Волк 7: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита. Страница 9

— Не он это, — Ваня замотал головой. — Миша бы точно не допустил, чтобы Душман так легко помер.

— Да неважно. Важно другое. Сам видишь, в городе думают, что мы слабеем. А когда Душмана нет, то и вообще, решили, что можно у нас имущество отжимать. Что вот было сегодня? Наезд, очень наглый, будто мы какие-то лохи. Старый разбирается, кого-то там поломал, но сам факт, что у кого-то на это духу хватило, меня беспокоит.

Крюков заметил, что фильм ещё идёт, и вырубил его. Экран погас.

— Найдём этих отморозков, — пообещал Студент.

— Найдём, конечно, но тут надо далеко думать, Ваня. Надо легализовываться, сам знаешь. Но пока этого не произошло, спуску никому давать нельзя. Я в Чите буду находиться, там за нас биться буду. Мы высоко поднимемся, но пока я там и Душмана нет, они здесь будут наглеть всё больше. И… помолчи пока, я не закончил.

Студент, который собирался что-то сказать, закрыл рот.

— Пока я там, угроз будет больше. Считай, из прежних бригадиров остались только Шаман и Старый. Шаман — осторожный, а Старый — солдат, он приказы выполняет, но сам не думает. Молодёжь наша ещё учится, да и они совсем другие, наглые, старших не уважают.

Крюков замолчал, думая, что и сам был таким не так давно, всего несколько лет назад. Тогда он смог пробиться, а все старые авторитеты уже давно лежат по могилам. Но такой судьбы он себе не хотел, а тут как раз подвернулся удачный шанс для одного дела.

— Зато ты, Ваня, репутацию очистил полностью, авторитетом пользуешься, братва тебя уважает. И сам я тебе верю. Поэтому предлагаю тебе одно важное дело.

— Что надо сделать, Иваныч? — тут же отозвался Студент.

— Пока я там, — Крюков сделал паузу. — Ты здесь рулишь. Решаешь вопросы, ездишь на стрелки, говоришь от моего имени. Мне нужен кто-то надёжный, на кого могу полагаться.

— На меня — без базара, Иваныч. Я тебя сроду не подвёл.

— Знаю. Но легко не будет. Череп тебя попытается сожрать сразу, а Эдик будет мёд в уши лить, он такой. Ну про Мишаню говорить не буду, сам в курсе. И про иркутских, которые на тебя порожняк гнали, ты тоже знаешь. Они с тем нефритом ещё носятся.

— Знаю.

— И вот, ты остаёшься здесь, — Крюков поднялся и сел к нему поближе. — Отвечаешь за всё. Все вопросы — к тебе, всё, что я скажу, я буду тебе передавать, а ты остальным. Ко мне они пойдут только в самом крайнем случае, а вообще, нечего им через голову прыгать, пусть к тебе идут.

— Да, Иваныч, не вопрос, — Студент встал на ноги. — Раз уж доверяешь, то не подведу.

— Вот на тебя всегда можно было положиться. Так что завтра уеду, а ты здесь рулишь, и мне звони. Главное — этих, кто наехал на точку, найди всех. Спускать такое нельзя.

— Найду. А чья теперь это точка?

Крюков ненадолго задумался.

— Если Старый закроет вопрос, то его. Передай ему, стараться будет лучше. А вот ты получишь всё, что у нас на рынке осталось, что твоё раньше было, и всю долю Душмана. Так правильно будет. И часть от того, что бригадиры мне приносят.

— Понял.

— Завтра утром, — Крюков посмотрел на часы. — Вернее уже сегодня, часиков в десять, жду тебя в старом цехе. Остальных собери. Скажу им всем, чем ты теперь занимаешься.

Ваня ушёл, Крюков зевнул, вернулся и включил фильм. Уселся поудобнее и подумал, что давно надо было так сделать. Чтобы главным остался он, но все контакты были завязаны на надёжного человека, который спускает приказы вниз, а наверх передаёт долю.

Если что начнётся, сам Крюков как бы и ни при чём, он вообще депутат, РУОП никак не подкопается. Будет почти как в мафии у итальянцев: есть боевые бригады с капо во главе и есть дон, который приказывает всем, но на которого невозможно выйти напрямую. Все шишки будут валиться на подручного, который связывается со всеми.

Правда, посредник между группировкой и её главарём должен быть самым надёжным и уважаемым среди своих человеком, и тут Крюков думал, что в выборе не ошибся.

Он давно думал об этом плане. Только Душман для этой роли бы не подошёл, он бы всю банду подмял под себя, а посредника бы скомпрометировал. В боевых операциях лучше Душмана не было никого, но и с каждым годом он становился всё более проблемным.

В такой структуре есть своя опасность, поэтому надо держать бригадиров крепко, чтобы не думали, что могут легко свалить, кинуть или подставить. Зато теперь можно играть по-крупному, с другими людьми, для которых он не глава банды в мелком городе, а депутат и владелец бизнеса.

С этими мыслями Крюков уснул прямо в кресле за просмотром фильма.

Чита, несколько дней спустя

По радио говорили, что цена за баррель нефти составляет 16 долларов и скоро начнёт падать ещё сильнее, но это слушал только я и вполуха.

Мы небольшой колонной машин въехали в Читу. Решили, что меры безопасности для приезжающих гостей должны быть не только в Новозаводске, но и по всей области.

В Питере нужного человека посадят на самолёт, и охранник с ним будет, но в Чите в аэропорту его может встретить кто угодно, кто нам не друг. Лучше встречать самим.

Вопрос скоро будет стоять ребром, ведь в Чите один из офисов холдинга, и скоро сюда будут приезжать сплошным потоком. Хоть открывай здесь филиал, единственная задача которого будет охрана здания и встреча гостей.

Но это обсудим сегодня вечером, а пока мы только ехали.

— И кто именно приедет, Волк? — спросил Женя. — Сначала же кто-то из братьев должен был явиться, а сейчас кто-то ещё.

— Они наняли нового директора комбината, — ответил я. — Он уедет с нами, потом будет сидеть в Краснозаводске безвылазно до самого запуска. Даже дом будет там строить, говорят.

Мы оба ехали на заднем сидении моего Прадика, водителем был один из наших парней. Выбитые во время перестрелки окна поменяли быстро, с вмятиной пришлось поработать подольше, но её почти не видно.

Но я только в дороге заметил, что мы проглядели дыру от пули в кресле водителя, как раз там, где во время перестрелки сидел я. Промедли мы с Женей немного, получил бы пулю сам.

Криминалисты её вытащили, а вот дырка в обтянутом кожей сиденье осталась. Ладно, это мелочи, пусть будет напоминанием о произошедшем.

Сначала мы ехали в гостиницу, потому что в Чите задержимся на пару дней, и надо устроиться получше. А я обсуждал новые вводные, которые стали известны только утром. Мне прислали их ночью, пока у них был вечер, а я ещё спал.

— Помнишь же, что у них на Урале был завод? — спросил я. — И про тот комбинат на Алтае, который разорил Терехов?

— Ну да.

— Так вот, алтайский они себе вернули, смогли доказать, что сделка по акциям была незаконной. Думаю, подмазали кого надо. Вот только завод громили не только в Москве через подставные фирмы, а ещё и прямо на месте растаскивали, даже рабочих привозили для этого. А что не могли утащить, ломали, какой-то цех даже подожгли.

— Осталось хоть чего?

Женя зевнул и проверил коричневый кожаный портфель, в котором у него были документы на оружие и остальное, что мы взяли с собой. Ещё там сертификаты, выданные в разрешительной системе. Хотели взять ещё несколько стволов, как раз нанимали дополнительных людей в декабре.

— Не хватит, чтобы возобновить производство там, поэтому территорию и здания продают, а оборудование будут присылать сюда, чтобы не покупать новое. Там Белазы, экскаваторы, конвейеры, дробилки, грохота, сепараторы. Лёню спроси, он разбирается понемногу. Ещё там был мобильный сортировочный комплекс из Австрии, новый, стоит почти лимон долларов, вот его точно к нам перевезут. Как раз на второй карьер поставят. А что не смогут привезти, продадут конкурентам.

— А уральский завод что?

— Он давно убыточный, — продолжил я. — И там братва прописалась, как у себя дома. Вот и решили его продавать. Но я говорил с Ремезовым, он считает, что это местные вынудили Вишневских продать там бизнес. Их раньше прикрывал кто-то из крупных чиновников в области, но он умер недавно, и больше помогать некому.