Спасти СССР. Часть 5 (СИ) - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf". Страница 10

— Вызывать повесткой на слушания и брать показания под присягой

— Приговаривать к штрафам и лишению свободы без суда за ложь или неуважение к Конгрессу

Это вполне реальные полномочия, расследование Иран-Контрас, комиссия Чёрча расследовавшая деятельность ЦРУ — это всё инициативы Конгресса. И что касается казнокрадства и злоупотреблений — прикрыть своих в рамках исполнительной власти ещё возможно, но если узнает Конгресс — не прикроет даже президент.

Теперь поговорим про британский парламент, а точнее про саму британскую политическую систему. В ней есть одна особенность, которой не хватает нам, даже две

— Победившая партия формирует правительство ИЗ ДЕПУТАТОВ, они остаются депутатами, и отставка правительства означает всего лишь то, что они возвращаются в Парламент на правах депутатов. И остаются в политике. Отставка — это не политическая смерть, потому в Британии не держатся за свой пост до последнего.

— У каждой партии есть теневой кабинет, который получает информацию как действующий, его министры часто привлекаются и к консультациям. Потому отставка правительства — не катастрофа, есть запасной кабинет, даже два, все знают, кто в него входит — а новые министры готовы НЕМЕДЛЕННО приступить к исполнению обязанностей, причём квалифицированно. То есть проблемы «кого назначить!?» там нет.

Я говорю про те особенности, которые нами никак и никогда не были использованы — и потому сама идея российского парламентаризма зашла в тупик. Тупиковость её можно рассматривать и на украинском примере. Там Рада сильна, но снова — у неё нет полномочий по расследованиям, и она не формирует правительство, так как это делается в британском примере. Потому правительство (кабмин) на Украине — имеет классический конфликт с Радой, а премьер-министр — обычно ещё и с президентом, так как имеет амбиции на его пост. Всё это следствие системы, которая просто не может не порождать подобные конфликты…

20-22 января 1986 года

Два следующих дня — были посвящены тому, что Джо рассказывал то Лукьянову, то Громыко в основном о комиссионной работе Конгресса и Сената, о том, как на комиссии выносятся вопросы и как проходят слушания по ним. К его удивлению, советский Верховный совет, работая в комиссиях, не мог ни производить расследования, ни вызывать и заслушивать свидетелей, ни выносить наказания. В таком случае возникал вопрос, а для чего в действительности существует Верховный совет как орган народного представительства. Из того что он знал — депутаты собирают наказы избирателей и пытаются претворить их в жизнь. Но даже если эта работа реально проводится — исполнение «наказов» отдельных людей не может заменять представительство интересов территорий и групп и реальное, ежедневное влияние на принимаемые решения.

Он понимал что советская система в корне отличается от американской, и её никак нельзя назвать демократической и даже вряд ли — народной. Но он не верил в то, что существование этой системы поддерживается злой волей режима, как то считали республиканцы. В основе всего — невежество, неумение построить что-то иное, взаимное недоверие. Тяжёлая наследственность. Но если целенаправленно и добросовестно помогать — Советы могут стать более демократичными, тем более что они видимо сами задумываются о недостатках своей системы.

Утром — он приехал в Кремль, но никто не был на своих местах. Он пытался понять, что происходит — и наконец нашёл Лукьянова. Тот смог сказать, что ситуация в Афганистане резко обострилась, и больше ничего. Потом — вдруг в кабинет вошёл сам Громыко, он был одет уже по-дорожному, в верхнюю одежду.

— Джо!

…

— Секретарь Горбачёв сейчас вылетает в Ташкент, мы летим другим самолётом. Если хочешь встречу с Горбачёвым — полетели.

Джо вспомнил лицо Кренстона и подумал — а какого чёрта…

22 января 1986 года

В ташкентском аэропорту — суета, часть рейсов отменены. Ждут рейсов из Джелалабада и Кабула, ждут спецрейс из Москвы. Волнуется товарищ Рафик Нишанов, бывший министр иностранных дел Узбекской СССР [15], а ныне первый секретарь.

В депутатской комнате накрыт стол, но всем не до угощения. Все — на нервах…

Как то раз Энтони Идена, премьер-министра Великобритании спросили, что больше всего мешает в политике. События, мой мальчик, события — ответил он. Теперь я прекрасно понимаю, о чём идёт речь. Сегодня например должно было состояться совещание по текущему ходу модернизации инфраструктуры ЦБ РФ, созданию нового законодательства о банках и банковской деятельности и созданию суверенного резервного фонда. Вместо этого — я вынужден разбираться с восстанием армейского спецназа в Афганистане.

Восстание это — имеет двойное, а может и тройное дно. Я прекрасно знаю, что в реальности оно и произошло — но в девяностом, после вывода советских войск: Танаи решил разобраться с Наджибуллой.

Восстание было подавлено, как раз силами спецназа ХАД, но Танаи удалось захватить вертолёт и уйти в Пакистан, и вместе с ним под разными предлогами ушло немало его людей и так называемое «национальное примирение» накрылось медным тазом. Во многом — не прекращение снабжения горючим, а уход на ту сторону Таная, на тот момент министра обороны, вместе с самыми боеспособными афганскими силами — привёл к падению режима Наджибуллы в девяносто втором.

Танаи вернулся в Кабул вместе с сотрудниками пакистанских спецслужб и немало там покуролесил, расправляясь со старыми врагами, своими и партии. Вообще, тема отстранённого от власти Халька в событиях восьмидесятых и девяностых годов, в формировании движения Талибан и в вовлечении в афганский конфликт — не раскрыта.

Сейчас произошло то же самое, просто — раньше, под влиянием куда более активного процесса национального примирения и активизации третьей силы — тех из оппозиционных партий, которые решили вернуться в легальную афганскую политику. Кстати, скоро будет съезд «семёрки» в Пешаваре, на котором партии Хекматьяра и Халеса, выступающие за продолжение борьбы исключат из объединения и будет «Пешаварская пятёрка».

Я должен был понимать, что просто так афганский конфликт не закончить. Эта история с Хальком и Парчамом — её надо решать, и если её не решить — кровь будет литься и дальше.

Парламент и выборы — это работает, только если есть согласие по ключевым, фундаментальным вопросам. Если, например какие-то партии хотят демократию, а какие-то тиранию то очевидно, что каждые выборы могут стать последними. Если к делу примешивается племенная рознь, если каждые выборы будут сопровождаться изгнанием представителей противной стороны с «хлебных мест» и отъёмом имущества, расстановкой туда своих людей- то такие выборы тоже до добра не доведут. Здесь всё сильно осложнено личными амбициями и местью. Как минимум по разу Хальк и Парчам теряли власть. Им есть что терять….

На рейсе, помимо охраны, несколько армейских и КГБшных генералов. Это на случай, если придётся разворачивать в Ташкенте штаб экстренной эвакуации советских граждан из Афганистана. А его придётся разворачивать если не договоримся. Если конфликт затянется, моджахеды немедленно активизируются, есть шансы потерять Джелалабад и Кандагар.

Несколько месяцев назад был разработан альтернативный план. Войска Туркестанского военного округа — входят на север Афганистана, занимают Мазари-Шариф. Дальше по обстоятельствам — либо Мазари-Шариф провозглашается временной столицей Афганистана, либо собирается что-то вроде схода малых народов Афганистана — таджиков, узбеков, хазарейцев — и северный Афганистан отделяется от всего остального. Либо это становится убежищем для бегущих со всей остальной страны сторонников народной власти, постоянным или временным.