К сожалению твоя (ЛП) - Бейли Тесса. Страница 14

— Что безумие? — подсказал Август.

— Это все. Я. Прошу твоей помощи. Ты просто хочешь выставить меня дурой.

На мгновение он бросил взгляд вниз.

— Должен признаться, я был немного взволнован там. Я просто… Я никогда не чувствую себя комфортно в этих вещах.

— Значит, чтобы компенсировать это, ты должен причинять неудобство всем остальным?

— Правильно.

— По крайней мере, ты честный придурок.

— Свадебные клятвы практически пишутся сами собой, — пробормотал он, потирая затылок свободной рукой. — Слушай, теперь это вне моей системы. Я сделаю лучше.

Натали закрыла глаза, остро осознавая, что Коринн наблюдает за ними со своего места в очереди. Конечно, Коринн сразу же заметила уловку. Даже если бы трастовый фонд не висел на волоске, давая Натали серьезный повод для поспешного замужества, ни разу в жизни Натали не сходила с рук ложь своей матери. Коринн была тестом на детекторе лжи, который она проходила с самого рождения и терпела неудачу.

Это не моя травка, мама.

Наш тест определил, что это ложь.

Натали попыталась слегка улыбнуться матери через плечо, но в ответ получила бесстрастный взгляд. Ингрэм Мейер наблюдал за происходящим обменом мнениями, явно делая мысленные пометки проницательным взглядом. Он действительно все видел, не так ли? Кого в этой толпе и в городе можно было считать его глазами и ушами? Кто-нибудь в любое время? Подделать этот союз оказалось намного сложнее, чем она себе представляла.

— Я почти уверена, что уже слишком поздно, Адонис, — пробормотала она, ее взгляд возвращаясь к Ингрэму. — Я думаю, что мы были созданы друг для друга.

Август покачал головой.

— Мы его убедим.

— Сомнительно. Я надеюсь, ты сможешь вернуть свои деньги за это кольцо. — На щеке Августа появилась морщинка. Его гигантская рука начала потеть внутри ее. Он волновался? Очевидно. Он хотел этот банковский кредит так же сильно, как она хотела освобождения своего трастового фонда.

Они почти подошли к станции проводников, когда один из пассажиров протиснулся мимо них к выходу, тесня Натали ближе к большому теплому телу Августа. Воздух начал остывать из-за приближающегося заката, и она случайно забыла в машине свою черную шелковую куртку. Другими словами, тепло, которое он излучал, ощущалось невероятным на ее покрытых мурашками руках. И когда она не сразу отодвинулась, он медленно наклонился к ней и прижал ее ближе предплечьем к пояснице.

— Тебе нужен мой пиджак? — хрипло сказал он, и его дыхание шевельнуло ее волосы.

Этот ужасный пульс начал биться между ее бедер, ее пальцы ног дергались в пятках.

— Да, конечно. Застигнув меня врасплох, нарочно смутив и сделав предложение публично, даже без обсуждения, теперь ты хочешь вести себя по-рыцарски.

— Как долго ты собираешься злиться, Натали?

— Это случилось всего десять минут назад! — яростно прошептала она. — Мы могли бы поговорить цивилизованно и все уладить должным образом. Но нет. Ты должен был одержать верх.

— Мне жаль. Все в порядке? Это то, что ты хочешь услышать? Потому что я — да. — Он дернул подбородком в сторону открытия поезда. — Ты почти сказала «нет».

— Я должна была сказать «нет». -Натали покачала головой. — Я должна была просто стиснуть зубы и попросить отца изменить условия.

Его крепкое тело напряглось, долгие мгновения проходили, пока эти слова висели в скудном пространстве угасающего дневного света между ними.

— Эй. — Он опустил рот к ее уху. — Мы уже начали. Хватит говорить об отказе. Теперь я серьезно отношусь к этому.

— Ты действительно думаешь, что сможешь серьезно относиться к этой уловке в течение длительного периода времени? Потому что, по словам моей матери, у нас должен быть общий адрес, Август. Для брака считаться состоятельным и для целей кредита. И все, что ты хочешь сделать, это заставить меня выглядеть глупо. Я тебе не доверяю. — Ее сердце заметно глухо стучало, опускаясь все ниже и ниже с каждым мгновением. — Боже мой, что я сделала?

Он удивил ее, прижав их лбы друг к другу.

— Натали.

— Что?

Прошло три секунды. Четыре.

— Я никогда, никогда больше не подведу тебя. Это ясно?

Самое странное произошло после этой неожиданной клятвы. Влажность ее кожи уменьшилась, и ее пульс медленно пришел в норму. Она поймала себя на том, что даже кивает, потому что как она могла сделать что-то еще, если она никогда не видела, чтобы он выглядел таким серьезным? Или услышал эту нить чести, так глубоко вплетенную в его тон. Это был Август — морской котик.

Тем не менее, она не была на сто процентов готова к тому, чтобы довериться ему. Не после всего. Не тогда, когда они были так свежи после трюка, который он провернул.

— Посмотрим, я думаю.

— Вот увидишь, — возразил он без малейшего колебания. — Теперь ты пойдешь со мной в Гнездо Влюбленных или нет? — Когда Август притянул ее ближе?

Лучше вопрос. Когда она успела приподняться на цыпочки, чтобы обнять его за шею? Она начала отказываться от своих прикосновений, но он покачал головой.

— Если бы я был твоим настоящим женихом, — сказал он тихо, только для ее ушей, — вот как бы я держал тебя. Все время. Вот как мы должны оставаться.

— Верно. — Его плечи были в нескольких дюймах от ее рта, и у нее возникло странное желание вонзить в них свои зубы. Может быть, она даже предчувствовала, что ему это понравится. Ничего этого не будет.

— Позже мы можем п-провести настоящую дискуссию и установить некоторые основные правила. Придумай временную шкалу для наших соответствующих целей. Но прежде всего, повторюсь, секса не будет. Я не могу не подчеркнуть, что этого достаточно.

— Это был стресс, принцесса. Поверь мне. — Его большой палец скользнул по ее нижней части позвоночника, и ее с головы до ног пробежала горячая дрожь. — Напомни мне еще раз, почему мы не можем заниматься сексом.

Его голос надломился на слове «секс» прямо у ее уха, и у нее в горле застрял глоток.

— Очевидно, что причины изменились с появлением этой блестящей новой разработки. Линии, которые должны быть четкими, будут… размытые… если мы пойдем туда. Но основная логика та же. Я не могу ослабить свою бдительность рядом с тобой.

Эта большая рука согнулась на ее спине.

— Ты всегда теряешь бдительность во время секса?

— Я имею в виду… Да, теряю. — Она протянула слова, регистрируя свой ответ, даже когда говорила его вслух. — Что-то вроде того. Отпускаю это вниз. Но я определенно не могу подвести человека, который с радостью указывает на мои недостатки и высмеивает мою неуверенность. Это просто самосаботаж.

Он нахмурился.

— А как насчет того, что ты тоже высмеиваешь мою неуверенность? Не будет ли это самосаботажем и для меня?

— Ты мужчина. Ты бы занялся сексом. Тебе было бы все равно.

— Действительно. — Его глаза сузились еще больше. — Значит, ты хочешь сказать, что тебя это волнует?

— Я говорю, что корила бы себя за то, что сдалась, пока ты храпел бы на другой стороне кровати.

— Ты так уверена, что не будешь храпеть рядом со мной?

— Мы не собираемся это выяснять.

— Я готов сейчас согласиться на все, чтобы сделать тебя счастливой, Натали, но я не согласен ни с какими запретами на секс. Извини. Мы взрослые люди, и если мы оба чего-то хотим, мы должны быть в состоянии взять это, не сверяясь с каким-то произвольным сводом правил. — Его грудь вздымалась и опускалась, когда он притягивал ее ближе. — Если ты прямо не просишь меня о сексе, я буду уважать это. Но если ты хочешь, чтобы тебя трахнули, ты это получишь. Точка.

Вот черт. Тот пульс вернулся, и теперь появилось ощущение сырости.

Она знала о каждой своей эрогенной зоне. Ее бедра, внутреннюю часть лодыжек, шею, горло и грудь.

Этот вечер не мог закончиться достаточно быстро.

— А, вот они, — пропел мужской голос позади Натали. Она обернулась и увидела приближающегося управляющего винным поездом в небрежно сидящей на голове шляпе. — Недавно обрученные влюбленные. Следуйте за мной сюда, пожалуйста. — Наконец, Натали освободила руки от шеи Августа и поплелась за менеджером, холодный воздух снова заставил ее руки покалывать. — Я отведу вас в Гнездо Влюбленных.