Успеть схватить (СИ) - "Save Our Souls". Страница 26

Впрочем, смеющийся и горланящий Серый ехал не столько сидя, сколько стоя, при этом успевал объезжать кочки, ямки, махать рукой, рассказывая, что где раньше произрастало в колхозно-совхозные времена, периодически выкрикивать что-нибудь ободряюще-издевательское, жать клаксон и поправлять съезжающий с плеча рюкзак.

«Лихой наездник коня педального 80 лвл».

Ветер, не на шутку разгулявшийся на равнинных просторах полей, гладил волосы воздушными пальцами и щекотал в носу запахами трав.

Остановившись и спустившись к воде, Серый скинул одежду, извлек из рюкзака пластиковый квадратный контейнер и, скинув крышку на землю, голышом стал заходить в воду.

 — Пошли. Некого стесняться, тут и в самый сезон никого не бывает, а уж сейчас и подавно.

Игорь разделся и побрел следом. Дно разительно отличалось от того места, где они останавливались купаться в прошлый раз. Оно было вязкое и скользкое, глубокий слой ила вперемешку с травой и водорослями обволакивал ноги до щиколоток, затрудняя движение.

 — Серень, а где глина-то?

 — Дальше. Я знаю места.

Шли довольно долго. С этой стороны озеро было неглубокое, и когда вода наконец-то дошла до пояса, оставленные на берегу велики казались маленьким недоразумением, черно-желтым пятнышком.

Наконец Серый остановился, потоптался и протянул Игорю свой пластиковый короб.

 — Стой тут и держи, а я буду нырять за глиной.

Игорь послушно держал на воде контейнер и следил за мальчишкой. Тот ловко опускался на дно и выныривал уже с полными ладонями голубовато-серого месива. Скидывал глину Игорю и нырял снова, раз за разом наполняя ёмкость. Наконец, он удовлетворенно кивнул:

 — Ну вот, полный. Воду слей и пошли к берегу

Игорь, зачарованно наблюдавший за движениями «ныряльщика за жемчугом», пришел в себя. И вдруг почувствовал какие-то легкие покалывания в ногах. Раз, другой, третий. Словно голени кусали комары. Удивленно посмотрев сквозь толщу воды, он разглядел множество юркой мелюзги. Вроде не мальки, не головастики, а что-то похожее на насекомых.

 — Серый, это что за твари?

 — Ты вошек только заметил? Не обращай внимания.

 — Как? Они же кусаются.

 — Не парься, не съедят, — пожал плечом.

 — Хм… А ничего, что я без плавок, а тут пиявки какие-то промышляют?

 — Не будь городским неженкой. Они безобидные, ну пощиплют немного, зато — практически санитары озера.

Неженкой Игорь не был и поэтому, игнорируя «вошек», побрел за Серым на берег.

Из рюкзака Серый достал полотенце и пластиковую литрушку с пивом. До заката было еще далеко, но солнце уже не палило как днем. Оно ласково обнимало сидящих на полотенце и пыталось добраться и нагреть передаваемый друг другу алкоголь.

Серый сделал очередной глоток, передал бутылку Игорю и положил голову ему на плечо.

 — Устал?

 — Угу.

 — Много вам еще делать?

 — Не, на пару дней работы. Завтра дозальём бетон, послезавтра по застывшему дорогу сровняем.

 — Может, мне помочь?

 — Забей, там и двоим-то работы немного. Ты знаешь что, лучше приезжай завтра к нам на обед, я тебя на горячий источник свожу. Оттуда пешком десять минут.

 — Приеду, — Игорь погладил прижавшуюся голову и допил пиво. — Поехали домой, Серень.

Тот согласно кивнул и принялся убирать в рюкзак глину. Повесив на шею влажное полотенце, он закинул на спину рюкзак и улыбнулся одевшемуся Игорю.

Даже груженый Серый несся по дороге на всех своих велосипедных парах.

Он вырывался из восприятия реальности Игоря эфирным концентратом летнего солнцестояния, подростковой влюбленности и зрелой страсти, вызывая волнующие порывы в душе.

Он розовым полупризраком в отсветах вечернего солнца крутил педали своего механического динозавра. А развевающиеся светлые патлы приковывали взгляд в ожидании чуда — поворота головы и встречи с его смеющимися глазами и приоткрытыми в восторженных криках губами.

 — И-иго-орь! Догоня-я-ай!

Какое там. Игорь даже не понял, как он вообще умудрялся ехать, не глядя на дорогу и не свалившись ни разу. Отвести взгляд от Серого было невозможно.

Велосипед подпрыгивал, вихлял и опасно взлягивал под седоком, но ехал, вопреки всем разумным законам физики.

«Верный конь влюбленного джигита».

Но законы на то и законы, чтобы их нарушать. Особенно если ты влюблен, особенно если в твоем возрасте это тоже нарушение каких-то законов. Законов притяжения, действующих, пока не обожжешься, пока не упадешь подобно Икару, в том нежном возрасте, когда еще верится, что полетишь и что именно к солнцу.

Вот вопреки всему этому и Игорь летел, летел за своим солнцем, не чувствуя седла, коварных кочек и запаха полыни.

Завтра будут болеть места, отбитые жестким спортивным сидением, чесаться следы комариных укусов и царапин, оставленных придорожной растительностью и ныть мышцы. Всё завтра, а сейчас Игорь пригнулся к рулю и быстрее заработал ногами, нагоняя своё смеющееся солнце.

Вот этот момент велосипед и выбрал, чтобы на резком повороте технично въехать в особенно глубоко вдавленную автомобильными шинами яму и скинуть-таки с себя седока. Игорь, кувыркнувшись через руль, успел сгруппироваться и мягко шлепнуться в траву, не уронив на себя строптивую полосатую лошадку. Велик рухнул рядом, слегка зацепив его — болезненно, но не сильно, а Игорь, не спеша вставать, смотрел на небо и прикидывал в уме, скоро ли его хватится второй беспечный ездок. Хватился на удивление быстро, Игорь успел только прикрыть глаза, как рядом раздался встревоженый возглас:

 — Игорёк! Игорь! Бля!

Металлический звук стукнувших велосипедных рам и тут же легкое касание прохладных рук к плечам, к лицу, ощупывающих в поисках ран голову.

На этом выдержка Игоря закончилась, и он схватил Серого в охапку, сжал и, подмяв под себя, покатился с ним по жесткой траве чуть в сторону от дороги.

 — Придурок! Как ты меня напугал!

Болтавшееся на шее Серого ещё влажное полотенце было схвачено и неряшливо одной рукой расстелено рядом.

 — Испугался, значит? — Игорь перекатился на полотенце и открыто смеялся в лицо нависающего над ним парня. — Ну-ка, покажи мне, как ты разозлился. Как ты хочешь сейчас мне приб…

Поцелуй был резкий и грубый, губы почувствовали удар столкновения и тут же в ход пошли зубы, кусая быстрыми короткими движениями, они оставили рот Игоря и переместились на тело, опускаясь все ниже и ниже, к вовсю хозяйничавшим рукам.