Крест Марии (СИ) - Фонд А.. Страница 37

Из малинового шелка я таки скроила красивую накидку-блузу, которую планировала при стыковках надевать сверху на моё рубище.

Волосы у меня отросли, я уже собирала их не в неубедительный пучочек, а во вполне себе значительный узел.

Вместе с тем, у меня появились ещё две морщины – на лбу. Я старалась не смотреть в зеркало, дала себе клятву, что целых три дня не буду смотреть. Выдержала минут пятнадцать и опять полезла смотреть.

Обозвала себя слабовольной дурой, но опять посмотрела, обнаружила, что когда я немного поворачиваю голову, то там не две морщины, а целых три.

Проревела оставшиеся полдня.

В остальном всё было по-старому.

Дела с шифром шли плохо, я, честно говоря, ленилась и постоянно откладывала.

Зато я трижды перечитала очерки по зоологии и один из рассказов, тот который про степь. Очень остро не хватало пищи для ума. Я даже хотела начать читать Библию, но потом, при зрелом размышлении, поняла, что читать Библию и одновременно планировать два убийства – это кощунство. Поэтому отложила на потом.

Первая, после этого опускания на дно и восхождения наверх, стыковка произошла, когда я пыталась примерить малиновую блузу. Я пока сметала большими стежками, но что-то со спины мне не очень нравилось, такое впечатление, что морщило, а как исправить я не знала – швея из меня так себе.

Я крутилась как собака, которая пытается ухватить себя за хвост, заглядывала в маленькое зеркальце и не могла ничего сделать. Я разозлилась и уже хотела плюнуть на всё, как раздался такой знакомый и всегда ожидаемый лязг – ко мне причалил чей-то крест.

Я, не снимая малиновый шелк, прихватила носки и мокасины и побежала к окну.

С другой стороны стекла на меня таращилась всклокоченная голова, полубезумные глаза. Мужчина. Лет сорок – сорок пять. Волосы светло-русые, лицо блинообразоное, чуть приплюснутое. Глаза серые, глубоко посаженные. Да и весь он какой-то рыхлый.

Однако на нём была хорошая джинсовая куртка, явно недешёвая белая рубашка.

– А-а-а-а! – начал заикаться мужчина, – глаза его при этом выпучились. – Ч-что это?

– Здравствуйте. Меня зовут Мария. А вас? – я видела, конечно, что мужчина словно не в себе, но правила хорошего тона никто не отменял.

– Ч-что это з-за место? – он чуть заикался. Быть может от волнения, а может и всегда так.

– Это крест. Тюрьма, – обстоятельно ответила я. – Что это за мир, сама не знаю. Я тоже здесь недавно.

Я-то была уже давненько, но постоянно опускалась вниз. То поднималась наверх – всё это замедляло моё знакомство с окружающим миром.

– К-как т-тюрьма? – ошалело захлопал глазами мужчина.

– Как вас зовут? – решила я немного привести его в чувство.

– К-как т-тюрьма?! Этого не м-может б-быть! – мужчина страшно захрипел и схватился за голову. Взглянул на меня полубезумными глазами и, пошатываясь, побрёл внутрь своего креста.

Со мной он даже не попрощался.

Мне было его очень жаль. Очень. Но я ничего не могла сделать. Обстоятельства оказались слишком сильным потрясением для него.

Увы, но в жизни оно так бывает. И каждый сам для себя решает – бороться до конца или сдаться и уйти, пошатываясь.

В общем, ничего мне эта стыковка не принесла, кроме острого чувства жалости. Кроме того, я чуть не упала, когда наши кресты расцепились. Как-то неудачно. Обычно это более плавно всё получается.

Ну ладно, бывает.

Я зашла в санузел. От толчка чужого креста клеёночка на голове моей предшественницы сместилась и теперь она на меня скалилась, подмигивая единственным уцелевшим глазом. Второй стух и вытек. Отвратительно, с одной стороны она раздулась, со второй мумифицировалась.

Я прикинула, как повернуть эту голову, чтобы она мумифицировалась равномерно. Нужно же аккуратно, так как трупный яд…

Что?!!!

Трупный яд?

Я сказала – трупный яд?!

Бинго!

Глава 17

Странная встреча произошла ночью, когда я спала.

Когда живешь в таких вот условиях, начинаешь меняться. Незаметно, медленно, но ты меняешься. Становится более чуткий сон, более спокойное отношение к недостаткам быта, более простое отношение к жизни. Начинаешь радоваться мелочам, на которые ранее ты бы и не посмотрел даже, начинаешь получать удовольствие от совсем пустяковых событий.

Стыковка. Это практически мимолетная встреча. Несколько минут, за которые нужно успеть что-то обменять или перекинуться парой фраз. Зато потом ты долго-долго рассматриваешь полученную ерунду, размышляешь над каждой фразой, над каждым исподволь брошенным словом.

Когда лязгнуло со стороны окна, меня аж подбросило – на автомате я подскочила, натянула одежду, подхватила очередные пары носков и тапочек и ринулась к окну, по пути пытаясь пригладить волосы.

За стеклом, с той стороны была серьёзная сероглазая женщина, примерно за пятьдесят.

– Привет! – просто сказала она мне и слегка улыбнулась.

Она была в спортивном костюме, волосы скручены в высокий хвост на голове. Что меня изумило – так это косметика: глаза были подведены стрелками, ресницы накрашены тушью, а на губах – помада. И да, ещё у неё были большие лиловые пластмассовые кольца-серьги.

– Привет, – ответила я и тоже улыбнулась.

– Меня зовут Галина, – сообщила женщина.

– А меня…

– Я знаю, – перебила она меня, – ты – Мария.

Хм, выходит, я местная знаменитость.

– Почему ты так долго здесь зависла? – торопливо спросила она, не давая мне опомниться. Она говорила с напором, властно.

– Ну…

– Ты уже должна была дойти до пятого уровня, – обличительно сказала Галина. – Даже если допустить, что ты не дёргаешь за третий рычаг, то всё равно, была бы хоть на четвёртом. Так что произошло, Мария?

– Ну… – замялась я, судорожно соображая, что ей ответить, почему она это спрашивает и вообще, кто она такая. – А вам это зачем?

– Как зачем?! Как это зачем?! – возмущённо всплеснула руками Галина, – меня вообще-то отправили тебя искать. Так что давай рассказывай. Кстати, ты шифр делаешь?

– Так вы…? – обрадовалась я.

– Тихо! – с нажимом велела Галина и добавила, – и вот ещё, на, держи!

Она сунула в щель два свёртка среднего размера.

– Потом рассмотришь, – строго приказала она, – сейчас кратко отвечай на мои вопросы. Первый вопрос – почему ты всё ещё на втором уровне?

– Не дёргала рычаг потому что, – как и велела моя собеседница коротко ответила я.

– Почему? Проспала? Заболела?

– Нет, специально пропустила.

– Зачем? – нахмурилась Галина. – Самоубийством решила заняться?

– Нет, хотела быть пониже, чтобы получить второго лупроса.

– Зачем? – теряя терпение, спросила Галина.

– У меня здесь война. – кратко ответила я и добавила, – не спрашивайте. Так надо. Отомщу, и, если останусь жива – и шифр сделаю, поднимусь и всё расскажу.

– Шифр ты не сделала? – констатировала Галина.

– Нет.

– Плохо, – попеняла мне она.

– Знаю.

– Шёпот слышишь? – спросила она.

– Иногда слышу, иногда не очень, но я не обращаю внимания, – пожала плечами я.

– Почему?

– Мы, когда жили в Цюрихе, там слышимость вообще ужасная была. Так что привыкла отгораживаться от лишних звуков.

– Хорошо. Так, просьбы, пожелания наверх есть? – нахмурилась она, услышав первое лязгающее предупреждение о том, что осталось минуты две.

– Да, – кивнула я и сунула приготовленные две пары мокасин в щель, – передайте это Вере Брониславовне и Анатолию, пожалуйста.

– Хорошо, – кивнула Галина, забирая подарки.

– А это вам. За посредничество, – я сунула в щель носки.

– Спасибо, Мария, – серьёзно сказала Галина и, улыбнувшись, добавила. – Постарайся побыстрее подняться. Там тебя давно ждут. Если будут проблемы, примерно через две с половиной недели с тобой состыкуется Сержант.

– Х-хорошо, – пробормотала я, но не знаю, услышала ли меня Галина, потому что люки с лязгом захлопнулись.