Испытание самурая. Том 1 - Кун Антон. Страница 4

Если быть точным, я его не то что не сбил, я его даже не задел – он переместился с такой скоростью, что я провалился и едва не упал. А если учесть, что сил у меня не было и всё тело болело, то ощущение, я вам скажу, оказалось не из приятных!

– Кеншин, – невозмутимо произнёс отец, словно ничего не произошло. – Жду тебя через двадцать минут на тренировочной площадке. Теперь я сам буду тренировать тебя.

Я мягко сказать охренел. Но тело уже согнулось в традиционном поклоне и сам собой вырвался ответ:

– Да, отец! – Но я быстро взял себя в руки и спросил: – А мне не нужно полежать там или как-то полечиться? Больно ведь…

Отец удивлённо приподнял бровь и сказал:

– Твоя фамилия внесена в школьный реестр! Ты же понимаешь, что это означает?

Я, признаться, ни фига не понимал. Поэтому спросил:

– И что это означает? – всё равно ничего хорошего мне не светит.

Лицо мужчины потеряло свою невозмутимость. Но ненадолго. Через минуту он снова был холодным и высокомерным.

– Видимо, открытие дара повлияло на тебя сильнее, чем обычно бывает. Хотя твой случай не обычный. Хорошо, я расскажу тебе.

Это случилось тысячу лет назад. Четыре ученика школы Тэндай отправились в лес, чтобы вдали от дзикидзицу – мастеров с палками и мастеров медитации утроить поединок и выяснить, кто сильнее. Но не успели они обнажить катаны, как услышали за ближайшим кустом стон. Ученики кинулись туда и увидели истекающего кровью человека. Они наскоро перевязали раны и отнесли найденного в святилище Энрякудзи. Обратились за помощью монахам. Так учителя школы Тэндай узнали о самовольном уходе учеников из школы. Дзикидзицу в качестве наказания определили этим ученикам ухаживать за раненым. Заодно постигать искусство врачевания. Ну и, как водится, был задан новый коан: «Когда ты не можешь сделать ничего – что ты можешь?»

Ученики долго ломали головы, но просветления так и не наступало. А раненый тем временем пришёл в себя. Увидев озадаченных учеников, он спросил у них что случилось. Те ему всё рассказали. И тогда спасённый поделился своей историей.

«Я бог Амэ-но Тадзи, – сказал он. – Мне пришлось бежать от своих братьев из-за того, что им вздумалось выяснить, кто из нас сильнее. Оказалось, что я. Но я младший брат! Старшие решили, что это не справедливо, объединились, и вот я тут. Больше у меня нет дома. Чтобы вы избегли такой участи, я, бог Амэ-но Тадзи, в благодарность за спасение наделю вас даром, каждого своим. Не только вас, но и ваших детей, и детей ваших детей».

Как сказал бог Амэ-но Тадзи, так и сделал. У каждого из четвёрки открылся дар. И каждый стал основателем клана. Это самые древние и самые почитаемые кланы. И так как их силы велики, сравнивать не принято.

– То есть, не сравнивают, чтобы не пришлось мериться силами? – спросил я.

– Да, – ответил отец. – Но каждый новый обладатель дара испытывается на прочность. И у недавно открывшего дар шансов пройти испытание практически нет.

– Люди такие люди, – прокомментировал я слова отца.

– Обычно дар открывается в раннем детстве, и пока наступает время испытаний, человек успевает вырасти и подготовиться. С тобой всё пошло не так. Мы уже считали, что Амэ-но Тадзи не признал тебя наследником рода. Я очень рад, что его взгляд наконец-то упал на тебя. Жаль, что сейчас и прилюдно. Но такова его воля.

– И что теперь делать? – спросил я.

– Когда ты не можешь сделать ничего – что ты можешь? – ответил отец и добавил: – Жду тебя на тренировочной площадке. У тебя двадцать минут, не опаздывай!

Развернулся и ушёл.

Мне ничего не оставалось, как отправиться следом.

Однако, когда я вошёл в дом, остановился в задумчивости – куда идти? Где моя комната.

– Мой господин, – послышалось сбоку.

Я повернулся и увидел хорошенькую девушку в униформе служанки. Фигурка такая выпуклая где надо – пуговки на груди едва сдерживают содержимое. Кажется, одно неловкое движение, и два файербола вырвутся на свободу.

Девушка перехватила мой взгляд и покраснела.

– Проводи меня в мою комнату, – попросил я девушку, чтобы отвлечь её от передника, который она комкала в волнении.

Девушка снова поклонилась и пошла в глубь дома.

Я отправился за ней, любуясь видом сзади – он был ничуть не хуже, чем спереди.

Едва мы вошли в большую комнату, как послышалось презрительное:

– Мой маленький братик-извращенец со школы приехал!

На диване развалившись сидел парень с наглой рожей. Он был очень сильно похож на моего японского отца, только выражение лица дебильное.

Прежде, чем я успел подумать, с языка сорвалось:

– Мой старший брат придурок давит диван, – и согнулся в преувеличенно почтительном поклоне.

– Что ты сказал?! – взорвался парень.

А служанка защебетала:

– Тошира-сан! Кеншин-сан! Пожалуйста, не надо! Ваша матушка увидит…

Упоминание матушки остановило парня.

– Ты жалок! – прошипел он.

Я, вспомнив, как палка у меня в руках превратилась в меч, только усмехнулся в ответ.

Парень заметил усмешку. Видимо, поэтому приказал служанке:

– Юкико, пойди, сделай мне кофе.

Я разозлился. Без служанки я до своей комнаты не дойду, я банально не знаю где она, а этот урод не может поднять задницу от дивана.

– Братец, – сказал я, останавливая служанку. – Почему бы тебе самому не сделать себе кофе? – И добавил, обращаясь к девушке: – Пойдём, Юкико!

– Ты что сказал?! – взбеленился Тошира и подскочил ко мне.

– О! Так ты умеешь ходить? – ответил я со всей невозмутимостью.

– Я убью тебя, крысёныш! – зашипел он.

– Когда ты не можешь сделать ничего – что ты можешь? – процитировал я отца и, пока брат обтекал, подтолкнул Юкико: – Проводи меня к моей комнате!

Но на этом приключения не закончились. Едва мы завернули в коридор, как меня чуть не сбила с ног девчушка лет пяти.

– Братик пришёл! – закричала она и повисла у меня на шее.

– Нотари-тян! – строго сказала Юкико. – Ваша матушка будет сердиться.

Но маленькую егозу это не проняло. Более того, я хоть и растерялся сперва, но понял, что счастлив, что у меня есть такая младшая сестрёнка.

– Как у тебя дела, Нотари? – спросил я, когда, покружив, поставил егозу на пол.

Она тут же сложила ручки на груди и запрыгала вокруг меня как зайчик.

– Кеншин-кун, поиграй со мной в зайчика-ниндзю!

– Нотари, меня отец ждёт, – ответил я со вздохом, вспомнив, что отец меня действительно ждёт. И предложил: – А давай вечером поиграем?

– Давай! – согласилась Нотари и поскакала по коридору.

В прошлой жизни, в России, я был единственным ребёнком. И если без такого старшего брата я мог бы обойтись, то вот зайчик-ниндзя мне пришёлся по душе.

Наконец я дошёл до своей комнаты. Тот ещё квест, скажу я вам. А ведь мне потом на тренировочную площадку идти! И я точно так же не знаю, где она. Снова просить Юкико, чтобы проводила? Видимо, придётся. А пока…

Я осмотрелся в комнате. А ничего так жил настоящий Кеншин. Комната размером как половина моей российской квартиры!

Тут был индивидуальный турник – захотел между делом подтянуться? Пожалуйста! Подтягивайся! Всё рядом! Желание расплескаться не успеет! Захотел пресс покачать – всё к вашим услугам! Захотел бицепсы-трицепсы – не стесняйся!

Я подошёл к турнику. Попробовал подтянуться – сразу понял, парень пренебрегал спортом. Я повис на турнике, как кишка. Даже если сделать скидку на то, что всё тело болело, мышцы всё равно были ни к чёрту.

Рядом с турником был рабочий стол с компьютером. Монитор – мечта геймера – огромный и немного изогнутый. При желании можно одновременно два-три окна открыть. Конечно, монитор – это только монитор, но что-то подсказывало, что и системник на высоте! И использовался компьютер явно гораздо чаще, чем турник.

Одна стена была стеклянная. А за ней – большой балкон. Балконная дверь была приоткрыта, и прозрачные лёгкие шторы колыхались от свежего ветра. За окном открывался шикарнейший вид на холмистый, утопающий в зелени простор, посреди которого одиноким клыком торчала огромная скала с корявым ветвистым деревом на вершине. Я на миг залюбовался этой красотой, но нужно осмотреться дальше.