Рысюхин, наливайте на всех! (СИ) - "Котус". Страница 17

Такое скопление молодёжи не проигнорировали и стражи порядка. Правда, старший патруля, свояк соседа-полицейского, имевшего ранг, равный армейскому капитану, тоже Лисовский, но пониже званием, придираться не стал. Оценив опытным взглядом, что ничего, крепче пива на столе нет, да и того не сказать, что в избытке, а также узнав меня, сказал только:

— Так, молодёжь. Особо не шумите, не мешайте прочим отдыхающим, и порядок не нарушайте. И в воду под хмельком лучше не лезть. Юрий Викентьевич, хорошо отдохнуть.

Едва патруль отошёл, как некоторые начали меня тормошить — мол, откуда такое внимание и повышенная покладистость? Отшутился, мол, хорошо быть в хороших отношениях с соседом, особенно если он — полицейский начальник. Посмеялись, поверили. А, может, действительно — именно в этом и дело?

Опять пожалел, что в фургоне нет музыки — почему-то во время переделки даже не вспоминаю об этом, а вот сразу после — обязательно и неоднократно.

«Ну, патефоны ваши всё равно на ходу не послушаешь — иголка на каждом ухабе будет по пластинке прыгать. Сделали бы уже запись на кристаллы, что ли, как на флешку — куда как удобнее получилось бы».

«Не знаю, что такое „флешка“, но музыки порой не хватает, в том числе и в дороге».

Видимо, о музыке подумал не только я — откуда-то появилась гитара, даже две: одна с пошлейшим бантом на грифе, вторая без подобных украшательств. Начались песни, постепенно добрались и до моих «пиратских», правда, перевирали порой жутко. Боюсь, не удержал физиономию, потому что последовал вопрос от сидевшей напротив Зинки, с шестого класса изводившей большую часть парней в классе своей язвительностью:

— Юра, а тебе что, не нравится песня?

— Песня нравится, переделка — не очень.

— В каком смысле, «переделка»⁈

— В прямом. В оригинале там немножко другие слова, вроде похоже, но смысл меняется почти полностью, и мелодия в другом темпе должна быть.

— А ты что, так прямо вот хорош знаешь, что и как там должно быть?

— Так уж получилось, что как бы — да…

— Ой, Юра, а ты ведь и сам тоже песни пишешь, я слышала? — Опять язва-Зинка, кто бы сомневался. — Может, исполнишь что-нибудь? Заодно и «Сушите вёсла» правильно споёшь.

По лицам приятелей и просто знакомых понял — увильнуть шанса не будет, только ценой полной потери авторитета. Вздохнул, взял ту гитару, что без пошлостей, слегка подстроил.

— Ладно, с чего начинать?

— Со своего, я же уже просила.

— Это я слышал, с чего именно своего?

— Опаньки! А что, есть выбор⁈

Начать решил с начала — девушкам, думаю, «Дуб», который бывший «Клён», нормально зайдёт. После спел одну из «пиратских» песен, потом «Надежду», за ней следом — «Регату» и «Бутылку рома». Затем — «Чёрного кота», предварив его исполнение рассказом про корейские суеверия и закончил песней «Шанс».

— Постой, эта, последняя — она очень похожа на «пиратские»? — Заинтересовался владелец гитары.

— Не просто похожа — она из того же набора.

— А почему раньше не слышал⁈

— Не знаю. Может, меньше нравится людям. А, может, от того, что она последняя пока что в серии, её туда только весной добавили.

— Постой, откуда такие подробности? Ты что, знаком с автором или авторами?

— В какой-то степени — да, можно и так сказать.

Кое-кто из более близких знакомых, кто мог слышать бабушкины рассказы про мои достижения, начал хихикать.

— Подожди, или это ты сочинил, что ли⁈

Поскольку некоторые уже смеялись в голос и явно не собирались таить секрет до последнего, пришлось признаться:

— Да, два цикла, «пиратский» и «кошачий», но во втором почти все песни — девичьи, в смысле — под женский вокал. Ну, и «Дуб» с «Надеждой», и ещё кое-что, но это только в сентябре услышите, раньше нельзя, клятву дал.

— Ну, нифига себе! Это с гонораров такую красоту, автомобиль-гостиную, прикупил?

Хохот стал уже хоровым и дружным, и кто-то, в сгустившихся сумерках трудно было разобрать, кто именно, избавил меня от необходимости давать ответ:

— Это он сам сделал! И этот, и другой, побольше, и два грузовика, и ещё что-то среднее между вот этим и грузовиком.

— «Это вот» называется семейный автомобиль, или фургон, а «среднее» — пикап, в Новом Свете придумали идею соединить пассажирский и грузовой автомобиль вместе, название от английского глагола «поднимать» — видимо, в том смысле, что может поднять больше, чем простая легковушка[2].

Разговор перешёл на обсуждение техники в целом, а потом, как я и опасался, на конкретный этот образец. Пришлось потревожить очень недовольных этим девиц, которые уже и закрылись даже в салоне, перестав даже делать вид, что они что-то кому-то готовят. Кстати, судя по горке костей большую часть моих крылышек они и слопали, без каких-либо угрызений совести.

Экскурсию я провёл по сокращённой программе, со всеми вопросами по артефактной начинке без колебаний отправив к Пырейникову. Тем временем сумерки уже начинали переходить в темноту, народ стал собираться и расходиться. Я предложил подбросить до пожарной части тех, кому по пути, в итоге в салон набилось человек десять и в кабину трое — фактически, большинство собравшихся. Включил фары, вызвавшие ещё один всплеск интереса, и вернулся домой, сделав небольшой крюк по городу.

На рыбалку на следующий день я всё же съездил. Дед от выбора места лова самоустранился, заявив, что гидрографию этого мира не знает, полноводность и даже конфигурация русла рек за полвека меняется порой до неузнаваемости, и даже с водохранилищами ничего не понятно — то озеро, где мы только что отдыхали, например, в его мире было построено лет на шестьдесят[3] позже, чем у нас, а про некоторые он вообще не в курсе был, естественные они или искусственные. В итоге не стал мудрить и поехал на старое озеро, которое недалеко от железнодорожной станции. Только заехал от противоположного от моего дома угла, для чего пришлось дать крюк в несколько километров.

К десяти утра надёргал штук тридцать карасей примерно одного размера, сантиметров от двадцати двух до двадцати пяти в длину, трёх линей примерно в тех же размерах. И напоследок, когда уже собирался сматывать удочки, вытащил карася весом килограмма полтора, или даже больше. Собственно, удочку взял в руки для того, чтобы вытащить снасть, которую ветром отогнало к камышам. Почувствовал сопротивление, подумал ещё, что зацеп, чуть дёрнул — а он как дёрнет в ответ! Благо, рыбина изначально была недалеко от берега — я, не пытаясь поднять его из воды, сделал пару шагов назад, вытаскивая карася волоком на сушу, а потом прыгнул к нему, хватая за жабры. В общем, отвёл душу под конец лета. Потом, правда, пришлось всё это чистить — я даже пожалел, что не выпустил тех же линей на волю, поскольку их слизь… Потом, правда, Ядвига Карловна подсказала пару хитростей, но это было, увы, потом — после того, как я ухрюкался по уши. И дед, зараза такая, не подсказал, хотя тоже знал эти хитрости. А говорит — не змей, ага!

Улова хватило и на ужин для всех, и Ядвиге с Семёнычем с собой отдать, и мне в дорогу осталось. Передачу рыбы слугам прижимистая обычно (чтобы не сказать больше) бабуля сопроводила для меня фразой:

— Ты уедешь, мне столько не съесть, так чем выбрасывать — лучше уж слуг подкормить!

«Цундерит[4] старушка!» — как обычно непонятно прокомментировал дед, а на мой вопрос, что это значит ответил опят же привычным «долго объяснять».

В девять утра я связался по мобилету с Лопухиным, уточнил, что отчёт не готов, и стал собираться в дорогу. Перебрал подготовленный бабушкой багаж, втихаря оставив дома больше половины барахла и загрузил в первый фургон, который уже привык называть «старым», где лежала и Машина поклажа. Попрощался с домашними, и, пока бабуля не посчитала количество поклажи — отправился в путь.

Проезжая мимо поворота на Дубовый Лог с некоторым трудом удержался от того, чтобы туда заехать. Мысль «это мои владения» что-то очень приятно щекотала внутри, хотелось всё осмотреть, что-то сделать полезное или красивое. При этом понимал, что на лице сейчас делать нечего, вообще, а на изнанку я не попаду. Дальше по уже накатанному маршруту, как ехал на этом же фургоне этим же летом — на свидание к Машеньке.