залп, и стремительная погибель ксаргов вылетела из его жерла.