Просто бывшие (СИ) - Оболенская Ника. Страница 17
— Если скажу, что меня вело сердце, поверишь? — отзывается, не поворачивая головы.
Пожимаю плечами. Иногда мне кажется, что я готова поверить в любую чушь, лишь бы…
Лишь бы что? Вернуть всё то, что между нами было? Ведь было же нам когда-то хорошо.
Сердце терзается.
А потом я вспоминаю, как плохо и больно было после. И боюсь. Боюсь снова обжечься.
Я ведь все такая же трусиха… и ревнивица.
Сегодня вокруг Мира увивалось слишком много женщин. Роскошных, статных, знающих себе цену и потакающих своим желаниям. По их поплывшим взглядам я легко читала, чего они хотят. А точнее кого. Одного определенного мужчину. Того, кто так неосмотрительно дарит улыбки каждой.
Жадные крокодилицы.
Впиваюсь пальцами в гальку, пытаясь обуздать очередной приступ ревности.
Она, как гнилая водица, бежит по венам, отравляя меня изнутри. И ведь дело не в том, что Соболев сексуален и уверен в себе.
Дело в том, что я эту уверенность так и не обрела. И дело не во внешности. Милое личико не гарантирует успеха, если внутри раздрай и желание угодить деспотичной матери. Доказать, что ее дочь заслужила право быть просто собой.
Мы молчим, но сейчас будто говорят наши души.
«— Они тебе и в подметки не годятся».
«— Никого не хочу видеть рядом с тобой».
«— Никого давно нет».
Проигрываю в голове несуществующий диалог, когда мою сжатую ладонь накрывают большой и теплой. Смотрю на наши руки. Мир отряхивает с моей прилипшие мелкие камушки, а потом переплетает наши пальцы. Ведет большим по запястью, щекоча кожу «нашим» жестом.
И я благоговею от этой нехитрой ласки. Сердце топит в нежности момента.
Оглушенная чувствами без внутреннего сопротивления прислоняюсь к плечу Мира.
Мы сидим так долго. Пока солнце окончательно не утопает в море. Сумерки наливаются сиреневым цветом.
Я и забыла, как быстро наступает на юге ночь.
С тихим вздохом отстраняюсь. Пора возвращаться в реальность.
Будто почувствовав мои мысли, Мир поднимается и мягко тянет меня за собой. Под рокот волн и шелест гальки мы возвращаемся в отель, так и не расцепив рук.
Глава 12. Сибас с клубникой
Юля
По телеку крутят Красотку, и я до одури теперь хочу клубники и шампанского. Мне просто необходимо запить разросшуюся до невероятных размеров нервозность.
А всё потому, что в соседнем номере мой бывший, и нас соединяет общий балкон.
С момента возвращения в отель прошло уже два часа. Мир молча проводил меня до дверей и скрылся в своем номере. И как я не прислушивалась, так и не смогла понять, чем он там занимается.
Казалось бы, пройди не более десятка шагов, и спроси его сама.
Но вместо того, чтобы это сделать, я закрыла дверь на балкон, да еще и занавесила шторой.
Ну не дура ли?
Прикусываю ноготь и тут же одергиваю руку. Света, накануне приводившая мои руки в порядок, обещала мне голову открутить, если не перестану грызть ногти.
Я клятвенно пообещала, скрепив это дело игристым. И до сих пор не могу привыкнуть к ярко-алому цвету ногтей и форме «острый миндаль», сделанным явно по пьяни.
Вивьен на экране во всю флиртует с Эдвардом, а я изнемогаю от невозможности флирта с Соболевым.
Надо признаться уже самой себе, что Мир меня волнует. И волнует настолько, что я теряю над собой контроль в его присутствии, лепечу что-то на «ясельном» и не могу ничего поделать со своим сердцем.
Стук в дверь номера становится для меня избавлением от навязчивых мыслей.
Он пришел?!
Но за дверью к моему большому разочарованию не Мир и даже не сервис отеля.
Регина смотрит с таким немым удивлением, будто ошиблась номером и точно не ожидала меня увидеть. Свою любимую внучку Спицин определил в пентхаус, что на два этажа выше.
Неприятная догадка о причинах такого поведения царапает изнутри.
Да твою же мать!
— У него соседняя дверь. Вперед, — киваю головой, собираясь закрыть свою.
В душу будто кислотой плеснули. Аж плавится всё от невыносимой боли.
И это я, дура, думала, что что-то между нами изменилось?
Всё ведь это уже было. Отель. Неверный муж, развлекающийся в номере с какой-то потаскухой. Обманутая жена, так не вовремя появившаяся…
И снова те же на манеже.
Регина упирается рукой в косяк, блокируя дверь:
— Постойте! Вообще-то, я искала вас. Мирослав Андреевич там… внизу, в ресторане. А вы тут. И я хотела…Он там, а вот почему вы не с ним — для меня загадка.
— Маленькая еще — такие загадки разгадывать, — кусаю скорее по привычке, уже сменив гнев на милость. — Пройдешь? Красотку на Первом крутят.
Регина протискивается мимо меня и застывает посреди номера.
— Но я думала, что вы спуститесь к нему! — на этот спич я только задираю бровь.
— С чего бы это мне бегать за начальством в нерабочее время? Человек решил отдохнуть. Без нас, — намеренно выделяю это обстоятельство.
Если бы Мир хотел моей компании, он бы пришел сам.
Пришел ведь, правда?
— Но вы же его любите! — и столько обиды во фразе, что я обалдеваю. Будто я лично ей Соболева любить запрещаю. Ну слезы только не хватило до полноты образа!
— Что за бред, Регин? Мы работаем без году неделя.
— От деда слышала, что вы в разводе. И я не слепая! Вижу, как вы на него смотрите. И он на вас тоже. Ни на кого так не смотрит…
Эти слова будто пробивают брешь в моей броне из неверия. А еще появляется догадка.
— Он тебе нравится, да, Рин? — впервые за все время обращаюсь к ней мягко.
Вместо ответа она отворачивается от меня и с интересом разглядывает зашторенное окно.
Да и не нужен мне ответ. Кто, как не влюбленная женщина, заметит, что объект ее обожания уделяет всё свое внимание другой.
Подхожу ближе с пока еще неясным порывом… обнять, пожалеть?
— Не спорю — вид шикарный, но на мой вкус ламбрекены лишние… Рин, хочешь поговорить об этом?
Лукина качает головой, незаметно смахивая слезу со щеки. Боже, какой она еще ребенок!
— Иди сюда, — усаживаю рядом с собой на край кровати. И всё-таки обнимаю эту, по сути, еще девчонку. Ну чего она там в двадцать два года познать успела?
Замечательная картина. Бывшая жена успокаивает влюбленную в бывшего мужа дурочку, которая — по словам же этого слепца — точно не поинтересуется его нижним бельем.
Буду честна. Лукина секс ходячий! Красивая, яркая девчонка. А в мозгу насрано. Чего нашла в этом кобеле?
Да и я далеко от нее не ушла. Поплыла ведь тоже, даже не смотря на весь бэкграунд наших отношений.
И пока Регина плачет по несбывшейся мечте, я укачиваю ее, обещая, что в ее жизни еще обязательно встретится настоящий мужчина. Точно так же, как это сделала для меня — о, нет, не родная мать — мама Мира.
«Козел ты все-таки, Соболев», — посылаю эту мысль через девять этажей, — «столько женщин из-за тебя водно-солевой баланс в организме нарушают, а ты сидишь, сибас вкушаешь и в ус не дуешь!»
12.1
Успокоившись, Рина вместе со мной досматривает Красотку, угощаясь заказанной клубникой и запивая игристым. Под конец бутылки она мне даже нравится.
Клятвенно заверив, что завтра идем по магазинам, провожаю свою новую подружку до двери.
— Ты не пойдешь к нему? — Регина смотрит на меня вопросительно.
Качаю головой:
— Если бы он нуждался в моей компании, вряд ли бы мы с тобой тогда смотрели кино. Люди делают друг другу больно, разводятся, а потом вынуждены работать вместе. Это не мелодрама, Регин. Это просто жизнь, смирись.
— А как же второй шанс? Вы… в смысле, ты не думала об этом? — Рина похожа на грустного котеночка, слегка окосевшего от выпитого.
И я уже готова сказать, что давно всё в прошлом, но отчего-то медлю с ответом.
Оставшись одна, меряю комнату шагами, гоняю мысли насчет сказанного Региной.
Есть ли у нас с Миром будущее? Тот самый пресловутый второй шанс.