Талисман для князя. Глава рода - Боярова Мелина. Страница 6

С каждым предъявленным обвинением, женщина вздрагивала, будто получала удар хлыста. Когда-то красивое лицо почернело от злобы. Если бы могла, Софа покромсала Алима на кусочки. Но гадина ничего не могла противопоставить правде. А яростным сопротивлением лишь ускорила неизбежный финал. Ненависть вместе с жаром вырвалась на свободу, выжигая предательнице глаза. Янгиль трусливо закричал и, не желая мучительной смерти, бросился к великокняжескому венцу. Но дотянуться не успел. Кара настигла раньше, чем парень обратился в пепел.

Заговор пустил обширные корни, потому что вслед за членами семьи Леви земля под ногами загорелась и у других предателей.

Стужеву ничего не осталось, как убраться не солоно хлебавши. Он заикнулся, что в доме Леви теперь небезопасно, на что брат его осадил:

– Это дела семьи, и они вас не касаются, – великокняжеский венец к тому времени перекочевал к законному владельцу и угрожающе сиял, предупреждая о гневе хозяина.

Наверно, поэтому князь Холода поостерегся возражать.

– Соболезную утрате и… силен ты, князь. А силу я уважаю. Надеюсь, договоренности между нашими народами остаются в силе? Целитель прибудет завтра. Его величество потребует отчета. Ну, вы понимаете.

– Благодарю! Несомненно. Окажем содействие, – Алим сыпал рублеными фразами и сохранял убийственное спокойствие.

Однако я чувствовала: брату очень плохо. Великий князь с момента гибели Биньямина так и стоял на ногах, а ведь мышцы за столько лет неподвижности отвыкли от нагрузки и нестерпимо болели. Но именно боль позволяла держаться и не давала скатиться в пропасть душевных страданий.

Знаю, брат и сейчас винил себя в смерти отца. Время ничуть не притупило пронзительное чувство потери. Алим научился глушить боль работой, загнал в глубины подсознания и никому не позволял бередить кровоточащую рану. Пожалуй, только мне позволялось прикоснуться к сокровенному и причиной тому не желание самого Алима, а наша кровная и магическая связь.

– Как мама? – поинтересовалась, глядя на весело болтающих с Игнатом подружек. – Как пережила это?

– Плакала много, грустила. Перестала общаться и выходить из дома. Довела себя до истощения. Так убивалась, что едва не потеряла ребенка, – Алим тяжело вздохнул. – Я не говорил, не хотел расстраивать. Твоя Тамара Беркутова спасла маму и Абигель. Я не мог больше рисковать, принял меры.

– Что ты сделал? – спросила еле слышно, на выдохе.

– Забрал мамины воспоминания и тоску. Внушил, что любовь к отцу постепенно угасла, и они отдалились друг от друга. Свидетелей, что было по-другому, не осталось. Знаем только мы…

– Али-им! – ком подкатил к горлу. – Как ты выдержал эти годы? Один? Если бы я только знала!

– Вот поэтому и не сказал! – хмыкнул брат, встряхнувшись. – Ладно, давай ненадолго забудем о прошлом? Успеем еще погрустить. На корабле будет полно времени для общения и разговоров по душам.

– Но ты так и не сказал, почему раньше времени сорвал нас с учебы?

– Разве? – Алим вытащил из внутреннего кармана камзола конверт с гербом Стужевых и передал мне. – Кажется, кому-то надоело ждать.

Я развернула гербовую бумагу и пробежалась глазами по строчкам. В письме великий князь Холода официально просил руки княжны Наами Леви для Артемия Стужева.

– Ха! Тоже мне новость! Мы ведь и ожидали чего-то подобного, – фыркнула и, сложив лист пополам, засунула его обратно в конверт. – Не интересует!

– Вот, и я так ответил, – Алим потянулся к бару, встроенному в дверцу, достал бутыль с водой и налил воды в стакан. – А через месяц сгорела лесопилка в Алапаевске. Затем чудом удалось предотвратить диверсию на радиостанции. Благо, Савва Никитич установил дублирующую систему подачи энергии, иначе сорвались бы дневные эфиры. Ну, и так, по мелочи, посыпались неприятности. Я повысил меры безопасности, ввел режим чрезвычайной ситуации, и все равно пропустил следующий удар.

– Что-то серьезное?

– Не знаю, но решил забрать тебя из пансиона. Теперь не уверен, что было правильным решением вам с Батуш поменяться местами. Кажется, Стужев с самого начала просчитал нас.

– Что с сестрой? – в груди неприятно заныло.

Пять лет назад мы посчитали беспроигрышным вариантом отправить Батуш под именем Наами Леви в пансионат Адмонта, а меня вместе с Ханной в Альтернбург. Разница в возрасте с сестрой небольшая, внешне тоже прослеживалось сходство, магии у девушки нет – идеальное прикрытие, если заинтересуются моей персоной. Я и в Альтернбургском пансионате не высовывалась, способности не использовала. Разве что в карцере позволяла вольности, но они касались только рун или магических амулетов. А последние, как известно, популярны у немагов.

От Кремса-на-Дунае, вблизи которого располагалось Альтернбургское аббатство, до Вены около двух часов езды на паромобиле. Еще до обеда прибыли в город, запомнившийся печальными событиями. Особняк князей Леви претерпел изменения и издалека напоминал маленькую крепость. В магическом зрении от изобилия защитных плетений радугой переливался кованый забор. Да и ухоженная лужайка за ним, окруженная дымкой, была похожа на мираж.

– Полозьевы руку приложили? – уточнила у брата, на что он степенно кивнул.

– А кто же еще? Ты еще наш дом под Алапаевском не видела. О замке Леви слава на всю округу гремит – местная достопримечательность.

– Не терпится уже посмотреть! – мечтательно вздохнула. – Когда еще туда прибудем? Надолго в Вене?

– Надо выяснить, куда увезли Батуш. Потребуется твоя помощь.

– Я только за! Что нужно сделать?

– Наведаемся в Адмонт, откуда сестренка, якобы, сбежала. Пока я побеседую с настоятельницей аббатства, пообщайся со сверстниками. Вдруг что-нибудь интересное выяснишь? Детали обсудим позже, а пока готовься к встрече с родней. Ты у нас популярная личность с некоторых пор, так что потерпишь, – судя по скользнувшей на губах усмешке, чего-то брат недоговаривал.

– Нужно сказать Ханне о сестре. Она ждет встречи и будет переживать.

– Дома никто не знает, за исключением доверенных лиц, занимающихся поисками, – предупредил Алим. – Для всех Батуш осталась в пансионе, не будем нагнетать обстановку раньше срока. Ханна ничем не поможет, да и не до этого ей будет. Родители уже подыскали ей жениха, так что девушку ждет помолвка и связанные с этим событием хлопоты.

– Что значит, подыскали? – нахмурилась, невольно рассматривая, с какой живостью Ханна рассказывала о пансионатских буднях Игнату и Егорке. – А невесту предупредили?

– Зачем? – удивленно взметнул брови великий князь.

– Брат, я тебя не узнаю. Неужели хочешь сделать сестренку несчастной?

– За кого ты меня принимаешь? Вот увидишь, все будет хорошо!

Ворота при нашем приближении медленно распахнулись, открывая вид на подъездную дорогу, ухоженный газон с аккуратно подстриженными кустарниками и центральный фонтан со скульптурной композицией. Когда подъехали поближе, с удивлением узнала себя, возлагающую корону на голову великого князя.

Глава 3

– Атти, так это же ты! – ахнула Мессалина. – Как живая. Какая красота! А почему твой брат на инвалидной коляске? Почему ничего не рассказывала об этом?

– До того, как стать великим князем, у Алима были проблемы со здоровьем. Это не повод для сплетен, – с подозрительностью уставилась на выстроившихся у крылечка слуг и толпу встречающих на пороге.

Паромобиль притормозил у красной дорожки, которая начиналась от дверей дома, покрывала ступени и занимала часть улицы. Лакей в ливрее родовых княжеских цветов почтительно распахнул дверцу и согнулся в поклоне. Едва Алим выбрался из машины, как слуги и члены рода склонились в приветствии. Еще в салоне я надела на пальчик колечко с гербом рода, которое получила когда-то от Зараха Ильягу Леви. Тогда же, пять лет назад, князь снял с себя полномочия, раздавленный предательством жены и заговором, который созрел у него под носом. Конечно, род Леви быстро избрал Алима главой рода, не желая повторять судьбу д`Амниеров. Чистка основательно проредила семью, сторонников у Софы и Биньямина оказалось немало. Зато остальные исполнились истовой веры, когда на глазах одно за другим происходили чудеса. Исцеление брата также приписали к чуду. Жаль, что причиной тому трагедия, унесшая жизнь хорошего человека.