Сонный лекарь 6 (СИ) - Голд Джон. Страница 12

Сегодня в планах было посетить Запретную Библиотеку, но Хаммер не стал бы просто так писать в пять утра. Дело явно срочное. Ещё в день, когда я получил рекомендательное письмо от Захаева в Нью-Йорке, я заподозрил, что творится нечто странное. Витольд, едва прорвавшись в старшие магистры [5], вдруг раз, и поехал к техномантам⁈ Странно, ей-богу. Тем более, что Захаев пошёл на прорыв ради лечения дочери, а не сторонних заказов. В общем… у меня целое море вопросов.

Второе «не срочное» сообщение удивило даже больше первого. Мне написал Артур Гаус, главврач центральной больницы Аркхэма.

[Доброе утро, мистер Салтыков. Вы, возможно, позабыли, но я предлагал вам работу в штате нашей больницы. Предложение ещё в силе. Если же вас интересует любое другое направление целебного дела в пределах Аркхэма, я готов написать вам рекомендательное письмо. Если что, можете со мной пересечься в клинике для душевнобольных сегодня до полудня. Там пройдет открытая лекция по душевным болезням.]

Теперь понятно, как Артур дорос до должности главврача в одной из лучших больниц мира. «Рука руку моет» — вот что читается между строк. Он, как грамотный садовник, готов помочь мне сейчас, чтобы наше сотрудничество в будущем принесло ему ещё больше пользы. Боги! Да я сам бы так поступил, заметь девятнадцатилетнего студента-учителя [3] на своей территории. Рекомендательное письмо — это та самая «услуга», наиболее надежная «валюта» в кругах старой аристократии.

Ещё раз взглянув на часы, понял, что заснуть уже не получится. Всего шесть утра, а важных дел за раз образовалось сразу две штуки. С кем-то вроде Артура Гауса имеет смысл наладить отношения уже сейчас. Знакомство с главврачом одной из больниц лишним явно не будет. Неизвестно, сколько времени я ещё проведу в Аркхэме.

План на день вырисовался сразу. Сначала в больницу для душевнобольных. Потом в Нью-Йорк к Хаммерам и, если останется время, загляну вечером в Запретную Библиотеку. Пора узнать, что именно мой дед прочитал в манускрипте безумного араба Аль-Хазреда.

Из-за плотного графика пришлось одеваться по походному варианту. Портмоне, немного налички, банковские карты, паспорт на имя Салтыкова в один карман. Крохотный артефактный молоточек — подарок от рода Хаммер — убираю во внутренний карман. Сверху костюм тройка с непростой жилеткой, белая рубашка, часы от Ахиллес, туфли модели Спаситель… ибо с моим везением впору носить с собой зонтик от метеоритов.

Пока я спускался в лифте, консьерж заботливо вызвал одну из свободных машин такси. За что и получил от меня щедрые чаевые.

…

На часах было семь утра, когда я подъехал ко входу в клинику для душевнобольных.

— Двигатель не глуши. Я ненадолго, — протягиваю молчаливому водителю хрустящую купюру. — Получишь ещё столько же, если дождёшься моего возвращения.

— Принято, мистер, — водитель ответил мне белозубой улыбкой в зеркале заднего вида. — Я отъеду подальше от входа. Если так не сделаю, меня другие потенциальные пассажиры начнут дёргать.

Выйдя из машины, я поправил на себе костюм. Охрана сверилась с моим именем в списке гостей и, найдя приписку «Возможно разовое посещение», впустила внутрь. Никакого досмотра на входе не было, и это малость напрягло. Странно, ей-богу! Рамка металлодетектора на мне сработала, но второй охранник лишь махнул рукой, мол «Проходи дальше.» Всеобщая расслабленность меня сильно напрягла.

[Выживают только параноики,] — фраза, всего раз сказанная кукловодом Полом Аккоманом, чётко и ясно всплыла в сознании. Не знаю, через что в своей жизни прошёл теперь уже абсолют [7], но судьба его точно изрядно помотала.

Не делая ни шагу дальше холла, я весь напрягся, пытаясь понять, что происходит. Взгляд тут же начал вылавливать странности в обстановке.

Вариант первый: кто-то узнал, что Михаил Салтыков и Михаил Довлатов — это одно лицо, и теперь пытается запереть меня в клинике для душевнобольных.

[Мимо!] — отвечает рассудок, на который уже наложен «Фокус». — [Будь это засада, мне бы не позволили просто так пронести с собой любой намёк на оружие.]

Вариант второй: Артур Гаус на самом деле поддерживает контакт с родней из Арана, и готовится некая подстава.

[Снова мимо. Никто не знал, что у меня при себе молоточек Хаммеров.]

Третий вариант: творится нечто непонятное, заставляющее людей чувствовать себя расслабленно. Полная потеря бдительности⁈ Такое вообще возможно?

[Широкополосное воздействие на духовное тело и дух,] — тут же встревоженно отозвался мой внутренний голос. — [Теоретически такое возможно. Вспомним отъезд из Москвы. Дед тогда наложил технику «Большой брат», подавившую мои эмоции. Я этого не почувствовал, так как Язва — архимаг [8], сама техника уровня архонта [6], а я был едва инициировавшимся одарённым [0]. Тогда шло воздействие на столь глубокие слои моего духовного тела, что я и не подозревал об их существовании. Возможно, сейчас также?]

На всякий случай накладываю на себя «Ментальный щит», укреплённый до предела Властью, и тем самым наглухо закрываю разум от внешнего воздействия. Тут же приходит едва-едва уловимое ощущение копошения в моей ментальной броне. «Тот, кто защищается, всегда имеет преимущество перед нападающим». Это правило незыблемо, даже если речь идёт о ментальной схватке.

[Внешнее воздействие есть. Это факт,] — удивлённо шепчет внутренний голос. — [Так почему же до меня этого никто не заметил? Быть может, из-за слишком высокой Власти для ранга учителя [3]?]

На всякий случай достаю телефон и пишу сообщение двум людям — мисс Чапмен и Артуру Гаусу.

[Зафиксировал факт попытки ментального воздействия в холле клиники для душевнобольных. Источник неясен. Цель тоже. Охрана и персонал вокруг ведут себя излишне беззаботно. Нахожусь под «Фокусом» и «Ментальным щитом». Прошу подключиться к камерам видеонаблюдения больницы. Творится что-то неладное. Начинаю поиск источника. Телефон кладу в нагрудный карман пиджака. Включу решим видеотрансляции. Если попаду в ловушку, вы узнаете об этом первыми.]

Убрав смартфон в карман, я стал ходить по коридорам, делая вид, будто заблудился. Нужен был некий тревожный звоночек на случай, если я сам попадусь под воздействие. Так что я представил, будто рядом со мной ходит мистер «тревожный пирожочек» в лице Пола Аккомана. Эдакий попугай, сидящий на плече и орущий в случае опасности.

Мысль о том, что творится неладное, укрепилась, когда у очередной решетчатой стены с дверью охранник её открыл, не спросив, к кому я вообще иду.

[Вот-вот!] — Аккоман ухмыльнулся. — [Этот гринго даже в список гостей не заглянул. Плюс всё время, что мы тут ходим, он стоял на ногах, в то время как рядом стоял стул. Нормальный человек должен быть в меру ленив. А не как это деревянное полено.]

На следующем КПП ситуация повторилась один в один. Пара охранников с пустыми взглядами открыла замок, двигаясь на автомате. Ощущение копошения в моей ментальной защите усилилось от «поглаживания» до вполне конкретного «ковыряния». Видимо, я стал находиться ближе к источнику воздействия.

[Вопрос в том, чувствует ли паук, что ты ходишь по его паутине,] – Аккоман хохотнул, глядя как за нами закрылась металлическая дверь. — [Радует, что меры сдерживания тут не рассчитаны на одарённых. Решетку можно выломать при необходимости.]

Смотрим дальше. Семь утра — в больнице это время всеобщего подъёма. Среди пациентов должна царить легкая суматоха. Организм выбрасывает в кровь кортизол, заставляя мозг проснуться. Но вместо шумихи я наблюдал группы вполне себе тихих и никого не трогающих пациентов. Ни намёка на агрессию! Звериное рычание, попытка притвориться растением, невнятное бормотание — всего этого хватало.

[Но не агрессии!] — Аккоман зашипел, словно змея. — [Присмотрись, Довлатов. Она будто под запретом для всех, кто попал под ментальное воздействие.]

Я шёл по знакомому коридору, уже догадываясь, куда именно приду. Последние двери, ведущие в покои Уильяма Шапиро, и вовсе никем не охранялись. Ключи торчали в замке, будто приглашая войти внутрь.