Под знаком Σ (СИ) - Крымов Илья. Страница 42
– Сложный вопрос. С одной стороны, он не подходит для службы в божественном легионе, просто потому, что не вышел статью. С другой стороны, его нынешние задатки спирита обещают хорошо послужить генусу в будущем. Этот вопрос решится в течение следующих лет. Что-то ещё, Гней?
– Нет, нобилиссим, я и так отнял слишком много твоего времени.
– В таком случае, считаю, что пора…
– Нобилиссим, можно вопрос задать? – выпалил Гай, поняв, что о нём вот-вот забудут и перестанут обращать внимание. – Прости, что перебил…
На этот раз его действительно простили, всё же, какое-то уважение мальчик в глазах божественного родственника обрёл.
– Задавай, отрок.
– Игния Каста!
– Это не вопрос.
– Она пропала, что с ней? Она… умерла?
Кажется, он смог удивить двоюродного дядю на целую секунду.
– Она не может умереть, так как не смертна, однако, может потерять целостность и развеяться. Пока я жив, всё обратимо.
Лакон сложил ладони лодочкой и возжёг на них синее пламя, затем оно изменило цвет и плотность, став медово-жёлтым, извивистым, живым, излилось вовне, превращаясь в отдельные потоки, и сплелось в знакомую рогатую фигуру. Божественная сила ближе всего походит на то, что в прошлой жизни Гая называли «магией», но встречается она так редко, что обычно ты в неё даже и не веришь.
Игния Каста открыла глаза, встрепенулась и громко зевнула.
– Что мне делать, господин?
– Пока ничего. Скоро мы уйдём отсюда и отправимся в Вечный Рим, так что не слишком отдаляйся от меня.
– Поняла!
Нобиль пошёл в сторону живого фургона, не обращая внимания на пеплопад, а Гай приблизился к рогатой. Каста приветливо улыбнулась ему.
– Сальве!
Мальчик улыбнулся в ответ.
– Ты меня немного напугала тогда…
– Меня зовут Игния Каста, а тебя?
Его лицо застыло.
– Ну, чего, малышок? Горгону Медузу увидел? Ха! Забавный ты! Наверное, подружимся…
Гай перестал улыбаться, развернулся и пошёл к отцу, не проронив больше и слова.
***
Из каменоломни Гая отвезли в город и передали эскулапам. Операция была проведена сразу же, связки соединены, хрящи восстановлены, мышцы и кожа исцелены. Фактически, его полностью поправили за один день, это же не повреждённый позвоночник, но решили оставить ещё на день, чтобы исключить любую возможность отторжения божественной силы.
Позже, забирать его приехала мама и очень долго плакала, обнимая своего самого невезучего сына. Когда она отошла привести себя в порядок, заговорил Тит. Он сопровождал маму и выглядел совершенно как обычно – злобным уродом; то есть, полностью восстановился.
Оказалось, что делегация покинула Сицилию утром этого самого дня. Они убыли тем же путём, каким явились, довольно спешно, так что городские префекты не успели даже организовать достойную церемонию проводов. Однако же фамилия Игниев-Сикулусов присутствовала на станции в полном составе, не считая одного лишь Гая.
– Лакон сказал отцу, что будет говорить с Нигрумосом. Если двоюродный дед хочет получить апекс Вулкана себе, пускай он сам явится на остров и попробует забрать его у Пирокластикуса.
– Тогда Сицилия точно под воду уйдёт, – рассудил Гай, нежась на прекрасном широком ложе.
– А ещё он спросил у отца, сможет ли тот передать апекс, когда поколения сменятся.
– И что отец?
– Сказал, что реликвия ему безразлична, однако, когда он станет её хранителем, то скорее умрёт, нежели отдаст просто так.
– Ха-ха, а Лакон что?
– Сказал, что иной ответ заставил бы его перестать уважать отца.
Гай удовлетворённо хрюкнул.
– Но это ещё что! В жопу апекс! – Спокойствие как ветром сдуло, Тит оскалился и выпучил глаза. – Этот ублюдок набрался наглости предлагать нашей матери стать его женой! Прямо перед отцом!
Гай тоже потерял свою вечную улыбку, его двуцветное лицо исказилось:
– Что-что сказал этот глиномес?!
– Предложил ей развестись с отцом и выйти замуж за него! – прорычал Тит.
– Вот сучий потрох…
В принципе, ничего особенного. Высшие патриции занимают недостижимо высокое положение в римском обществе, но даже им надо за всё платить. Браки между нобилями заключаются как важные сделки: если будущие муж и жена не достигли двадцатилетия, от них вообще ничего не зависит, все решения принимаются непосредственными родителями и старшими членами генуса вплоть до родоправителя. И, разумеется, только после того, как Авгуриум Крови подтвердит превосходную генетику жениха с невестой и достаточно высоко оценит их шансы на качественное потомство. Расточая божественную кровь среди недостойных, несовершенных людей, нобилитет скоро потерял бы Сатурновы дары и Непобедимой Римской Империи наступил бы конец. Особи обоих полов с хорошей генетикой – это прежде всего ценный актив; так что женщина, доказавшая способность рожать качественное потомства, без зазрения совести может быть переманена из фамилии в фамилию и даже из генуса в генус. Разумеется, ещё существует такая вещь, как Конкубинаториум, но это совершенно отдельная история.
У матери есть ген Цереры, довольно редкий блуждающий божественный ген, она действительно дала жизнь обширному, здоровому – с маленьким двуцветным огрехом – и талантливому потомству, неудивительно, что Лакон позвал её замуж. Другое дело, что обычно это делается более деликатно, но то ли дядя явил прямолинейность характера, то ли преднамеренно унизил Агриколу своей бесцеремонностью.
– И как она его отшила?
– Ты знаешь маму, она – сама обходительность. Но каков скот!
– Cacator, – согласился Гай.
– И будто этого мало, потом пришлось лететь сюда, потому что мать всё время за тебя волновалась! Зачем ты постоянно приносишь беды нашей матери, Огрызок?!
Пальцы брата вцепились Гаю в волосы.
– Perite, asinus stultissimus! Это из-за тебя я здесь, penis equis! Из-за твоих тупоголовых планов! Эскулапы уже как родному улыбаются, будто я здесь живу!
##1 Отъебись, тупой осёл! (лат.)
Гай вырвался и вцепился в руку Тита зубами, но тот сдержал вопль и стал лупить младшего по затылку:
– А не надо было в горах приключений на свою…
Вдруг оба услышали из коридора голос матери, кажется, она встретила одного из божественных медикусов. Когда же Помпилия Игния вошла в палату, Тит уже помогал Гаю надевать провощённую лацерну с капюшоном и кожаные чехлы на ноги, – до первых серьёзных дождей весь город будет одним сплошным пепельным царством.
– Мы готовы, матушка.
– Мои мальчики, – пропела Помпилия с умилением, – дайте мне свои руки, поехали домой.
Тит переступил через мужскую гордость одиннадцатилетнего и протянул руку, Гай прижался к маме с другой стороны, счастливый донельзя. Следующие несколько дней она точно не позволит ему возвращаться в «эту ужасную яму» на тренировки, ведь её маленький Эркулес «так сильно испугался, когда оказался там между сражающимися нобилями, экзальтами, даймонами и авгурами». Бедный, бедный Гай! Ну, хоть немного отдыха и покоя ему.
***
Сенат Непобедимой Римской Империи – это колоссальное величественное здание, построенное на излучине Тибра, чей фасад смотрел в сторону Марсова поля. Внутри него находился Великий зал голосований, множество постоянных коллегий и огромное число аудиториумов для всевозможных совещаний и заседаний.
В одном из таких аудиториумов собралась компания из высокопоставленных магистров различных служб. Красные плащи авгуров Крови смешались с белыми сенаторскими тогами, благородные нобили и миноры с золотыми лаурусами в волосах недоумённо слушали доклад, пока их рабы-скрибы тщательно протоколировали каждое слово. Мало того, что речи биопровидца Аврелия звучали весьма… странно, так сенаторам приходилось ещё и ломать себе головы над тем, за какой надобностью на собрании присутствовало столько… вольнослушателей.