Прекрасная леди - Джойс Бренда. Страница 15

Имущества у Аманды почти не было. Имелись лишь кинжал, пистолет, шпага, смена одежды и золотой крест на цепи, принадлежавший отцу. И ни с одной из этих вещей она не собиралась расставаться, да и де Уоренну в любом случае вряд ли приглянулось бы что-то из этого скудного скарба. Был лишь один возможный способ заплатить за путешествие. Ничего не оставалось, как предложить де Уоренну свое тело.

Внутри у Аманды все напряглось от волнения. И это была не просто тревога, а самый настоящий страх. Каждая сексуальная сцена, свидетельницей которой ей невольно доводилось быть в прошлом, казалась грубой, омерзительной. Отвратительным был и губернатор Вудс. Аманда никогда не могла понять, почему любовные пары, которые она видела, просто млели от страсти. Ей было не дано постигнуть, что же такого привлекательного, возбуждающего кроется в сексе, что заставляет мужчин и женщин в одно мгновение терять рассудок.

Аманда никогда не волновалась так, как в тот момент, когда вышла из спальни. Де Уоренн утверждал, что движим благородными намерениями, и, как ни странно, она ему верила. Но разумеется, он никогда не отказался бы воспользоваться ее телом в обмен на поездку. Все мужчины, которых она знала, с готовностью приняли бы предложение подобного рода. Она даже могла представить этот обмен еще более заманчивым, признавшись де Уоренну, что по-прежнему остается девственницей.

Аманда оказалась в длинном коридоре с белыми стенами, здесь она увидела красивые причудливые картины, блестящий паркет и разбросанные по полу восточные ковры. По обе стороны коридора располагались лестницы с перилами из позолоченной меди, каждая из которых вела в большой зал, находившийся внизу. Аманда направилась к ближайшей лестнице и стала спускаться.

Ее шаг замедлился. Зал был размером с весь их дом в Белль-Мер. С изумлением оглядывая роскошные владения, Аманда посмотрела наверх, на высокий потолок, где висела самая громадная хрустальная люстра, которую ей когда-либо доводилось видеть. Стены украшали богатые гобелены, а еще здесь висело гораздо больше картин, чем в коридоре. Вся мебель – стулья, скамьи и столы – была выполнена из полированного красного дерева, с ножками в виде когтистых лап, обивкой из бархата или камчатной ткани и замысловатой резьбой. В центре одной из стен располагалась двустворчатая дверь, и Аманда узнала парадный вход в дом. Высокие арки вели в другие комнаты.

Она в нерешительности переминалась с ноги на ногу, когда увидела дворецкого. Он вошел в зал, неся пустой серебряный поднос в одной руке так ровно, словно там все еще было полным-полно закусок. Увидев гостью, дворецкий побледнел и, запнувшись, резко остановился. Поднос с громким звоном упал на пол.

Аманда решительно направилась к нему:

– Эй! Где де Уоренн?

Слуга бросил на нее полный ярости взгляд и поднял поднос.

– Его светлость занят, его ни в коем случае нельзя беспокоить.

Тон дворецкого не понравился Аманде, и ее глаза недобро сузились.

– Не важничайте со мной, – заявила она напрямик. – Вы – всего лишь слуга.

Он выпрямился:

– Я – дворецкий, мисс, и самый важный слуга в штате его светлости.

Аманда закатила глаза:

– Я так не думаю. Самый важный из всех, кто на него работает, это судовой плотник. Хотите побиться об заклад?

Фитцуильям уже был вне себя от раздражения.

– Могу я предложить вам удалиться в свою комнату и должным образом одеться?

Аманда мельком взглянула на свой новый и уже столь любимый предмет туалета.

– Не думаю, что его светлости будет какое-то дело до того, как я одета, – ответила она. Дочь пирата была убеждена в том, что длинная ночная рубашка, естественно, столь же прилична, как и любое платье.

Фитцуильям вспыхнул:

– Если вы отправитесь в свою комнату, я сообщу его светлости, что вы желаете его видеть.

Аманда пренебрежительно фыркнула:

– Вам стоит отправиться в морское путешествие, любезнейший. Это помогло бы сбить спесь с вашей важной задницы!

И она направилась к одной из арок, туда, где наверняка могла обнаружить более приятного собеседника. Дело в том, что именно из этой арки и появился высокомерный старый хрыч.

– Он будет недоволен, – холодно сказал Фитцуильям ей вслед.

Аманда решила, что он произнес это из самодовольства, желая подчеркнуть свою значимость и доставить себе удовольствие, но ей было все равно. Теперь она уже могла различить медленную, протяжную речь де Уоренна – и тихий, жеманный смех женщины.

Аманда остановилась на пороге большой гостиной с позолоченными стенами и таким внушительным количеством мебели, что ни один человек, должно быть, не смог бы использовать и за две жизни. В самом дальнем углу гостиной стоял хозяин, облаченный в свою обычную белую льняную рубашку и такие же белые брюки, его высокие черные сапоги блестели, ярко контрастируя с одеждой. Де Уоренн часто носил украшенный тяжелой вышивкой мавританский камзол, но сейчас камзола на нем не было, и его кинжал не был заткнут за пояс. Он, однако, забыл снять огромные шпоры с золотом и рубинами.

При взгляде на бравого капитана во рту у Аманды пересохло. А потом она увидела гостью де Уоренна и поняла, почему он так не хотел, чтобы его тревожили. Она не могла поверить своим глазам.

Красивая, пышнотелая белокурая леди поглаживала руку де Уоренна и хихикала, обращаясь к нему. Она была элегантно одета, украшена лентами и усыпана драгоценностями. Нет, она была просто жирной, подумала Аманда, не преминув, впрочем, заметить, что большинство моряков предпочло бы, разумеется, крупную женщину. И кожа ее не была фарфоровой, скорее бледной, нездоровой. Волосы леди были ярко-желтыми.

Кулаки Аманды сжались, волнение буквально парализовало ее.

Женщина с готовностью смеялась надо всем, что говорил де Уоренн. Он улыбался, сохраняя на лице непроницаемое выражение. Его цепкий взгляд опускался ниже при каждом движении блондинки, когда ее бледно-зеленое платье все больше и больше открывало огромные груди (как вымя у коровы – злорадно решила Аманда), которые грозились совсем выпасть. В другой руке полная дама держала бокал вина или шерри. Она говорила, потряхивая локонами.

– Я так рада, что застала вас дома, капитан. Ах, эта долгая, жаркая тряска в экипаже из Спэниш-Таун! Я так надеялась, что она будет ненапрасной!

– Да, это очень долгая поездка – все одиннадцать миль дороги. Вас не беспокоит наша ямайская погода? – заметил де Уоренн легкомысленным, праздным тоном. Золотая серьга в его ухе ярко блеснула.

Блондинка подалась к нему ближе:

– Как же трудно сохранить платье накрахмаленным в такую влажную погоду! А мои волосы! Их приходится поправлять по меньшей мере два раза в день!

– Представляю, как это тяжело для дам, живущих в таком климате, – скучным, ровным голосом отозвался де Уоренн.

– О, я наслаждаюсь своим визитом на остров, капитан! Но это путешествие доставило бы мне намного большее удовольствие, если бы вы пригласили меня на борт своей лодки.

Потеряв терпение, Аманда шагнула вперед:

– Это судно, а не лодка, моя дорогая леди, – фрегат, если быть точной. Корабль пятого ранга, с тридцатью восьмью орудиями, которые стреляют несчетное число раз.

Челюсть леди опустилась, придав ей крайне непривлекательный вид.

Глаза де Уоренна расширились, он впился взглядом в нарушительницу его покоя. Аманда театрально выставила бедро и выпятила грудь:

– О-о-о, возьмите меня на свою лодку, капитан, ну пожалуйста, сэр!

Лицо де Уоренна невольно расплылось в улыбке, и он подавил смешок. Потом нахмурился и с укоризной посмотрел на нее:

– Мисс Кэрр, вы в ночной рубашке.

Аманда удивилась: похоже, ей удалось развлечь хозяина дома. Она смягчилась и слабо улыбнулась:

– Это не моя ночная рубашка. Я не знаю, чья она. На самом деле я даже не могу вспомнить, как она на мне оказалась.

Ее проницательные глаза сузились и взглянули прямо на де Уоренна.

– Это вы меня раздели?

Он покраснел, а блондинка едва не задохнулась от возмущения.