Свет на вершине (СИ) - Криптонов Василий. Страница 30
— Сила тебе дана большая. Огромная сила. Не в первый раз ты людям являешься, ох, не в первый… Только вот дана эта сила — не прямо в руки. Собрать её надобно, от тех, кто рядом с тобой. Они её питают. Они — этого мира дети. Без них никак. Чтобы одолеть Тьму, всю силу собрать потребно. Сперва Свет, что откололся, вернуть, в этом тебе добрые друзья помогут. Те, что верят. Те, что жизнь за тебя отдадут. А после всю Тьму, что миру угрожает, нужно воедино собрать. И тут уж помощь нужна от тех, чьи руки тебя загубить пытались. Эти — могут, хоть сами того не ведают. Каждый из них несёт в себе то, что едва тебя не погубило. И ежели собрать это всё, зло добром обернётся. Главное — собрать! Воедино, аки живое серебро капля к капле тянется. И вот как соберётся оно всё вместе, тут и твой черёд придёт. Раздавить всю Тьму разом! А раздавишь её — счастье своё найдёшь. Угомонится наконец душа твоя неугомонная.
Голос затих.
Я подождал, но продолжения не последовало. А скоро исчезли и клубы пара.
Напротив меня на двух стульях сидела уронившая голову на грудь Мурашиха. У её ног стояла плошка. Она странно серебрилась.
Я наклонился, поднял плошку. Холодную, как лёд. Жидкость, которая была в ней, испарилась полностью, а сама посудина покрылась инеем.
Я встал, осторожно потряс Мурашиху за плечо.
— М-м-м, — отозвалась она.
Ну, хотя бы в сознании.
— Слушай, ну на кровати спать удобнее, чем на стульях. Честное слово, лично проверял.
— М-м-м.
Мурашиха открыла осоловелые глаза. Некоторое время вглядывалась в меня, будто не узнавая. А потом, видимо, оклемалась. Выражение лица изменилось, в голосе прорезалось знакомое ехидство.
— Кровать, говоришь? Неужто и согреть меня в постели готов?
— Вот это извини, — я развёл руками, — не возьмусь. Чтобы такую, как ты, согреть, таких, как я, десяток нужен. Похудей сперва, потом приглашай.
— Нахал! — возмутилась Мурашиха. Но тут же посерьёзнела. — Ну, как? Услыхал, что хотел?
— Ну… Что-то услыхал. Но лучше бы повторить. Так сказать, для закрепления материала.
— Ишь ты! Материал ему, — бабка негодующе фыркнула. — Да нешто я тебе пластинка от граммофона, по сто раз повторять? Услыхал, и довольно.
— Не дури, старая! — это проснулся Витман. И тут же ринулся в бой. — Я вообще ничего не слышал. Повтори пророчество.
— Не слышал — значит, не надо было, — отмахнулась Мурашиха. — Значит, тебя пророчество не касается. А повторить я не могу, даже если бы хотела.
— Это почему ещё?
— Дак, не помню. Сказано-то не для меня. Для него, — она повернулась ко мне. — Стало быть, ему слушать. Ему и думать.
Я вздохнул.
— Бабка Мурашиха. А есть миры, где думать приходится не одному мне? Если есть, то можно меня в какой-нибудь такой отправить? Хоть ненадолго. А?
— Е-есть, — растеклась в ухмылке Мурашиха. — Как не быть! Есть такие миры, где за тебя подумали ещё до того, как ты родился. И всё наперед решили — кем тебе быть, кого любить, где работать. Неужто правда по такому миру соскучился?
— Дай помечтать-то, — буркнул я. — Ладно, понял. А вот эта вот ахинея, которую я услышал…
— Пророчество!
— Ну, пророчество. Обсуждать-то её можно? Поделиться, например, со старшим товарищем? — Я посмотрел на Витмана.
Мурашиха пожала плечами:
— Ты услыхал. Что дальше делать — твоя воля.
— Угу.
Я задумался.
— Всё, что ли? — Мурашиха принялась подниматься со стульев. — А то эдак из-за вас венчание пропущу…
— Слушай, — заинтересовался я. — А Гришка ведь на другой девушке женится? Не на той, что ты для него приворожила?
— Не на той, — Мурашиха довольно хмыкнула.
— А так разве можно?
— А почему нельзя? Приворот, чай, не приговор. Увидала девка, что у подружки кавалер появился. Поглядела — хороший парень. Так и чего же он, спрашивается, такой хороший, с подружкой гуляет? Чего — не с ней? Дело житейское. Сколько мир стоит, столько парни да девки друг вокруг друга вертеться будут.
— То есть, эту девушку ты не привораживала?
— По секрету скажу: я и прошлую не привораживала. — Мурашиха хитро улыбнулась. — Человеку, чтобы жизнь свою изменить, иной раз надо-то — всего ничего. Решимости набраться, да первый шаг сделать. А дальше само пойдёт. Уж тебе ли не знать, вояка.
— И то верно. Стало быть, по любви у них всё?
— А как же! По самой что ни на есть любви.
— Хорошая новость. Поздравляю.
— Та-ак? — Мурашиха насторожилась. — Коли есть хорошая, значит, сейчас плохая будет?
— Увы. Не серчай, но на венчание ты сегодня вряд ли попадёшь. Отечество в опасности.
— Ещё раз, Капитан Чейн.
Мы с Витманом стояли у Мурашихиного крыльца. Из дома обозленная бабка выгнала нас веником. Вслед летел ещё увесистый горшок, но я успел выставить Щит.
— Можно поточнее? Я, признаться, не совсем понял, о чём говорилось в пророчестве.
— День, когда отыщется человек, способный переводить слова пророчеств на нормальный язык, лично я бы объявил государственным праздником, — проворчал я. — Я бы и сам рад получить более точную инструкцию. Желательно в письменном виде, в двух экземплярах — мне и вам. Но, увы. Имеем то, что имеем. Насколько я понял, первый шаг — возвращение Светы.
— Да. Это я тоже понял. И в её возвращении вам помогут друзья — то есть, Воины Света…
— … которых мы дожидаемся вот уже десять минут.
— Помилуйте, капитан! Мои люди и так делают всё возможное.
— Не сомневаюсь.
— А далее, после того, как эта милая барышня будет возвращена…
— … мне придётся изрядно поломать голову, вспоминая всех, кто пытался меня погубить. Потому что теперь, если верить пророчеству, эти люди бодро и слаженно перейдут на мою сторону.
Витман вздохнул.
— Временами я жалею, что вы не самый дружелюбный человек, капитан.
— Я ещё и не злопамятный. Но зато злой. И память у меня хорошая.
— Ну, хотя бы это утешает.
Витман вгляделся в переулок, ведущий к дому Мурашихи. Там появилась какая-то фигура. Огляделась и кинулась к нам.
Витман достал часы, откинул крышку. Удовлетворенно сказал:
— Двенадцать с половиной минут, если считать с момента отправки первого сообщения. Мы определенно делаем успехи.
Я разглядел, что бегущий человек — Мишель. Помахал ему рукой. А в переулке уже появились Платон, Андрей и Кристина, почти одновременно.
— Ну и дыра! — восхитился Анатоль. Он присоединился к Воинам Света последним. Щёлкнул по брючине, уничтожая бытовой магией налипшую грязь. — Надеюсь, надолго мы здесь не задержимся.
— Добро пожаловать в Чёрный город, — буркнул я.
И распахнул дверь в хибару Мурашихи.
Глава 16
— Набегло-то, набегло! — ворчала Мурашиха, наблюдая, как Воины Света один за другим заходят в дом. — Слетелись, ровно чайки к отливу…
— Государю императору — ура! — гаркнул на бабку Джонатан.
Та отмахнулась от фамильяра тряпкой.
— Юбку подбери! — прикрикнула на Полли, которая краем платья задела стоящую на полу бутыль.
— Ох, простите, — Полли прихватила платье. На Мурашиху она смотрела с опаской.
— Чего глядишь, — буркнула та. — По сторонам гляди, не на меня! Жениха проморгаешь — другого такого век не сыщешь. Так и помрёшь одна.
— Ой… — пробормотала Полли.
Кристина фыркнула.
— Да не слушай ты её, — успокоил Полли я. — Это она бесится, что на свадьбу не пустили. Вот и городит чёрт-те что.
— На свадьбу? — изумилась Полли.
— А чего ж? — Мурашиха подбоченилась. — Нешто у меня и жениха не может быть? Нешто я хуже других невест?
Полли покраснела. Пролепетала:
— Что вы, ни в коем случае! Конечно же, у вас может быть жених. Извините, пожалуйста…
— Ладно тебе. Хорош бубнить. — Я подошёл к Мурашихе. — Понимаю, что злишься. Понимаю, что на свадьбе погулять охота. Но — куда деваться? Другого способа оказаться на стороне Тьмы я не знаю. И ждать не могу. Чего нам ждать-то? Ещё одного прорыва?