Дикая карта (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш". Страница 35

Глава 6

Удивительно, до чего хрупкой порой может оказаться на вид прочная структура. Особенно в том случае, если её изнутри бить, да в наиболее уязвимые места, да ещё с подсказками тех, кто как раз внутри и находится. Это я, если что, про «чёрных копателей», до недавнего времени считавшихся пусть далеко не самой серьёзной, но сплочённой организацией, к тому же не особо восприимчивой к давлению извне.

Достаточно оказалось лишь нескольких промашек их лидера, Француза. О, этот человек не был глупцом, не являлся склонным к лишнему риску и вообще заслуженно считал себя умелым спецом не только в делах по продаже антиков и наладке каналов по его сбыту за пределы страны, но и в работе с людьми. В чём тогда была его ключевая ошибка? Оторвался Француз от реальности, не уловил, что немалая часть «копателей» нуждалась не только в материальной, но и в духовной составляющей своего занятия. А ещё то, что большая часть считала копательство пусть и выгодным делом, но вместе с тем мало-мало авантюрным, выводящим их за пределы довольно будничной жизни. Вчерашние или всё ещё действующие студенты; ищущие странного мечтатели, готовые при необходимости копаться в грязи, но считающие, что таким образом прикасаются к истории и эту минувших войн; просто не знающие, куда себя деть в стремительно меняющемся мире, но не желающие прозябать, плывя по течению или и вовсе находясь на обочине.

Всё было именно так, и я это хорошо осознавал. Я осознавал, смотря на «копателей» со стороны, а также плотно общаясь с Тротилом, Призраком, теперь ещё и Болтом. Зато тот, кто должен был знать эту шатию-братию лучше их самих… облажался самым позорным образом. Счёл, что важнее всего именно материальные блага, а всё остальное так, мишура и пыль на ветру. Пример Призрака ничему толком не научил, счёл это взбрыком отдельного, пусть и весьма полезного человека, опалённого кровью и ужасами, творящимися на отколовшихся республиках «нерушимого» А мог понять. Поняв же, принять необходимые меры, отказаться от малой части своих деловых связей за ради сохранения главного — собственно организации. Не понял, отмахнулся, последствия чего ему теперь и предстоит расхлёбывать.

Три человека, три направления, по которым я работал. Точнее сказать, работали они, каждый на свой лад «напевая» один и тот же мотив. Какой? Тот самый, вдувающий в уши некоторым «копателям», что структура их нуждается в коренной перестройке, а то и вовсе в полном преобразовании в нечто новое.

Призрак… Он ведь ни от кого и не думал скрывать своё прошлое. Не размахивал болью, аки обожженным в сражениях боевым знаменем, но вместе с тем делился с теми, кто хотел знать. С теми, кому это знать следовало, чтоб не попасть в схожую ситуацию. Да, не той степени крипоты, но и не такая сильная боль способна покалечить душу, оставляя на ней толком не способные затянуться раны. Пользовался Призрак уважением у многих. И вдруг р-раз, и нету его среди «копателей», ушёл. Опять же, если кто интересовался, он не скрывал причины. Теперь же перестал скрывать и то, куда именно отчалил, в каком направлении. Повод задуматься, да ох какой существенный.

Ещё более существенный с учётом того, что Тротил — прямо к «чёрным копателям» не принадлежащий, но завязанный с ними как спец по всему взрывающемуся и работавший как внешний специалист по приведению старой взрывчатки в пристойное состояние — по моей просьбе связался с теми знакомцами в этой структуре, с кем действительно стоило иметь дело. Сообщение о том, что он теперь работает в связке с Призраком, тоже ввернулось в нужные уши, а там и до не атрофировавшихся мозгов дошло. Это два.

И три… последовавшее из «один» и «два». Боря Клин — тот самый оружейник, через которого шла большая часть поднятых и восстановленных стволов, причём часть как коллекционные, благо любителей и в самом Новиграде и в иных городах хватало. Нужны были лишь связи, а их Клин вот уже пару лет усиленно нарабатывал. Право слово, хватало желающих получить полностью боеспособные и восстановленные до состояния близкого к идеальному стволы эпохи Второй Мировой.

Тоже человек важный, нужный, с авторитетом. И опять Француз, зациклившийся на тупом получении бабла, не уловил основу, стержень, вокруг которого строилась личность Клина. Понять же было не сложно, стоило только как следует поговорить по душам. А ещё лучше — хоть разок оказаться у него дома. Любовь к историческим экспонатам во всей красе: каски, бляхи с ремней, знаки различия, фляги и прочее из числа не подпадающего под понятие незаконного. Впрочем, оружие тоже было, но уже не там, где это можно было увидеть случайным людям. Схрон, однако, но не простой, а на манер коллекции, в которой все доступные виды стрелкового и холодного оружия были на стеллажах и на вбитых в стену штырях подвешены/разложены. Лично я покамест этого не лицезрел, но Тротил рассказывал. Действительно хорошая такая коллекция, богатая, особенно по местным меркам. За кордоном подобным никого особо не удивишь, особенно если законы об оружии в стране нормальные. Но тут… тут да. серьёзно.

Знал ли пока что ещё лидер «черных копателей» Француз про это увлечение ценного члена структуры? Ага, имел представление. Более того, в виде подарка даже подгонял пару раз те подарки, которые выкопать из земли ни в окрестностях Новиграда, ни вообще в пределах страны было практически нереально. Ну вот откуда могли появиться, к примеру, японский «намбу» или французский «руби»? Нет, в теории всё могло быть, но на практике — это совсем иной расклад. Только речь не о подарках в коллекцию Клина, а в ином, в собственно отношении последнего к тем, чем он занимался.

Коллекционер коллекционеру рознь! Одни воистину сходят с ума на почве преумножения коллекции, что становится страстью их жизни. Вторые относятся к своему собранию тех или иных диковинок с любовью, но, не теряя головы, считают это не только хобби, но и вложением капитала. Третьи строят это на чисто деловой основе. Четвёртые… Много их, вариантов, но Клин принадлежал к не самому распространённому, но и не чрезмерно редкому подвиду собирателей. Коллекция оружия и сопутствующих ему элементов была скорее побочкой, чем основой. Основа же — сам дух войн прошлого, к которому можно было прикоснуться, но не древних, а тех, которые ещё не потеряли своей… эффективности. Нет, не так! Оружие с которых ещё не потеряло смысла, не стало откровенным пережитком прошлого. Кремневые и фитильные мушкеты, арбалеты, луки и прочие мечи Клина интересовали очень слабо. Зато нормальное такое огнестрельное и многозарядное, с классическими патронами — о, тут совсем иное дело. Он реально жил этим, попутно зарабатывая на своём увлечении. Всё по завету старины Конфуция, согласно которому следует выбрать себе работу по душе и тогда не придётся работать ни единого дня в своей жизни.

Такого человека следовало как следует понимать, принимать его основную — или одну из таковых — мотивацию по жизни. Немалая часть оной заключалась в том, что он считал очень важным фактором дух именно воина, а не торговца, не искателя наживы ради неё самой. Вот этого Француз не понял, потому и просчитался, думая, что подарками, пусть и интересными, крепко привязывает к себе фаната оружия и воинского духа.

Зато это удалось мне. Что и как? Поговорив как следует, по душам, в присутствии «поручителей», то бишь Тротила и Призрака, сравнить в словах и частично делах его старое, то есть работу на Француза, и новое — вариант работы уже на меня. Развитие оружейного дела как одной из важнейших основ. Обещание приложить подобающие усилия для того, чтобы выйти не только на отечественных, но и зарубежных поставщиков всего стреляющего. Тут ведь при должном на то желании многое реально было сделать. Границы, они в сравнении с СССР уже были не на таком прочном замке. Прибалтийская дыра, польская, но эта уже через ныне независимую Украину. Опять же украинские каналы, но теперь через черноморские порты, а там через пока во многом чисто символическую границу уже между нашими двумя странами. Многие «нитки» для оружейного транзита можно было протянуть, причём как сюда, так и отсюда. Но не абы куда, это тоже немаловажное дополнение. В иные места если что и стоило посылать — так исключительно заминированные контейнеры, взрывающиеся при попытке их открыть или воспользоваться содержимым оных.